Вершина холма - Ирвин Шоу

– Посмотрим на твое поведение, – сказал Майкл и направился к лестнице.

Антуан повернулся на винтовой табуретке и заиграл печальную импровизацию на тему «Зовите клоунов».

Глава 16

Вытираясь после душа, Майкл услышал чей-то стук. Он накинул на влажное тело махровый халат и открыл дверь. Там стояла Ева. Гладкая юбка и свитер придавали ей деловой вид.

– К тебе можно? – спросила она.

– Я не совсем готов к приему, гостей, – сказал Майкл, стараясь высушить волосы полотенцем.

– Я на минуту.

Она вошла в номер, Майкл закрыл дверь, чувствуя себя неловко из-за беспорядка. Предметы лыжного костюма были разбросаны по комнате, один носок валялся на постели, другой – на полу.

Ева сурово посмотрела на него:

– Ты совершил непростительную глупость.

Оставленные на кровати и полу носки свидетельствовали о его неаккуратности, но вряд ли они давали основание говорить о непростительной глупости.

– Ты вбил в голову моему мужу, что он в состоянии кататься на лыжах.

– Если он совершает такие прогулки… – начал Майкл.

– Видел бы ты его сейчас, – с упреком сказала Ева. – Он лежит плашмя на диване, без кровинки в лице, и ловит ртом воздух.

– Мне очень жаль.

– А виноват в этом ты. Я запрещаю тебе впредь заговаривать с ним на эту тему.

– Ева… – сказал Майкл. – Никто не может мне что-то запрещать. Даже ты.

– Ты его убьешь, – тихо произнесла она.

– Сомневаюсь. В любом случае – он взрослый, вполне разумный человек, ему лучше, чем тебе или мне, известно его состояние, и он вполне способен решать такие вопросы сам. Я думаю, лыжи в минимальной дозе улучшат его состояние, если не физическое, то хотя бы психическое.

– Что же ты скрывал? – язвительно сказала Ева. – Оказывается, ты у нас дипломированный психиатр. Дважды побеседовал с Андреасом и уже решил, что понял его. Я прожила с ним двенадцать лет. Поверь мне, ты ошибаешься. Ты говоришь о легком, непродолжительном катании. Ты не знаешь Андреаса. Он ничего не делал и не делает вполсилы. В его возрасте он уже не переменится. Ты скажешь Андреасу, что передумал и решил посоветовать ему слушаться врачей и жену, в противном случае я…

– Послушай, – перебил ее Майкл. – Возможно, я и ошибся, но теперь, когда его захватила эта идея, он все равно пойдет кататься, не со мной, так с кем-нибудь другим. Пусть я не знаю его так хорошо, как ты, но у меня сложилось впечатление, что уж если он принял решение…

– Глупец, – сказала она, имея в виду отнюдь не мужа. – Глупец. А я-то считала, что у тебя есть чувство благодарности.

– Ты мне ничем не обязана, – разозлился Майкл, – и я тебе тоже.

– Это я запомню, – с угрозой сказала Ева.

В дверь тихонько постучали.

Майкл подошел к двери, Ева осталась на середине комнаты. Он открыл дверь и увидел Сьюзен Хартли в лыжном костюме, с волосами, растрепанными ветром.

– Привет, милый! – Сьюзен поцеловала Майкла, не заметив за его спиной Еву Хеггенер. – О…

– Все в порядке, – сказала Ева. – Я ухожу. Надеюсь, вы хорошо провели утро на горе. – В мгновение ока она превратилась в хозяйку гостиницы, но в голосе у нее звучала стужа. – Какая у вас прелестная экипировка. – Сьюзен была в белом костюме. – Вам идет этот цвет. – Тон Евы явственно говорил, что на самом деле она вовсе так не считает. – Оставлю вас вдвоем. Вам, наверное, есть о чем поговорить.

С гордо поднятой головой Ева вышла из комнаты. Майкл тихо прикрыл за ней дверь.

– Я помешала? – спросила Сьюзен.

– Мы обсуждали медицинские вопросы, – сказал Майкл. – Ничего.

Сьюзен окинула взглядом комнату:

– Какой уютный номер. С камином… – Она сладко потянулась. – Чудесное утро. Я тут словно заново родилась. Ты это видишь?

– Белый цветок гор.

– Одобряешь?

– Целиком и полностью.

– А эта красивая дама – нет. Я ей не понравилась. – Она скорчила гримаску.

– Не спеши с выводами.

– Я почувствовала в ней собственницу. – Сьюзен лукаво посмотрела на него и улыбнулась.

– Ее муж – владелец отеля, – сухо сказал Майкл.

– Это мне известно. Я о другом. Тут пахнет романом.

– Ты учуешь роман даже в рекламе подтяжек. В этой даме нет ничего романтического. Она мне платит. Я ее лыжный инструктор.

– Знаем мы этот инструктаж. – Сьюзен добродушно рассмеялась. – Я жду чего-то.

– Скоро ленч.

– Я жду не ленча.

Она приблизилась к нему, наигранно-кокетливо хлопая ресницами. У Сьюзен любимым видом спорта на открытом воздухе были лыжи, а в помещении – флирт.

– Я же поцеловал тебя при встрече, – сказал Майкл.

– Как брат, – заметила Сьюзен, не отходя от Майкла. – Совсем не так, как следовало бы. Я всю ночь мчалась сквозь снег и дождь…

Она протянула к нему руки.

Майкл обнял ее, быстро поцеловал в губы и, ощутив, что халат надет на голое тело, отпрянул.

– Этого достаточно?

– Сойдет. Уже лучше. Ты предложишь мне сесть?

– Разумеется, чувствуй себя как дома.

Она опустилась в кресло:

– У меня сейчас не ноги, а спагетти. Страшно подумать, как успеваешь состариться от конца одного сезона до начала следующего.

– Сьюзен, мне надо с тобой серьезно поговорить.

Сьюзен вздохнула, демонстрируя огорчение:

– Я предпочитаю вести с мужчинами легкомысленные разговоры.

Майкл проигнорировал ее замечание:

– Я считал, что вы с Антуаном просто друзья.

– Все так считают. Дальше?

– Антуан несколько минут назад сказал мне, что он без ума от тебя.

– Без ума от меня. Это он осваивает английские идиомы.

– Ничего он не осваивает, – возразил Майкл. – Он послал мне сообщение.

Сьюзен пожала плечами:

– Пусть он запечатает его в бутылку и бросит в море. Антуан мне безразличен.

– Когда я расшифровал сообщение, знаешь, что я прочитал?

– Мне это неинтересно. – Сьюзен зевнула.

– Я прочитал: «Я люблю ее. Пожалуйста, не мешай ей полюбить меня».

– Я тоже получила сообщение. Только что: В этой самой комнате. От хозяйки гостиницы: «Руки прочь от Майкла Сторза. Он занят».

– Ерунда.

– Ни один человек еще не произносил при мне это слово столь неуверенно. Разве ты не замечал, что женщины к тебе так и липнут? Или ты настолько привык к своей красоте и обаянию, что и не замечаешь сетей, в которые тебя ловят?

– Оставим этот разговор. Тебе лучше уйти. Мне надо переодеться к ленчу.

Сьюзен поудобнее устроилась в кресле и зажгла сигарету.

– Не беспокойся. Мне приходилось видеть голых мужчин.

– Не сомневаюсь, но…

В дверь громко постучали.

– Сегодня светская жизнь бьет ключом, верно? – иронически улыбнулась Сьюзен. – Тебе не нужен секретарь?

Запахнув плотнее халат, Майкл направился к двери. За ней стоял Антуан с шампанским и двумя бокалами. Майкл покосился на бутылку. Обещая помочь Антуану продержаться до Нового года, он не думал, что сюда входит и шампанское по утрам.

Антуан с радостной улыбкой вошел в комнату. Увидев Сьюзен, он замер.

– О, – промолвил француз, – ты уже вернулась? Я хотел отпраздновать встречу, Майкл. Вижу, нужен третий бокал. – Он шагнул к двери. – Схожу за, ним…

– Не надо, – остановил его Майкл. – В ванной есть бокал.

Он услышал, как Антуан с упреком сказал Сьюзен:

– Ты же собиралась кататься до темноты. Что ты здесь делаешь?

– А ты как думаешь? – игриво спросила Сьюзен. – Изучаю технику поворотов па параллельных лыжах.

– Понимаю, – удрученно протянул Антуан.

Когда Майкл вышел из ванной с бокалом в руке, Антуан безуспешно пытался открыть бутылку.

– А ну-ка, – сказал Майкл, забирая ее у Антуана, – дай мне.

Он легко снял пробку, шампанское «выстрелило», брызнув пеной.

– У него сила, как у десятерых, – насмешливо произнесла Сьюзен, – а все потому, что помыслы чисты.

Майкл налил вино и поднял свой бокал.

– За отличный снег и солнечные дни. – Он посмотрел Сьюзен в глаза. – И за сообщения.

Сьюзен с притворной скромностью взглянула на Майкла и двумя руками, словно маленькая девочка, пьющая утренний стакан молока, поднесла бокал к губам.

После ленча Майкл свозил Антуана в город за экипировкой, а Сьюзен тем временем вздремнула.

– Ну, – сказал Майкл, увидев с трудом спускающегося по лестнице Антуана – француз был в новом костюме и высоких пластиковых ботинках, – теперь ты хотя бы выглядишь как лыжник.

Он повел Антуана по узенькой тропинке к небольшому холму за отелем. Пологий склон, покрытый толстым слоем снега, не просматривался от гостиницы: он упирался в лес, длина его составляла ярдов восемьдесят. Они надели лыжи, и Майкл сказал: