КЖД III (СИ) - Толбери Рост

Он был готов прыгнуть. Просто в никуда. Как можно дальше на восток, в место, которое никогда не видел, даже в снах. Он хотел покончить со всем, но при этом не хотел умирать. Он хотел ещё много-много таких вот дней, где солнце просто греет его кожу, приятно шелестит холодный ручей, поют птицы и жужжат насекомые. Где он никому и ничего не должен, и может просто пойти гулять, полюбоваться красотой и поесть от пуза.

— Тени знают многое.

Тихий шёпот Серой Тени тут же потонул на фоне остальных. Кальдур вышел из себя, стиснул зубы и прошептал:

— Хватит играть со мной и мстить мне, Серая Тень. Чего ты хочешь?

— Тени знают, куда ты хочешь пойти.

Кальдур закрыл глаза, желая прогнать её и проклясть, но тут же земля ушла у него из-под ног.

— Какого чёрта?!

Чёрно-фиолетовая дымка рассеялась, горизонт перестал крутиться, он врезался в землю, перекувыркнулся через себя, по инерции встал, и тут же упал на колени от нахлынувшей слабости.

— Ты что портал открыла?! Куда, мать твою?! Куда ты меня забросила? — задыхаясь, прошипел он.

Серые Пики исчезли, он сидел на утоптанной извилистой дороге, выходящей из леса, и совершенно не понимал, где оказался. Серая Тень издевательски молчала, только неразличимый шёпот сотен глоток всё ещё стоял в ушах.

— Вот же ж Мрак тебя раздери! Сумасшедшая сука..

Резко и без предупреждения шёпот оборвался, прошёл жар в спине, слабость отхлынула. И через секунду Кальдура окликнули. Несколько всадников покинули лес и устремились по дороге к нему. А за ними показались первые солдаты в красно-белой форме. Солдаты новой армии Избет.

Куда его забросило? Это окрестности Соласа?

Окрик повторился, один из всадников видя подозрительную нерешительность Кальдура, пришпорил коня. Кальдур хотел уйти, скрыться с его глаз в мгновение око, теперь это ему ничего не стоило, но чувство жара снова полоснуло его. Он должен быть тут? Это какое-то чувство направления, вроде того, которое было у Розари, и привело их к Белой Башне? Что задумала Серая Тень? Что она хочет ему показать?

— Ты кто такой? Чего тут делаешь? — спросил его подъёхавший на коне разведчик.

— Я Кальдур, — ответил он спокойно, разглядывая всадника и его коня, прикидывая, чтобы такое ляпнуть. — Эм… Вообще-то я вас и ищу. Хотел бы стать добровольцем. Вы ведь к Чёрной Крепости маршируете?

— Ха, — разведчик расслабился и хохотнул. — Эх, парень, нам до этого ещё далековато будет. Но такие храбрецы нам нужны. Иди с нами, держись в сторонке. Вечером поставим лагерь и там, в центре, найдёшь большой шатёр полкового командира. Он тебя запишет. Здоров? Поносом не исходишь?

— Здоров как бык.

— Оружие есть?

Кальдур показал ему трофейный короткий клинок темников. Разведчик поморщился.

— Маловато будет. Ну…хоть не тяпка. Ладно, на первое время сойдёт. Топай вперёд, по левую руку от строя, и под ноги нам не кидайся.

— Слушаюсь.

Кальдур проводил взглядом всадника, умчавшегося вперёд и остановившегося на холме, и посмотрел на приближающиеся фигуры. Насчитал вдалеке никак не меньше двух тысяч красно-белых, но это была только голова армии, сзади, вместе с обозом, могло плестись раз в десять больше. Всё выглядело не так хорошо, как во время Шестой, но уже и не было похоже на ополчение из Опалённой Тверди. Вполне себе боеспособное и дисциплинированное войско.

Кальдур обошёл марширующих солдат, подождал пока пройдёт авангард, и занял своё место в разрозненной кучке добровольцев, которые плелись в стороне. Среди них были, как оборванцы, подобные Кальдуру, так и богато одетые и хорошо вооружённые воины, которых в пору было ставить командовать этим странным красно-белым парадом.

Шли молча, иногда обмениваясь косыми взглядами друг на друга, в которых было многое: решимость, страх, сомнение, надежда, смирение, тоска по дому, и даже недоумение и непонимание, о того, что делать и как тут оказался. По иронии именно это выражение лица у одного из добровольцев оказалось самым понятным Кальдуру.

***

Вечером, когда лагерь уже заканчивали устанавливать, Кальдур занял место в очереди у шатра командира.

— Имя? — спросил командир, устало взглянув на Кальдура, и замерев с пером в руке, когда тот вошёл.

— Кальдур.

— Кальдуров вроде у нас не было, — он быстро пролистал несколько страниц большой книги, лежащей. — Так и запишем. Воевать умеешь?

— Немного, господин. Мой отец был военным, сражался в Шестой. Он меня немного таскал, чутка понимаю чего к чему.

— С темниками дрался уже? — командир окинул его оценивающим взглядом.

— Немного, господин. Ошивались у деревни. Правда, мы не выиграли.

— Хорошо, рядовой Кальдур. Добро пожаловать на службу! — командир отдал ему честь, и Кальдур повторил жест, стараясь казаться нелепым. — Вместе с новичками будешь служить у сержанта Зосима. Он подержит вас в сторонке, пока вы немного не освоитесь, а потом в бой пойдёшь. Форму подвезут чуть позже. Пока так ходи.

— Понял.

— И ещё рядовой Кальдур, — Кальдур обернулся и упёрся во внимательный и неприятный взгляд.

— Да, командир.

— Смотри в оба. Враг слишком сильно запустил руки в нашу землю, Кальдур. И в наших людей то же. Если увидишь чего или кого подозрительного — сообщи мне сразу. Уяснил?

— Уяснил.

— Свободен.

***

Огни лагеря растянулись далеко за горизонт.

Кальдуру это не понравилось — растянутое по длине и без укреплений войско могло стать лёгкой добычей для ночного налёта. Но это вряд ли было преступной халатностью — до линии фронта было ещё далеко, нужно было как можно быстрее переместиться туда и занять позиции, пока враг не опомнился первым и не успел укрепиться. И ради этого нужно было спешить и рисковать.

Место новобранцев располагалось так же располагалось по левую руку от движения войск. Только пара человек имели при себе палатки, остальные располагались под открытым небом. Когда Кальдур шёл мимо, его позвали к костру те, с кем он шёл днём. В походном котелке уже бурлило варево, Кальдур принял приглашение, достал из сумки сухари и разделил со всеми. В ответ ему протянули миску с горячем варевом.

— Вы откуда, товарищи? — спросил лысый громила с дубовыми кулачищами, когда костёр уже догорал и пришло время устраиваться на ночлег.

— Я деревенский, — первым ответил Кальдур. — Собсна, и всё. Деревню сожгли. Ниоткуда я теперь.

— Такая же история, — хмыкнул худой вояка с седыми висками. — Успел увезти семью к Соласу. Да толку-то. Надо заразу изгонять. Ещё раз повоюю, ничего страшного. Норб я.

— А я с Речников сам. Ортон меня зовут, — перебил его громила. — Тоже иду долг отдавать своей земле и королеве.

— Я Кальдур. Добавить особо нечего. Всё слышали.

— Я Шемрок, — представился молодой и откровенно хлипкий юноша. — У меня отец в Шестой воевал, а я мелкий был. Теперь у него колени болят. Ну, я и вызвался. Чёт мне кажется дела не наладятся у нас, пока мы все вопросы с темниками не закроем.

— Верно говоришь, — кивнул ему вояка. — Не дадут нам жить спокойно.

— А я Чайна, — вставила крупная женщина, которая подошла из темноты, и тут же добавила. — Только не надо мне тут. Своё я уже отрожала. Дети взрослые ходят. Но им надо где-то жить будет. Вот и будем… обеспечивать.

Никто ей и слова не сказал. Среди добровольцев и в красно-белой форме она была далеко не единственной женщиной.

— Такими темпами будем идти ещё недели три, — прикинул вояка. — Эх, в мои времена всех бы пустили бегом. А тут и время языком почесать есть, и ноги может даже не собьём. Но то-то оно и к лучшему. Битвы предстоят тяжёлые, силы нужно беречь для темников.

— И как это всё будет? — не удержав мелкой дрожи в голосе, спросил юноша.

— Да как-как, — усмехнулся вояка. — Не боис, привыкнешь. Всем поначалу страшно... и в этом ничего страшного нету.

— А если мы... если мы не сможем? Снова...

— Ну, а кто если не мы теперь? Избранные энти ваши дуба все дали, просрали всё. Всё теперь на наших плечах, но так всегда и было. Пока они по небам своим прохлаждались пехота по локоть в грязи и крови на штурмы шла крепостей. И брала их. И Чёрную возьмём. Я бы на этот раз вообще бы на корабли сел и остров бы их сраных зачистил. Никого бы не пожалел. И зажили бы тогда.