Командор космического флота - Геннадий Борчанинов

в самое жаркое пекло, не для того, чтобы выслужиться или показать всем, насколько я хорош. Для того, чтобы доказать самому себе, что я достоин носить погоны командора, что я достоин называться имперским офицером.

Возможно, это неправильно. По всем инструкциям я должен был остаться на корабле, а полететь должен был Игнатов. Или взвод охраны во главе с мичманом Заварзиным, если вдруг представить силовой вариант решения задачи. Но мне казалось, что будет гораздо лучше отправиться самому. Эффективнее и безопаснее.

«Гремящий» вышел из гиперпространства, очутившись в оживлённом и густонаселённом месте, Дер Эквинум считался одной из крупнейших нейтральных систем. Гораздо больше иной имперской системы, особенно если брать пограничные захолустные станции навроде той же ТХ-2164.

Магомедов по моему приказу хранил молчание, не выходя на связь со станцией и другими кораблями в системе, «Гремящий» безмолвной тенью появился на границе системы, заставляя местных обитателей нервничать. Атаки я не боялся, у здешних аборигенов недостаточно огневой мощи, чтобы нанести нам вред на таком расстоянии от станции, да и никому не нужен военный конфликт с Империей, которая обязательно отомстит за нас в случае чего. Карательная экспедиция не заставит себя долго ждать, пусть даже лично нам будет уже всё равно.

— Отстыковываемся, — приказал я пилоту челнока.

Я и сам чуточку волновался. Меня каким-то странным образом успокаивало то, что лейтенант Андерсен нервничал гораздо сильнее.

— Вы что, не хотите взглянуть на здешнюю станцию, лейтенант? — обратился я к адъютанту, желая немного отвлечь его.

— Не особо, — признался Андерсен.

— А мне вот интересно, — сказал я. — Главное, держите себя в руках и не хватайтесь за оружие попусту. Подозреваю, что здесь этого не любят.

Стыценко запросил у вахтенного офицера разрешение, закрыл шлюз, отделяющий нас от эсминца, отстыковался, сразу же включил двигатели, беря курс на станцию Дер Эквинум.

Станция представляла собой солянку из разномастных кораблей и отсеков, собранных с миру по нитке. Её будто лепили без какого-то единого плана, просто корабли стыковались друг к другу в самых неожиданных местах, нагромождаясь друг на дружку снова и снова, постепенно врастая друг в друга с помощью сварки и металлических заплат. Контраст между ней и типовыми имперскими станциями был колоссальный, как если бы сравнить благородный и величавый дворцовый комплекс с какими-нибудь старыми трущобами.

Кораблей вокруг станции роилась целая тьма.

Большие и маленькие, боевые и транспортные, старые и новые, самого разного происхождения. Корабли стыковались и улетали, останавливались на синхронной орбите, уходили подальше, ныряли в гиперпространство. Появление «Гремящего» заставило их всех насторожиться. Ещё и режим радиомолчания делал присутствие эсминца ещё более зловещим.

— Ишь как замельтешили, — усмехнулся Стыценко.

Мы потихоньку приближались к станции, ефрейтор Стыценко вышел на связь с диспетчером, стандартным кодом запросил стыковку. Разрешения пришлось немного подождать, но в конце концов наш челнок направили к одному из свободных шлюзов.

— Господин командор, в этот раз тоже на корабле ждать? — спросил у меня пилот.

— А ты догадливый, — усмехнулся я. — Как твоя помощь понадобится, тебя вызовут.

— Понял, — мгновенно погрустнел Стыценко.

Его постоянно тянуло выбраться в свет, познакомиться с новыми людьми, других посмотреть, себя показать. Но в этот раз ему лучше не задерживаться на станции. Меньше будет проблем и для нас, и для него.

Челнок приткнулся к указанному диспетчером шлюзу. Тут не было даже магнитных замков, только механические защёлки, которые опускались вручную. Но хотя бы шлюз оказался герметичен, и мы могли перейти на станцию, не одеваясь в скафандры. Так мы и сделали, а ефрейтор Стыценко, закрыв за нами двери, запросил отстыковку и немедленно полетел обратно на «Гремящий».

Тут, около шлюза, я и повстречал первого в своей жизни мутанта.

Нет, я видел их на видео, в учебных фильмах, предупреждающих об опасности космической радиации, ксеноконтактов и тому подобного, но вживую никогда не встречал, и вид человека с вытянутым вверх лысым черепом и тремя губами вместо двух поверг меня в настоящий шок. Я отвернулся, стараясь не пялиться на него, чтобы не выдать своего отвращения и ужаса.

На меня же мутант не обращал никакого внимания, продолжая заниматься своими мутантскими делами.

— Идём, Степан, — глухо произнёс я.

Адъютант тоже косо глянул на мутанта и молча последовал за мной по длинному кривому коридору.

Нас никто не встречал, Дер Эквинум продолжал спокойно жить своей повседневной жизнью, хотя атмосфера здесь казалась мне какой-то напряжённой. Люди проходили мимо быстрым шагом, стараясь не смотреть друг другу в лицо, все были какие-то чересчур нервные, даже напуганные, хотя на первый взгляд станция функционировала как и должна, в обычном режиме. Катались погрузчики, работали уборщики, слонялись различного рода бездельники. Не видел я только сотрудников службы безопасности, но практически у всех местных жителей имелось личное оружие, и, похоже, безопасность они обеспечивали себе сами.

К нам подбежал долговязый чумазый мальчишка, тощий и похожий на паука, как и все, кто проводил детство в невесомости.

— Планетяне! Эй, планетяне! Купите мерды! Отличная мерда, с ног сшибает! — затараторил он. — Или девочку? Хотите девочку? Можно даже одну на двоих!

— Отстань, — рыкнул я.

— Может, кабак вам показать? Тут недалеко, самый лучший на станции! — не унимался пацан.

— Исчезни, — сказал я.

Его тощее обтянутое кожей лицо скривилось в неприятной гримасе.

— Жалко вам что ли? Могли бы хоть мерды купить! И девок вам не надо! Друг дружку небось приходуете, планетяне вонючие! — выпалил он, на всякий случай отбегая подальше.

Лейтенант Андерсен покосился на меня.

— Разрешите, я ему втащу, — попросил адъютант.

— Не разрешаю, убогих обижать грешно, — сказал я. — Да и проблемы на ровном месте нам не нужны.

— А мерда это что? — спросил Андерсен.

— Понятия не имею, — честно признался я. — Но вряд ли что-то хорошее.

Мы с Андерсеном покинули зону прилёта, вышли к центральному коридору, пронизывающему всю станцию насквозь. Он был достаточно широк, чтобы в нём могли разминуться две машины, но никакого транспорта я здесь пока не увидел, все ходили исключительно пешком или на индивидуальных электрокарах. Вдоль коридора расположились магазинчики и различного рода увеселительные заведения, кто-то торговал всякой мелочёвкой прямо с обочины. В воздухе висел тошнотворный запах прогорклого масла, какой-то едкой химии и немытого человеческого тела. Здешние фильтры явно не справлялись с очисткой воздуха, или же местные заправилы не считали нужным тратиться на его очистку.

Почти сразу же