Мальчики – налево, девочки – направо - Люся Лютикова

Теща, продолжая косить под юродивую, в ответ мелко крестилась и чуть не в пол ему кланялась.

Разжившись деньжонками, Лариса Геннадиевна какое-то время ему не досаждала, но рано или поздно неизменно приходила вновь. Она не перестала захаживать в агентство, даже когда Лиза развелась со Славой. Дамочка чувствовала, что зятек с каждым днем становится все богаче, и готова была локти кусать от злости.

– Это он специально только сейчас разбогател, чтобы со мной не делиться! – бормотала она себе под нос. – Когда в моей квартире жил, ну чисто как церковная мышь был! Медяки по карманам собирал. А сейчас – костюм, иномарка, секретарша. И квартиру огромную отстроил, гад!

Про новостройку Лариса Геннадиевна узнала случайно. Как-то раз Слава, мечтая побыстрей выпроводить тещу из офиса, предложил подвезти ее до дома. Шофер, не разобравшись, повез родственницу шефа к нему на квартиру. Пенсионерка тут же сообразила, что к чему, и очень натурально разыграла сердечный приступ. Васнецову пришлось пригласить тещу в дом, уложить на диван и вызвать «скорую».

Теща оценила и метраж, и обстановку. И стала более настойчива в своих корыстолюбивых требованиях. Слава сначала испугался, что Лариса Геннадиевна все расскажет дочери и у него начнутся проблемы. Лиза может наслать на него налоговиков, замахнуться на часть прибыли агентства, потребовать, чтобы он выписался из квартиры в конце концов. Однако теща молчала, и обманщик понял: она на его стороне. Васнецов отстегивал пенсионерке ерундовые для него суммы, которые та считала солидным кушем. Лариса Геннадиевна чувствовала: зять платит ей за молчание. До тех пор, пока бывшая супруга ничего не знает про его богатство и новую квартиру, денежный ручеек не иссякнет.

Старой лисице было наплевать, что Лиза с дочерью не получают от Славы помощи. В конце концов мать Ларисы Геннадиевны завещала свою квартиру не ей, а внучке. Так что Лизка богатая женщина, с недвижимостью! А у нее самой только и есть, что грошовая пенсия. Ей надо шевелить мозгами, чтобы не протянуть ноги!

Поэтому когда Лиза, вся в слезах, позвонила матери и рассказала про новую Славину квартиру, Лариса Геннадиевна пришла в ужас. Теперь, когда все открылось, она не получит от зятя ни копейки!

– Едрить твою налево! – в бессилии сжала пенсионерка кулаки. – Как не вовремя-то! А я только подыскала на дачу биотуалет! Теперь-то уж не куплю!

– А что случилось-то? – спросил Петр Васильевич.

Старик ни сном ни духом не ведал о «потрошении» бывшего зятя. Лариса Геннадиевна, ища у него сочувствия и поддержки, выложила всю правду. Петр Васильевич рассвирепел:

– Да как ты могла! Продать собственных дочь и внучку! Вместо того чтобы попытаться образумить этого негодяя, помогала ему обманывать Лизу!

Петр Васильевич вытребовал у жены адрес Славы. Он обдумывал проблему весь день и под вечер решил: надо поговорить с бывшим зятем по-мужски. Наверное, мужику любовница голову заморочила. Ее нежелание делиться доходами с ребенком от первого брака понятно. Но сам Слава – мужик он или нет? Неужто бросит свою дочь в нищете? Нет, надо образумить парня.

Пенсионер поехал к зятю.

Увидев на пороге бывшего тестя, Вячеслав удивился, но не показал виду. Мужчины всегда ладили, и Слава не испытывал неприязни к Петру Васильевичу. Он пригласил тестя в дом, угостил рюмочкой коньяку, провел по комнатам, с гордостью показал обстановку.

Бывшие родственники вышли на балкон, посмотрели, какой роскошный вид открывается с восемнадцатого этажа. И тут, глядя на Москву с птичьего полета, Петр Васильевич приступил к нелегкому разговору.

– Ну, что же ты творишь, Славка? Зачем так несправедливо поступаешь с Лизой и дочкой? Я понимаю, что отношения не сложились, но ведь надо оставаться человеком.

Отчего-то Вячеслав воспринял эту невинную тираду в штыки. Он взъерепенился, принялся выкрикивать оскорбления, поносить всех членов бывшей семьи. Особенно досталось Ларисе Геннадиевне. Пенсионер понял, что зять пьян: видимо, успел нализаться еще до его прихода.

– Ты подожди, не горячись. – Тесть попытался остановить Славу, обнял его за плечи, чтобы отвести в квартиру. Но тот оттолкнул его, вывернулся и полез на старика с кулаками. Защищаясь, Петр Васильевич оступился и упал на Васнецова. Слава не удержался на месте и, неловко взмахнув руками, перевалился через низкий бортик балкона. Отправился в свободный полет.

– Папа не знал, что делать, – продолжила Лиза. – Бросился к двери, чтобы убежать, потом вернулся в гостиную, позвонить в милицию. Опять передумал и стал открывать замок. Тут в дверь стали настойчиво звонить. Это была я, но отца охватил ужас: «За ним уже пришли!» Он снова кинулся в глубь квартиры и затаился… Через полчаса отец рискнул выглянуть на лестничную площадку. Никто его не ждал, он плотно притворил дверь, спустился на первый этаж и вышел на улицу. Консьержки на месте не было, его визит остался незамеченным.

Супроткин продолжил:

– Петр Васильевич ужасно переживал, мучился, боялся признаться в содеянном. Но когда узнал, что в убийстве подозревают его дочь, пришел с повинной.

– И что же теперь будет? – спросила я. – Надолго его посадят?

– В крови Васнецова найдено большое количество алкоголя. Возможно, грамотному адвокату удастся все свести к несчастному случаю. Не знаю. Мое дело маленькое – преступников искать.

Я хмыкнула. Искать, как же! Одну версию я принесла Руслану в клювике, со второй преступник сам пришел на Петровку. Ну, и много в этом уголовном деле было поисков?

Капитан договорился, чтобы Лизе позволили увидеться с отцом. Подруга, всхлипывая, ушла. Мы с Русланом остались вдвоем.

– Ну, как у тебя жизнь? – неожиданно спросил Супроткин.

Мое сердце радостно затрепетало: он снова перешел на «ты». Хороший знак. Вот только с чего бы это? Неужели супруга разрешила общаться с друзьями женского пола?

Тут до меня дошло: сегодня же суббота! У капитана должна быть свадьба!

– Ты не опоздаешь? В котором часу назначено торжество?

– На полдень.

– А сейчас уже девять вечера! Что, свадьбу перенесли на другой день?

– Почему же? – меланхолично произнес Руслан. – Свадьба состоялась, сейчас пирушка идет полным ходом.

Я уставилась на него во все глаза.

– Без жениха?

Хм, может быть, бедной Наташе не так уж и повезло? Чтобы молодой муж бросил жену в день бракосочетания и умчался на службу – такого я даже ей не пожелаю.

– Почему же без жениха? – ответил Супроткин. – Жених там есть, полковник Колобродько.

– А ты тогда кто?

– А я рогоносец, – усмехнулся Руслан. – Или если невеста изменяет тебе за три дня до свадьбы, это еще не наставление рогов? Что-то я не слишком хорошо разбираюсь в подобном вопросе.

– То есть Наташа тебя бросила? – воскликнула я, безуспешно пытаясь скрыть радость.

– Ага. Полковник Колобродько месяц назад овдовел, а она, как только узнала об этом, тут же переметнулась к нему. Так что свадьба состоялась. Ты, если хочешь, еще успеешь поднять бокал за здоровье жениха и невесты.

Нет уж, увольте. Лучше я просто пожелаю молодым долгой семейной жизни. И на этот раз абсолютно искренне!

Эпилог

Петра Васильевича осудили. Российское законодательство в лице женщины-судьи с мелкой «химией» приговорило его к трем годам лишения свободы. Адвокат бодро уверял, что не все потеряно, что надо подать апелляцию, но отец Лизы посчитал, что наказание справедливо. Он убил человека, пусть и без умысла, и должен искупить вину.

Лиза Васнецова неожиданно стала богатой женщиной. После смерти Славы она и его родители поделили наследство. Теперь подруга директор агентства «Фу и фа», название которого она принципиально не стала менять, и отлично справляется с новыми задачами.

Маша Жмыхова вышла замуж за венгра. Вопреки ее планам, она познакомилась с ним вовсе не на курорте, а в Москве, полгода спустя. Огромный живот не оставлял никаких сомнений в том, что дама в положении. Девица все это время не теряла надежду подцепить «спонсора», пропустила сроки, и аборт делать было уже поздно. Злая на весь мир и на саму себя, она решила рожать. Потом, мол, восстановит привлекательную физическую форму и – вперед на брачную охоту.

Однажды в октябре Маша, тяжело переваливаясь с боку на бок, шла по улице. От проливного дождя не спасал даже зонт, подол ее пальто был забрызган грязью. И вдруг ей навстречу вырулил ослепительно белый «кадиллак». Окружающая мерзость будто не приставала к его сверкающим бокам. Оцепенев от волшебного зрелища, Маша остановилась. «Кадиллак» остановился тоже. Из него вышел мужчина – жгучий брюнет потрясающей красоты. У Маши закружилась голова. Она испугалась, что сейчас грохнется в обморок, прямо в эту грязную жижу.

Незнакомец предложил ее подвезти. Голос у него оказался обволакивающе-бархатистым, с приятным акцентом. Маша скользнула в кожаный салон… а через месяц уже стояла под венцом в одной из церквей Будапешта. Венгр оказался не простым, а золотым. Владелец заводов, пароходов и даже одного телевизионного канала. Маша, не будь дурочкой, настояла на подписании брачного контракта, по которому в случае развода ей и ребенку отходит умопомрачительное состояние. Тем самым девушка подтвердила брачное правило номер один: к разводу необходимо готовиться еще до свадьбы.