Князь Системы 5 - Сергей Шиленко

— Князь! — он запыхался, словно пробежал несколько километров. — Слава всем богам, ты вернулся! Осада идет уже третий день.

Я почувствовал, как земля уходит из-под ног. Получается меня не было три или даже пять дней? Тошнота подкатила к горлу от того, сколько времени я потерял проходя испытания.

— Кузьма, собери всех раненых в доме Юлия. Немедленно. Он рванул выполнять приказ, а я обнял своих жён, что кинулись мне на встречу.

— Живой!!!

* * *

Лазарет встретил меня запахом крови, пота и боли. Стефания склонилась над раненым тигролюдом, зашивая глубокую рану на его боку. Руки ее дрожали от усталости, лицо было бледным, с темными кругами под глазами. Платье, когда-то белое, теперь покрывали бурые пятна засохшей крови.

Юлий перебинтовывал голову молодому лешаку резкими, нервными движениями. По всему помещению на импровизированных постелях из одеял и соломы лежали мои бойцы. Некоторые стонали, другие дышали тихо и неподвижно.

Я начал считать. Двадцать три раненых. Дьявол.

Молодая тигролюдка с забинтованной рукой. Дварф со сломанными ребрами. Старый лешак с прострелянным плечом. Среди них были и незнакомые лица — новые поселенцы, которых я не успел толком узнать. Каждый из них пострадал, защищая наш дом.

Дай, сказал я Стефании, протягивая руку.

Она удивленно посмотрела на меня.

К самым тяжело раненым подошел с Крушителем в руке. Остались те, кто уже балансировал на грани. Один лежал, истекая кровью, другой хрипел, хватая ртом воздух, словно рыба на суше. Рукоять меча коснулась плеча ближайшего.

Синий свет вспыхнул мягким пульсом, и что-то теплое, живое, словно поток воды, хлынуло через клинок. Глубокие разрывы плоти начали сходиться, будто сами собой, а темные пятна крови на бинтах перестали расползаться.

Стефания наблюдала за происходящим с нескрываемым изумлением:

— Ты лечишь лучше любого лекаря, которого я когда-либо видела.

Я молча продолжал работу, некогда сейчас было отвлекаться на болтовню.

— Вот ещё, новая проблема, — Стефания протянула мне стрелу с черным оперением.

На наконечнике засохла темно-коричневая субстанция, которая даже в засохшем виде источала едва уловимый сладковатый запах.

Краксолист.

Сам не понял, откуда появилась в моей голове эта информация. Самый жестокий яд Полесья, от которого нет противоядия.

— Ею ранили лешака, — продолжила Стефа. — Всего лишь царапина на руке, но он уже четвертый час корчится от боли, кричит.

Я резко встал.

— Веди.

Пошел к постели раненого быстрым шагом.

Лешак лежал, свернувшись в клубок, его козлиные ноги дергались в агонии. Лицо искажено болью, изо рта идет пена.

Плохо дело. Отравление краксолистом — одна из самых мучительных смертей в Полесье.

Положил руку на его горящий лоб и мысленно обратился к Крушителю с просьбой о помощи. Меч ответил мягким голубоватым свечением, и боль на лице Добряка начала медленно утихать.

Через несколько минут он открыл глаза:

— Князь? Ты вернулся? Боль… боль прошла… как ты это сделал?

— Позже, — сказал я, поправляя одеяло. — Сейчас отдыхай. Восстанавливайся.

Когда закончил с последним воином, выпрямился и устало смахнул пот со лба.

Через несколько минут устроил собрание в Комнатер Карт. Жены уже ждали меня там, и их вид едва не сломил мое самообладание.

Забава сидела на стуле, держа неподвижно левую руку. Рукав рубашки был срезан, плечо туго перебинтовано, но темные пятна крови все равно проступали сквозь белую ткань. На правой щеке виднелся свежий шрам от близко пролетевшей стрелы — розовая полоса пересекала скулу от виска к подбородку.

Обычно живые, полные боевого огня глаза потускнели от усталости хищницы, которая три дня подряд защищала логово без отдыха.

Лара стояла у карты, не выпуская лук из рук даже в относительной безопасности. Пальцы правой были стерты до крови от постоянного натяжения тетивы. Колчан за плечом почти опустел.

Иляна забилась в дальний угол, обхватив колени руками. Она была на пределе сил, почти оторвана от своей водной стихии. Обычно голубоватая кожа приобрела болезненный оттенок.

Таисия металась по комнате, как зверь в клетке. Кончики когтей то выдвигались, то втягивались — верный признак предельного нервного напряжения. На ее одежде темнели пятна грязи и крови.

Я медленно обвел их взглядом и сухо произнес.

— Докладывайте.

Забава первая нарушила тяжелую тишину:

— Они начали атаку на рассвете второго дня после твоего ухода. Атакуют волнами по четыре-пять часов, потом дают передохнуть, а затем снова навязывают бой. Методично изматывают.

— Лучники у них отличные, — добавила Лара, не отрывая взгляда от карты. Потеряли пятерых от стрел в первый же день.

В комнату вошел Варг, придерживая раненую правую руку. Левая была перевязана грязными бинтами, всё лицо исцарапано.

— Князь. О потерях доложить надо, — сказал он, и голос его дрогнул на последнем слове.

Я закрыл глаза и приготовился к худшему:

— Слушаю.

— Убито восемнадцать, — он сглотнул, борясь с эмоциями. — Трое пали с тобой в подземельях — Рокот, Верес, Зоркий. Пятнадцать погибли при обороне поселения.

Пятнадцать. Пятнадцать человек мертвы потому, что я оставил их ради собственных амбиций…

— Храбр пал в самой первой атаке, — продолжил Варг. — Прикрывал отход раненых от ворот к казармам. Стрела в спину.

— Завр — стрела в горло во второй день. Пытался добраться до раненого лешака под южной стеной.

Из солнцепоклонников…

К нам присоединилась Равенна, хромая на левую ногу.

— Двое молодых дварфов — Крепыш и Старый Ржав — сражались до конца, — сказала она, и голос окреп: — Но мы не сдались. И не сдадимся. Князь мы с тобой.

Я опустился в кресло, внезапно почувствовав, как тяжела голова. Восемнадцать.

— Соберите всех у дерева, мне есть что им сказать…

Через полчаса перед главным деревом стояло все мое поселение. Воины, ремесленники, женщины с детьми, дварфы, лешаки, тигролюды — все, кого я поклялся защитить. И кого подвел.

Я медленно обвел взглядом собравшихся, и каждое лицо рассказывало свою историю страдания. В руках у некоторых были личные вещи погибших.

Кто-то плакал тихо, кто-то стоял с каменными лицами. Дети испуганно жались к матерям.

Я поднял меч, и синее сияние озарило округу:

— Я добыл то, за чем ходил. Вот он, — Крушитель Оков. Система даровала титул Великого Князя. Моя сила возросла многократно. Как видели, я способен противостоять целым армиям и лечить смертельные раны.

Несколько человек одобрительно загудели. Но большинство молчали, ждали продолжения.

— И эта сила стоила нам восемнадцати жизней, — продолжил я говорить, слова тяжело.