Книжные черви 3 - Фаусто Грин

сама, ну ты видишь, – Мэл вздохнула. – Он не хотел тебя оставлять. Наверное, больше всего на свете хотел, чтобы ты жил нормальной жизнью.

В глазах Чацкого промелькнула тень надежды.

– Почему ты так думаешь?

– Женя сказал.

Чацкий попытался встать. Его шатало.

– Куда ты?

– Стрелок! – завыл Чацкий. – Стрелок, я должен знать!

В дверях возник Онегин. Чацкий повис на нём, казалось, ещё чуть-чуть и упадёт.

– Что он говорил? Он говорил обо мне что-то?!

Мэл и Онегин переглянулись. Затем Евгений поддержал Сашу и помог дойти до кровати. Теперь Мэл вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. На неё смотрели Тёркин и Муму.

– Почему Родион всегда был так холоден к нему? – спросила Мэл.

– Если ты посмотришь на Онегина, ты всё поймёшь, – сказал Тёркин. – Им обоим было действительно страшно от мысли, что будет с вами, если их не станет. Не нужно попусту привязываться к кому-либо, когда ты на войне. Родиону было безумно тяжело все эти годы. Но он делал это ради того, чтобы Саша не стал таким, как он сам, живущим только воспоминаниями о дорогом человеке. Он хотел, чтобы у Саши было будущее. И Женя хочет этого для тебя.

***

Через два дня Александр Чацкий и Василий Тёркин стояли возле школы, в которой до сих пор преподавал Павел Петрович Кирсанов. «Отец» и «сын» пришли в учебное заведение, чтобы поговорить с директором о переводе молодого человека в это место, однако по дороге им пришлось зайти в кабинет русского языка и литературы, в котором сидел и дожидался коллегу ни о чём не подозревающий Павел.

– Скажи мне адрес, где сейчас скрывается Барыня, и забудь о том, что мы здесь были и ты вёл этот разговор, – уверенно сказал Саша.

И губы Кирсанова послушно ответили.

***

Маргарита и Базаров прогуливались по Патриаршим. За последние пару недель такие прогулки стали происходить всё чаще. Как правило, Марго и Док никогда не разговаривали, а просто молча шли. Иногда бывало что Базаров просто сидел на лавочке, а Маргарита ходила кругами около озера, размышляя о своём. Евгений всё никак не решался спросить женщину о том, что её так угнетает. Каждый раз он обещал себе спросить, но каждый раз боялся завести этот разговор.

Тихо падал первый снег. Марго завершила ещё один круг и встала напротив Евгения.

– Прогуляешься со мной?

Док кивнул. Людей в округе почти не было. Вдалеке гудела ночная Москва. Марго всё никак не могла начать разговор. Выдыхала, словно злясь на саму себя. И тогда разговор начал Базаров.

– Что, чёрт возьми, с тобой происходит в последнее время?

– Ничего хорошего, – сказала Марго. – Мы бы уже давным-давно достали ожерелье. Мы упускаем всё больше важных деталей. Кирсанов полгода был у нас под носом. Я была бы уже дома. И ты, и Родион.

– Я понимаю, Маргарита Николаевна, что ты желаешь мне смерти, но я домой не хочу, – улыбнулся Базаров. – Не переживай, нам остался последний рывок. Теперь мы знаем, где находится артефакт. У нас наконец-то появилось преимущество.

– Преимущество? А что, если случится что-то вроде того, как когда Онегин и Родион штурмовали поместье Кисы? Вдруг силы пропадут? Мне не нравится, что с нами стало происходить подобное, – задумчиво сказала Марго.

– Медлить нельзя, это верно. Но и кидаться в пекло не будем. Мы, конечно, всё понимаем, что в ещё одном сражении у нас не будет права на ошибку. Теперь – либо мы, либо они.

– А я не хочу умирать! – вдруг воскликнула Марго.

Базаров стоял как вкопанный и смотрел на падающий снег. Он таял на его щеках и ладонях. Не таял. Ломался. Как трескались и ледяные доспехи этой сильной женщины. На финишной прямой, когда все смирились с тем, что им необходимо принять уготованное, Базаров увидел: она сломалась. Сейчас перед ним была обычная женщина – Маргарита, которая боролась, сражалась, но битва была слишком долгой и изнурительной. И она устала.

Евгений обнял Марго. Он больше не был готов молчать. Он вцепился в Ведьму и прижал её к себе так сильно, что его хватку, казалось, ничто не могло расцепить.

– Нет. Не умрёшь. Я не дам тебе умереть. Уйдёшь обратно в свой мир. Я придумаю, как. Слышишь?

Марго посмотрела на Евгения.

– Ты этого хочешь? – задала она вопрос, повисающий в снежной тишине, относящийся словно к нескольким вещам одновременно.

– Да, – без раздумий ответил Базаров, после чего наклонился и нежно поцеловал Марго в губы.

Они ещё какое-то время молча стояли, обнявшись. Затем Базаров отстранился и посмотрел на звёздное небо. Снег тихо опускался на его куртку. Маргарита ходила из стороны в сторону.

– Почему ты не сказал раньше?

– Какая теперь разница. Мне казалось, ты и так всё знала.

– Я не хотела верить, Женя. Вы все дороги мне, но…

– Но… – горько усмехнулся Базаров.

– Женя. Я не могу ответить тебе взаимностью. Не тебе.

Марго горько вздохнула, а затем полезла в карман за сигаретами. За сигаретой протянул руку и Базаров. Закурил. Марго впервые видела его курящим.

– Вот как. Значит, не мне. Интересно, если я скажу, что не верю, я забуду твои слова? Или ты забудешь своё решение? – грустно спросил он.

– Моё сердце принадлежит Мастеру. Всё, чего я хочу, это вернуться к нему. И я боюсь, если меня сотрут, мы с ним никогда больше не встретимся…

– Довольно, Марго, – закашлялся Базаров. – Для меня… А, неважно, что там для меня.

Марго отвела глаза.

– Женя, я…

– Ты не хочешь умирать и не умрёшь, – спокойно сказал Базаров и направился в сторону дома Ведьмы. – Хоть это чувство и желание у нас с тобой одно на двоих.

Глава 37

Григорий Печорин разъезжал по городу. Машина была одним из немногих мест, где он мог спокойно подумать. На истинные планы Непримиримых проливалось всё больше света, но возникал вопрос: Непримиримых ли? А может, лишь Чёрного Человека? Сам господин Тень всё реже появлялся в поместье. Печорину требовалось больше информации, и был лишь один человек, который мог