Сказка про попаданца 2 (СИ) - Пантелей

ему наследует и когда, так что не стоит загадывать так далеко вперёд. Устроит вас такая гарантия?

— Полагаю, что да, ваше императорское величество, но подтвердить всё должен сам султан. Это не займёт много времени, в Лионе теперь тоже есть радиостанция.

Согласие на заключение этих сделок, Сулейман Великолепный своему брату и великому визирю дал. Не сразу дал, через пару дней размышлений, и обмена шестнадцатью шифрованными телеграммами, но дал. Правда, Британскому королевству пришлось согласиться на выкуп ещё и Пикардии за шестьдесят тысяч, которая оказывалась отрезана от остальных османских владений во Франции Нормандией и Артуа, но и это согласовать удалось. Сэру Томасу Мору не потребовался даже кредит, Британия очень хорошо зарабатывала на угле из Кардиффа, норвежской никелевой руде и английской шерсти.

Средиземное море, если вынести за скобки Империю Инков и герцогство Эгейских островов, должно было стать османским, зато всё Атлантическое побережье полностью отходило Тройственному союзу. Разумный компромисс за разумные деньги. Четырнадцатого января 1538 года, договор о ненападении и добрососедстве, с приложениями договоров о продаже владений в северо-западной Франции, был подписан пятью сторонами: Империей Инков, Османской Империей, Русским царством, Британским королевством и королевством Западная Германия. Осталась сущая мелочь — добить едва живую Францию, в том числе и в Магрибе, до обвала цены на серебро.

Гостей проводили девятнадцатого января, договорившись на следующую праздничную неделю собраться уже в Тауантинсуйу. В новой столице Империи Инков нет христианского храма, зато там у всех собственные дворцы с домовыми церквями, в одной из них и состоятся все необходимые праздничные службы. А ещё там вступают в строй железные дороги — от Нью-Йорка и Челябинска на Атлантическом побережье Северной Инки, до Сент-Луиса и Миннеаполиса, почти в самом центре континента.

Железные дороги интересны всем. В Русском царстве и королевстве Западная Германия их строительство уже началось, в Британском королевстве выкупаются участки земли под строительство, да и Османской Империи это нужно. Увейс-паша прокатился до Медельина и обратно, набрался самых положительных впечатлений и пообещал приложить все силы, чтобы организовать визит в Тауантинсуйу самого султана Сулеймана Великолепного. Если, конечно, в этой летней кампании удастся добить Францию. Хотя бы в Европе.

Эль Чоло снова уехал шаманить и общаться с Духами в Тиуанако, а Савелий решил вернуться в Северную Инку, но не сразу в столицу, а провести инспекцию городов, в которых до сих пор, к своему стыду, так ни разу и не побывал: Хьюстона, Нового Орлеана, Майами, Саванны и Бостона. До Тауантинсуйу, император добрался только к середине мая 1538 года.

Значимых событий в Европе пока не случилось, но расшифровку переговоров противостоящих сторон читать было очень интересно. Сулейман Первый решил не биться в подготовленные французами укрепления в Клермоне, где во главе основной, стодвадцатитысячной армии его ждал сам Франциск Валуа, а вместо этого атаковать сорокатысячный корпус коннетабля, герцога Шарля де ла Тремуй в Дижоне и наступать на Париж с запада.

В движение, османская армия пришла двадцать первого мая, в движение сразу в трёх направлениях. Сам Сулейман форсированными маршами вёл девяносто тысяч к Дижону; шахзаде Махмуд, сорокатысячный корпус в Монлюсон, перекрывая Франциску дорогу на Бурж, Орлеан и Париж: а Увейс-паша тоже, с сорока тысячами, в Мулен, на дорогу от Клермона к Дижону. Марсель и Лион, османы оставили практически беззащитными, только с городскими гарнизонами, в десять и восемь тысяч человек, с самодельным вооружением. Эти гарнизоны, французы смяли бы оба, самое долгое, за неделю, если бы атаковали именно их. Однако, первая предложенная Сулейманом жертва принята императором Франции не была.

Корпуса шахзаде Махмуда и Увейс-паши поодиночке были слишком слабы, чтобы надолго задержать армию Франциска, но они расположились всего в сорока километрах друг от друга, в одном дневном переходе и объединялись сразу, как только Франциск выберет дорогу. Объединялись раньше подхода французов на одной из хорошо подготовленных к обороне позиций. Достаточно хорошо подготовленных, чтобы задержать французов на несколько дней и нанести им значительный урон. Ещё одна жертва, на этот раз почти половины армии, но её ценой выигрывался темп для взятия беззащитного Парижа. Франциск и это просчитал, поэтому погнал свою армию к Парижу крюком через запад, через Лимож, Пуатье, Тур и Орлеан, приказав своему коннетаблю стоять в Дижоне насмерть.

Герцог де ла Тремуй приказ выполнил буквально. Он задержал Сулеймана на четыре дня, ценой собственной жизни и всего своего корпуса. В Париж император Франции успел первым, в город он вошёл двадцать восьмого июня и сразу приказал готовиться к осаде. Отступать больше некуда. Монжуа! Сен Дени! Победа, или смерть!

Всех, способных держать в руках оружие, парижан мобилизовали и вооружили гладкоствольным старьём, в всех неспособных, в том числе женщин и детей, привлекли к строительству укреплений и баррикад в самом городе.

Армия османов объединилась в Кретейе третьего июля 1538 года. В Дижоне их потери составили почти тридцать тысяч, поэтому численно французы даже превосходили — сто шестьдесят тысяч у Франциска, если считать мобилизованных парижан, против ста сорока у Сулеймана. Если считать парижан, да. Но считать их условно боеспособными можно только в обороне, за стенами и баррикадами, а атаковать османы не стали. Сулейман приказал организовать осаду и собирать под Париж подкрепления из гарнизонов Италии и Швейцарии. Придут они не скоро, только к осени, но придут, в то время как французам ждать подкреплений вообще неоткуда.

Глава 19

В середине июля, во Францию прибыл тридцатитысячный драгунский корпус бывших крымчаков из Остмарка, а к началу августа подтянулись ногайские драгуны из Венгрии, числом около сорока тысяч. Непригодные к современной войне, вооружённые гладкоствольными ружьями, зато многочисленные и манёвренные, они были отправлены Сулейманом на охоту за сыновьями Франциска Валуа и его родственниками. Всеми теми, кто имел хоть какой-то шанс быть признанным законным наследником французской короны.

Двенадцатого августа, неподалёку от местечка Витре, в двадцати километрах от Ренна, крымчаки перехватили, пробирающийся в Бретань, «поезд» дофина Франциска-младшего, с большей частью французского Двора и одним батальоном гвардейцев в охране.

В гвардейский полк Французской Империи, по давно сложившейся в Европе традиции, набирали только дворян и только по высокой протекции. Современной войне их не учили, их служба проходила на паркетах дворцов, а поощрения и повышения получали самые ловкие придворные, сумевшие оказать услугу сильным мира сего. Их учили танцам и парадам, причём, пешим парадам, а сейчас батальон передвигался верхом.

Нет, все они дворяне с родословной от соратников Карла Великого, в седле смотрелись отлично, этому они были обучены с самого детства, но смотреться