Подснежница - Татьяна Ма
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Жень, может, на машине? – предложил Тамерлан.
– На какой машине? Тут пять минут ходу, – отмахнулась Женя.
Они задержались на светофоре, перешли дорогу и вступили в небольшой парк.
– Здесь за парком сразу начинаются дома. Оля там и живет, – объяснила Женя мужу.
Впереди, у самого выхода из парка собралась какая-то толпа. Кто-то кричал. Женя бросилась туда, чувствуя, как от страха похолодели руки и зашлось сердце, подпрыгивая к горлу.
– Как схватил ее и давай мутузить, – говорила визгливая бабулька. – Мотает ее из стороны в сторону и все матом, матом орет что-то. Ну я и завизжала: «Помогите, убивают»!
– Что здесь случилось, а? Что здесь? – расталкивая людей, протиснулась Женя вперед.
– Да вот хулигана поймали, – бросил кто-то слева от нее. – Говорят, девушку убил.
Женя вскрикнула, когда наконец-то пробилась вперед и увидела распростертую на земле Олю. Из-под ребер у нее торчал нож.
– Оля! – бросилась к ней Женя.
На проезжей части раздался оглушительный рев сирены скорой помощи, и уже через две минуты по парковой дороге к собравшейся толпе бежали двое в белых халатах и с медицинским чемоданчиком в руках. Но Женя этого не заметила, как не заметила и того, что чуть в стороне трое здоровенных мужчин скрутили молодого парнишку, повалив его на землю и заломив руки за спину. Парнишка этот пытался вырваться, но ему было не справиться. Он зло задирал голову, пытаясь оторвать ее от земли, и заметив опустившуюся на землю рядом с Олей Женю, зло прошипел:
– И тебя порежу, сука! Всех вас порежу, гниды!
Тамерлан подошел к мужчинам, удерживавшим Дениса. Ими были полицейские, которые вот уже который день дежурили в микрорайоне, где жил убийца. К сожалению, в парк они прибежали, только когда услышали визг пожилой женщины, уже тогда, когда Денис ранил Олю.
– Сестру-то за что, ублюдок? – зло выплюнул слова Тамерлан.
– Это она меня сдала, сука, вот этой рыжей ментовской шлюхе сдала, – огрызнулся Денис.
Тамерлан, не выдержав, с силой ткнул его ботинком в бок. Денис захлебнулся в потоке собственной брани.
– Заткнись лучше, – попросил Тамерлан.
Женя схватила за руку Олю и пыталась поймать ее затуманенный взгляд.
– Оля, Оля, Олечка, – звала она.
Девушка перевела взгляд на Женю и улыбнулась.
– Жень, спасибо тебе за все, за все. Ты настоящий человечище, – прохрипела Оля.
– Пропустите, девушка, – одернули Женю. – Дайте врачам подойти.
Женю оттерли в сторону, и она вдруг заплакала от безысходности. Ведь Оля ни в чем не виновата. Если и должен был Денис убить кого-то, то это ее, Женю. Ведь это она увидела фотографию, она принесла ее в полицию. А Оля до последнего не хотела верить в вину брата. Она не заслужила такого конца.
Женя почувствовала, как ее обняли сильные руки мужа. Она развернулась и уткнулась в грудь мужа.
– Не плачь, Евгения Георгиевна, не плачь, – погладил он ее по лохматой шевелюре. – Все наладится, вот увидишь.
От этих слов Женя захлюпала носом еще сильнее.
Эпилог
– Ну как тебе? – спросила Женя.
– Поверить не могу, что это мое, – робко улыбнулась Оля.
– Твое-твое, – засмеялась Женя.
Олю только сегодня выписали из больницы, где она провела несколько месяцев, с трудом выкарабкиваясь после ранения, которое брат нанес ей в приступе бешенства. У девушки были задеты внутренние органы, ей сделали несколько операций, и долгое время стоял вопрос, выживет ли она вообще. Однако жажда жизни победила, и к сентябрю здоровье ее поправилась, хоть она все еще была очень слаба.
Дэна и Гришку Зотова осудили. Первый получил семнадцать лет, второй – десять. Пока Оля лежала в больнице, в ее семье произошло еще одно страшное событие: отец девушки допился до белой горячки, и у него отказало сердце. Мать, которая, к слову сказать, ни разу не навестила дочь в больнице, спустя какой-то месяц сошлась с другом мужчиной и уехала из Москвы.
Женя приходила к Оле почти каждый день. Именно она приносила девушке новости о суде над братом – сама Оля в суд пойти не могла – и смерти отца. Месяц назад, когда стало понятно, что жизнь Оли больше не в опасности, и девушка медленно, но верно идет на поправку, Женя предложила ей нанять риелтора, продать долю в старой квартире и купить новую. Оля согласилась, и к удивлению Жени, согласилась и ее мать. Та попросила свою долю деньгами, сказав, что сама купит старый дом в деревне, где она теперь жила.
Из больницы Женя привезла Олю в ее новое жилье – небольшую квартиру на другом конце Москвы от Медведково. Жилье было вторичным, но Женя упросила Зару, сестру Тамерлана, помочь с ремонтом, и та с удовольствием занялась декором интерьера.
Бледная после больницы Оля медленно ходила из большой комнаты в крохотную спальню, на кухню, в ванную и удивленно ахала. Никогда она не думала, что приведется ей жить в собственной квартире, да еще такой уютной и красивой.
– Женя, тебя, видно, мне сам бог послал, – сквозь слезы улыбалась Оля.
– Скажешь тоже, – засмеялась Женя. – Но вот что, Олька. Квартира квартирой, а тебе надо учебу закончить. Я попросила декана своего факультета связаться с руководством твоего колледжа. Там вошли в твое положение и позволили тебе не ждать до следующего лета, когда будет защищать выпускную работу следующий поток, а сдать все оставшиеся экзамены перед Новым годом.
– Правда? – ахнула от удивления Оля.
– Конечно. Так что у тебя три месяца, чтобы подготовиться. Если что – я помогу.
Вскоре девушки принялись за чай, который пили из новенького сервиза, купленного Женей в честь новоселья. Они говорили о многом, но намеренно избегали упоминать Дэна, убийства Леры, смерти Олиного отца. Она и так знала подробности, но обсуждать это вот так запросто, за чашкой чая еще была не готова.
Чуть позже, распрощавшись с Олей, Женя направилась домой. Тамерлан обещал не задерживаться в управлении. Она собиралась устроить мужу праздничный ужин, потому что им было что отпраздновать. Быстренько переодевшись и нацепив фартук, Женя принялась за готовку: в духовке запекла стейки из лосося под сливочным соусом, смастерила салат «Цезарь», сделала еще один с креветками, на гарнир приготовила картофельное пюре, неизменные Наташкины маринованные грибочки-огурчики-помидорчики заняли свое место на столе, который Женя накрыла праздничной скатертью в разноцветную клетку.
Жене оставалось только снять фартук да привести волосы в порядок, когда раздался звук открываемой двери. Она вышла
