Вихрь Бездны (СИ) - Ольга Ружникова

— Герцогиня Катрин просила передать, что очень вас любит, — Соланж вдруг улыбнулась так искренне, что просто захотелось ей поверить. Леон тоже верил всем улыбкам Полины. — А папа надеялся, что вы поможете мне произвести хорошее впечатление на кузину Алису. Я так плохо ее знаю…

Еще бы — когда «кузина Алиса» жила в родительском доме, никаких бастардов ее дяди, да еще и с семьями, и на порог не пускали.

Но это уже даже не смешно — Ирию Таррент просят научить кого-то производить хорошее впечатление…

— Кавалер Тенье всегда мечтал видеть дочь фрейлиной, — снисходительно улыбнулся Констанс. И подмигнул Ирии. Дескать, причуда любящего отца, бывает…

— Я со своей стороны рада буду помочь, но решать Ее Высочеству.

Сама Ирия не поверила бы ни подобному письму, ни рекомендациям «кузины Ирэн». Вряд ли поверит и Алиса. Впрочем, возможно, не так доверчива и Соланж. А Констанс — так уж точно.

И во что верит кавалер Тенье, пославший дочерей в Лютену на второй день после похорон? В опасность для них? С чего начали — к тому и вернулись.

— Думаю, вы устали с дороги, — Ирия поднялась, вынуждая гостей следовать ее примеру. И надеясь, что поднялась достаточно грациозно. — Мари покажет ваши комнаты. Соланж, я сегодня же поговорю с кузиной Алисой. И, думаю, уже завтра вы будете ей представлены.

3

Черное и белое — на сером полу. Жизнь и смерть среди пустоты и не-жизни.

Девушка скорчилась на боку, подогнув колени и выпустив оружие. Обеими руками обнимает того невезучего парня. Мертвая голова склонена на живое плечо, светлые волосы рассыпались по черноте ее камзола. Подсыхающая кровь заливает обоих — темные пятна на одежде, багровая корка на лицах.

Девушка услышала. И всё сделала правильно. Только это отняло у нее последние силы — не могло не отнять.

Юноша, кем бы он ни был, — мертв. Но его тело могут использовать вновь. А Руносу не вынести отсюда обоих.

Значит — разорвать их объятия, осторожно отнести в сторону девушку. Освободить от ее клинка грудь несчастного. Кем он приходился смелой воительнице? Засохшие дорожки слез на девичьем лице могли бы означать и ужас от свершенного — если б Рунос не видел, сколько вражеских тел оставили на пути она и ее юный… Судя по тому, как не хотел бросать ее одну, — брат или влюбленный.

Откинуть волосы с ее лица. Ненужный жест, но почему-то кажется — они ей мешают.

Больше пятнадцати лет назад отец просил младшую дочь Алехандро Илладийского в жены своему старшему сыну. Девятилетний Алессандро был уже почти влюблен в незнакомую девочку. Но герцог Илладэн отказал. Сослался, что герцогиня Элгэ — еще слишком мала для помолвки.

Он не хотел отдавать дочь в змеиное логово — и оказался прав. Впрочем, до свадьбы дело всё равно не дошло бы. Не успело.

Вот и встретились, Элгэ. У тебя черные локоны. И почему-то кажется, что глаза — цвета летних трав. И ты — храбрая.

Закутать девушку в плащ, отнести подальше от ее друга. Пальцами закрыть ему глаза, положить на веки два серебряных ритена — плата перевозчику подземной реки Ти-Наор. Да и нечисть боится серебра.

Вскинуть посох.

Вспышка пламени.

Всё. Только две полуобугленных монетки тускло и сиротливо блестят на полу. Их лучше забрать. Там они у безвестного юноши уже есть. А наверху их можно схоронить.

Бывший принц Мэнда поднял на плечо бывшую герцогиню Илладэна. Посох их защитит. Но мелкая нечисть — не самое страшное, что ждет на пути. А выбраться — не самое главное, что Руносу предстоит сделать. Возможно.

Если времени не останется… увы.

Глава 10

Глава десятая.

Эвитан, окрестности Лютены.

1

Серое-серое небо над головой. Безысходно-мучнистый туман постепенно редеет. В Лиаре такие рассветы бывают часто. Из-за Альварена.

Бездна похожа на Лиар? Возможно. Может, она вообще для каждого — своя?

Туман постепенно рассеивается. Да, Эйда в сознании, жива. И это — настоящее небо! И рассвет.

Творец милосердный, не дай проснуться, это такой хороший сон… Но во сне затылок не печет раскаленной болью!

— Осторожно! — Мокрая, холодная ткань ложится на лоб. Ледяные струйки воды радостно заструились по вискам, намочили волосы…

А лицо Диего закрыло розовеющий горизонт.

— Живая, живая! — хмуро кивает юный илладиец. Губы обметаны запекшейся коркой, багровые потеки на подбородке, царапина на виске.

Диего жив, Эйда — тоже. А…

— Мирабелла спит, — успокоил мальчишка едва не сорвавшееся в пропасть материнское сердце. — Живая и невредимая.

— Можно мне ее?.. — девушка попыталась приподняться. И конечно — неловко.

— Да осторожнее же. У тебя голова рассажена, будь здоров! — не по-мальчишески сильные руки поддержали Эйду.

А взгляду, заметившему безмятежно спавшую на траве дочь (столько счастья сразу не бывает!) девушка и сама не дала померкнуть от боли.

— Тот, с посохом, сказал, что ничего страшного — кости целы. Главное, чтобы грязь не попала. А может — даже вылечит, когда вернется.

«Тот, с посохом» — это кто?

Кто бы ни был — главное, Мирабелла жива!

Эйда, заскрипев от бесконечной, как дорога в тюремной карете, боли, потянулась к просыпающейся дочери. Навстречу счастливому взгляду огромных зеленых глаз…

— Я боялась за тебя… — едва слышно прошептала Мирабелла.

Но у Диего, в придачу к прочим талантам, еще и острейший слух:

— Боялась — а заснула, как сурок.

— Я там боялась! — девочка содрогнулась в материнских руках. А сердечко скакнуло, как у испуганного зайчонка. — А здесь я знала: мама жива!

Эйда покрепче обняла дочь, беспокойно оглядываясь по сторонам. Что это за королевство давно брошенных развалин? И как далеко беглецы от ближайшего города или деревни?

— Что произошло, пока я была без сознания?

Как бы ни было, но сейчас они — в паре десятков шагов от чернеющего в замшелой стене входа. И что-то подсказывает: он — тот самый. И вряд ли уже все кровожадные жрецы успели отправиться в Бездну! И… где одетая по-мужски девушка-воин? Отошла за водой или хворостом? Или…

— Мы вышли, — ответил не Диего, а тот, второй — светловолосый и бледный. Тоже северянин? — Элгэ осталась там…

Что⁈

— … Нам пришлось оставить в подземелье тело моего брата, — левая щека юноши чуть дернулась.

Эйда только сейчас разглядела его глаза цвета зимней ночи. У уроженца Севера. Кто он? И как на том алтаре оказался его брат? Тоже похитили?

— Пока мы искали выход — в мертвого Юстиниана вселился какой-то демон! — сквозь зубы изрек Диего.

Теперь понятно, с чего илладиец сорвался на Мирабеллу. В змеином логове