Ласковый голос смерти - Элизабет Хейнс

Женщина наверху крепко спала. Найдя на лестнице стул, я принес его в спальню и сел понаблюдать за ней. Она была столь тиха и неподвижна, что мне почти показалось, будто она уже умерла, будто я застал ее как раз в нужный момент, в начале процесса, — последний выдох в затхлую атмосферу комнаты, замирание сердцебиения, остановка кровообращения, расслабление всех мышц. Все мирно и спокойно.

Обычно они меня не возбуждают до начала распада, но сама мысль, что я оказался здесь в ту самую секунду, когда свершился переход от жизни к смерти, привела меня в трепет. Я поерзал на стуле, а потом начал расстегивать штаны — и тут послышался вздох. Похоже, мое движение ее побеспокоило — она подняла голову, открыла глаза и посмотрела на меня.

Я попытался изобразить благожелательную, ободряющую улыбку.

— Спите, — прошептал я.

Она снова заснула. Момент миновал, а с ним и мое возбуждение.

Что-то потерлось о мою ногу, заставив вздрогнуть. Снова эта проклятая кошка. Я поднялся, взял ее под брюхо и отнес в кухню, не обращая внимания на попытки сопротивляться. Отперев заднюю дверь, я выбросил кошку в ночь.

Вернувшись домой, я полчаса елозил клейкой лентой по брюкам в попытке счистить шерсть. Больше не буду кормить эту тварь.

Поздний вечер. Я сижу за компьютером со стаканом виски, исследуя мир из темноты своего кабинета. Играет Шостакович. Сегодня мне не хочется порнухи, я предпочитаю черпать вдохновение в книгах.

Сперва биология, и интересующая меня на сей раз тема — детритофаги. На нее меня натолкнули фотографии, которые я разглядывал после работы. Эдвард — кажется, так его звали? — или, скорее, Элоиза, мужчина, одевавшийся как женщина, полностью меня одурачил, прежде чем поведал историю своей несчастной семьи. Он — или она — оставил окно наверху открытым, а поскольку я никогда не вмешиваюсь в естественные процессы, оно так и осталось открытым, и в итоге детритофаги появились раньше обычного, попировав вволю.

Часто мои цифровые снимки достаточно статичны, но фотографии Эдварда — настоящая драма.

Детритофагов — позвоночных и беспозвоночных организмов, питающихся разлагающейся органической материей, — привлекает к пище запах. Побочные продукты распада на разных стадиях испускают разные запахи, что означает — в поедании, переработке, уничтожении (как вам больше нравится) мертвого тела принимают участие разные детритофаги. Иными словами, это вовсе не неистовое пожирание. Мясные мухи предпочитают на ужин свежее. Личинки бабочек тиниид и пиралид питаются лишь разложившимися сухими останками и не появляются, пока не сделают свое дело личинки мясных мух. Это тщательно спланированный природой банкет, с переменой блюд, запах которых приманивает лишь тех гостей, кому они придутся по вкусу. Каждое подается в точности в нужный момент.

Завершив любовный акт с биологией, я возвращаю фотографии и конспекты в специальный тайник и перехожу к менее сомнительной теме, а именно НЛП.

Преподавателя курса НЛП зовут Найджел. Когда-то он работал в Сити, без особого успеха, пока не открыл для себя НЛП. С тех пор, если верить всему, что он говорит, он добился таких результатов, что умудрился уйти в отставку в тридцать два года, решив, что работа трейдера чересчур напряженная, и предпочтя преподавание на полставке. И теперь он делится своими познаниями с нами.

Нужно отдать должное — с ним всегда интересно. Групповые занятия начинаются, казалось бы, по четкому плану и превращаются затем в занимательные истории из жизни Найджела в Сити. Или кто-то из учеников рассказывает о своих попытках применить на практике изученные методики. В конце же Найджел торжественно объявляет, что все это время нас учил, тренировался с нами и то, что мы сегодня узнали, и для него по-своему неожиданно.

Однажды, когда Найджел учил нас уводить разговор от конфликта к окончательному решению, он рассказал, как с помощью НЛП затащил понравившуюся девушку в постель.

В группе в тот вечер нас было шестеро. Лиза по какой-то причине отсутствовала, так что оставались лишь Элисон и пятеро мужчин. Элисон работала в банке, и ей хотелось научиться увереннее держаться с клиентами, особенно с трудными. Ей хотелось узнать, как превратить их жалобы в выгодные сделки.

Судя по тому, с каким удовольствием Найджел рассказывал, он специально приберегал эту историю для подходящего момента. Элисон неловко ерзала на стуле, как и пожилой джентльмен, регулярно посещавший занятия: он уже побывал на трех курсах вместе со мной, только бы не разговаривать по вечерам с женой. Но остальные — двое ребят помоложе, Роджер и Даррен, которые рассчитывали сделать карьеру в торговле, и музыкальный продюсер, желавший повлиять на критиков, — вслушивались в каждое слово.

Конечно, с той женщиной у него все получилось — у Найджела всегда все получалось, к тому же иначе он просто не стал бы об этом рассказывать. Девушка, которая ему нравилась, не смогла устоять перед его чарами. Он начал с ней спать, и в итоге их отношения продлились три года, после чего она уехала в Штаты делать карьеру актрисы и модели. Они расстались по-дружески, а потом он встретил свою будущую жену, причем ни разу не воспользовался методиками НЛП, ухаживая за ней, — что тоже можно было назвать успехом.

И мораль этой истории лишь отчасти состояла в том, что по сути она была аморальна. По словам Найджела, НЛП — могущественное орудие, которым следует распоряжаться честно. Лучше всего оно работает, когда используешь его в помощь обеим сторонам. Подобной методикой мог бы владеть каждый, если бы сам это осознавал. Вся соль в проявлении своих лучших качеств. Если бы та женщина не испытывала к нему никакого влечения, утверждал Найджел, она никогда не поддалась бы его тщательно спланированному внушению и намекам. Главное — свести к максимуму уже существующие возможности, а не фальсифицировать их и не заставлять людей что-либо делать против их воли. Нужно направлять их на тот путь, на который, возможно, они уже готовы ступить сами, подталкивать их к тому, что они сами хотели бы сделать, но им мешает малодушие, рассеянность или нерешительность.

Как часто говорил Найджел, все в выигрыше.

Я пытался изо всех сил, но так и не смог понять — значит ли это, что мне не следует использовать эти методики, чтобы соблазнить женщину? Ведь наверняка выиграют все?

Мысли об этом постоянно занимали меня, и в конце концов оказалось, что я не в состоянии думать о чем-либо другом. Допустим, я найду женщину, которой покажусь в достаточной степени привлекательным, и не обращу неверным словом свои шансы в прах. Напротив, я сделаю так, что понравлюсь ей — а может быть, она даже захочет со мной спать. Потом, если мы сойдемся характерами и она понравится мне настолько, что я сочту возможным продолжать отношения, кто знает, может, в конце концов все и закончится самым драматичным и неожиданным образом — близкой связью.

Я жадно читал все, что мог найти на эту тему, каждую книгу и страницу в Интернете, где обсуждались сходства и различия метамодели и модели Милтона, зеркальные отражения, стратегии, калибровки, ежедневные трансы. Я практиковался на работе, хотя это и было не слишком удобно; я заводил разговоры с Мартой и другими, наблюдая, как неловкая настороженность сменяется чем-то вроде сдержанного одобрения. Все работает, восторженно думал я. И чем лучше у меня получалось, тем больше росла уверенность в себе.

Аннабель

Когда я открыла глаза, рядом его не оказалось. Я ничего не чувствовала, и мне не было страшно.

Шло время — когда я открыла глаза снова, стало светло, а потом опять темно. Шесть вечера наступало уже дважды. Я отвечала на звонок черного телефона, что-то слушала и что-то говорила, хотя не могла вспомнить, что именно.

Во рту пересохло, слюна казалась клейкой — но больше меня ничто не беспокоило. А потом прошло и это.

Телефон лежал у кровати. Я поставила его на зарядку, как было велено.

Мне казалось, будто я чего-то жду.

«Когда она придет, я узнаю, — подумала я. — И встречу ее как старую подругу».

Колин

К своим обязанностям я отношусь весьма серьезно, хотя, должен признаться, прочитанная в пятницу статья в газете меня несколько расстроила.

Бо́льшую часть субботы я оставался дома и выбрался на улицу лишь после наступления темноты, чтобы нанести один визит. Съездив в пятницу в дом на Ньюмаркет-стрит, я решил оставить его хозяйку в покое до момента трансформации. Нет ничего забавного, когда тебе мешают живые. Вместо нее я отправился навестить Мэгги. Я часто думаю, что ее найдут самой последней, — в этом есть некая ирония судьбы, поскольку она явно самая богатая из всех, с кем я проводил время. Казалось бы, ее друзья и родственники должны относиться к ней с бо́льшим почтением, ведь она многое может им предложить. Но пока, уже несколько месяцев, она без помех трансформируется. Дом ее прекрасен, а в сельской местности запах вряд ли побеспокоит соседей, как часто бывает в городских районах.