Глиняная Библия - Хулия Наварро

– Фатима? Но, дедушка, как я могу взять с собой Фатиму на археологические раскопки? Чем, по-твоему, она будет там заниматься?

– Заботиться о тебе.

Когда Танненберг заявлял о каком-то своем намерении, никто не осмеливался ему перечить – даже Клара.

– Хорошо, дедушка. А не могли бы вы с Ахмедом помириться ради меня? Я чувствую себя очень неловко…

– Девочка, не вмешивайся не в свое дело. Пусть все остается так, как есть.

Ахмед за все время разговора Клары с ее дедушкой не произнес ни слова. Когда Танненберг вышел, Ахмед сердито посмотрел на жену.

– Неужели ты не могла не устраивать этот спектакль? Не пытайся сделать из жизни один только сплошной праздник.

– Послушай, Ахмед, я не знаю, что происходит между дедушкой и тобой, но я отчетливо вижу, что ты ведешь себя агрессивно и довольно невежливо по отношению ко всем, кто тебя окружает, а особенно по отношению ко мне. Почему?

– Я устал, Клара, устал от того, как мы живем.

– А как мы живем?

– Мы – узники Золотого дома, которые вынуждены выполнять все, что взбредет в голову твоему дедушке. Он определяет, как именно мы должны жить, устанавливает для нас чуть ли не поминутный распорядок дня, говорит, что мы должны делать, а чего не должны, поучает, каких ошибок нам не следует совершать. Я постоянно чувствую, что он на меня давит.

– Что ж ты не уедешь отсюда? Я не могу заставить тебя остаться, да и уговаривать тоже не стану. Ты имеешь полное право жить той жизнью, какой хочешь, если тебе не нравится, как живем мы.

– Ты предлагаешь мне уехать? А тебе не приходит в голову, что мы могли бы уехать вдвоем?

– Я – частичка Золотого дома, а потому не смогу убежать от себя самой. Кроме того, Ахмед, здесь я ощущаю себя счастливой.

– Мне хотелось бы снова жить в Сан-Франциско. Вот там мы действительно были счастливы.

– Я счастлива здесь, потому что Ирак – моя родная страна.

– Нет, Ирак для тебя не родная страна – ты всего лишь родилась здесь.

– Ты мне объясняешь, какая страна для меня родная? Да, я родилась здесь, и выросла тоже здесь и чувствовала себя здесь счастливой, и хочу и дальше оставаться счастливой. Чтобы быть счастливой, мне не нужно ехать ни в какую другую страну. Чего я хочу – так это оставаться здесь.

– А то, чего хочу я, здесь мне не найти. Я уже давно понял, что этого не найти ни в этом доме, ни в этой стране. Ирак не имеет будущего: иракцы лишили себя его.

– И что ты собираешься делать, Ахмед?

– Уехать отсюда, Клара, уехать.

– Ну так уезжай, я не стану тебя задерживать. Я слишком сильно тебя люблю для того, чтобы пытаться заставлять тебя оставаться там, где ты не можешь быть счастливым. Я могу что-нибудь для тебя сделать?

Ахмеда удивило то, как повела себя Клара. К тому же было задето его чувство собственного достоинства. Получалось, что его жена в нем не нуждается. Пусть даже она его и любила, но все-таки она в нем не нуждалась и однозначно заявила ему, что не станет его удерживать. Более того, она была готова посодействовать тому, чтобы он уехал.

– Я помогу тебе найти «Глиняную Библию». Думаю, что тебе может понадобиться моя помощь, особенно если твой дедушка действительно уедет в Каир. А затем, когда люди станут уезжать отсюда, с ними уеду и я. У меня сейчас нет возможности уехать в США, поэтому я попробую обосноваться во Франции или в Великобритании и там подожду, пока на иракцев не перестанут смотреть как на прокаженных, и тогда попытаюсь перебраться в Сан-Франциско.

– Тебе нет необходимости оставаться здесь даже на время, Ахмед. Я благодарю тебя за то, что ты хочешь мне помочь, но неужели ты думаешь, что нам будет легко находиться рядом друг с другом еще несколько месяцев и делать вид, что ничего не произошло, зная при этом, что ты рано или поздно уедешь?

– А ты точно не поедешь со мной?

– Нет, не поеду. Я останусь в Ираке, потому что хочу жить именно здесь. Мне, конечно, нравится Америка, и мы действительно были там счастливы. Но я никогда не смогла бы навсегда покинуть Восток. Да и мой дедушка не позволил бы мне это сделать. Моя настоящая жизнь проходила в Ираке, Египте, Иордании, Сирии – и нигде больше. Да, мне хотелось бы когда-нибудь съездить в Нью-Йорк и в Сан-Франциско, однако лишь ненадолго. Повторяю тебе: я всегда буду жить здесь и только здесь.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что этот разговор – пролог нашего расставания навсегда?

– Да. Мне жаль, мне очень жаль, потому что я тебя люблю но я при этом все же считаю, что никто из нас не должен пытаться перестать быть самим собой, потому что в этом случае мы не сможем друг друга уважать, а затем даже станем друг друга ненавидеть.

– Если ты не хочешь, чтобы я помог тебе найти «Глиняную Библию», я постараюсь придумать, как я смогу покинуть Ирак.

– Мой дедушка тебе поможет.

– Сомневаюсь.

– Поверь мне, он тебе поможет.

– Как бы то ни было, ты все же подумай над моим предложением. Я вполне мог бы здесь остаться еще на несколько месяцев. Думаю, что смогу быть полезным тебе. К тому же, несмотря на мое желание уехать, я с удовольствием помог бы тебе.

– Сегодня мы с тобой и так уже о многом поговорили, Ахмед, поэтому позволь мне подумать до завтрашнего утра. Ты где будешь спать?

– На диване в своем кабинете.

– Хорошо. Нам еще нужно подробно обсудить, как мы будем разводиться, но, если не возражаешь, мы поговорим об этом завтра.

– Спасибо, Клара.

– Я люблю тебя, Ахмед.

– И я люблю тебя, Клара.

– Нет, Ахмед, ты меня не любишь. Ты уже давно меня разлюбил. Спокойной ночи.

На следующий день за завтраком опять царило молчание. И вдруг в столовую поспешно вошла Фатима. Она сообщила Ахмеду, что ему звонит господин Пико и говорит, что дело срочное.

Ахмед поднялся и, выйдя из столовой, направился к телефону.

– Ахмед. Слушаю вас.

– Это Пико. У меня уже есть предварительный список лиц, которые будут участвовать в археологической экспедиции. Я только что отправил его вам по электронной почте, чтобы вы как можно скорее организовали для участников экспедиции получение виз. А еще я решил заранее отправить к вам двух человек счастью груза, чтобы они уже начали устанавливать оснащение. Мне хотелось бы, чтобы к моменту приезда всей бригады уже были проведены подготовительные работы и мы смогли бы как можно раньше начать раскопки. Постарайтесь побыстрее оформить все необходимые документы, чтобы у моих людей не было проблем с таможней и чтобы нам не трепали нервы.

– Не переживайте, все будет сделано. А что за груз вы отправляете?

– Палатки, продукты питания длительного хранения, археологические материалы… Мне хотелось бы, чтобы к моменту нашего приезда уже были установлены палатки, в которых мы будем жить, и чтобы уже были подобраны рабочие из местных жителей. Вы решите все эти вопросы?

– Насколько смогу за то время, которое у меня еще остается. Дело в том, что я не буду участвовать в этой археологической экспедиции.

– Что вы сказали?

– Не переживайте, ничего особенного не произошло. Всей работой будет руководить Клара. Однако не беспокойтесь, на начальном этапе, возможно, я буду ей помогать.

– Послушайте, что там у вас происходит? Мы, между прочим, собираемся вложить кучу денег в проведение этих раскопок. Более того, вы даже и представить себе не можете, сколько мне понадобилось усилий, чтобы убедить студентов и археологов поехать в Ирак. И после всего этого вы мне заявляете, что не будете участвовать в раскопках. Что это еще за шуточки?

Никакие это не шуточки. То, что я не буду участвовать в раскопках, ничего не меняет в достигнутых нами договоренностях. Независимо от того, буду я участвовать в раскопках или нет, вы получите все, что вам будет необходимо. Поверьте мне, Клара – очень толковый археолог, и для проведения этих раскопок ей не нужна моя помощь. Да и ваша тоже.

– Ох, не нравятся мне такие неожиданные повороты!

– Я сам ненавижу неожиданности, но так уж, друг мой, устроена эта жизнь. Как бы то ни было, я сейчас прочту ваше электронное письмо и постараюсь выполнить все, о чем вы просите. Хотите поговорить с Кларой?

– Нет, пока нет. Как-нибудь потом.

Положив трубку и обернувшись, Ахмед увидел, что Клара стоит у двери. Она, похоже, слышала часть разговора.

– Пико не доверяет мне.

– Он просто тебя не знает. Он мыслит стереотипами и, возможно, считает, что если ты иракская женщина, то тебе положено носить чадру и ни в коем случае не делать ни единого шага без ведома своего мужа. На Западе бытуют именно такие представления о жизни на Востоке. Но Пико быстро поймет, что эти представления ошибочны.

– Его беспокоит то, что не будет тебя.

– Да, беспокоит. Но ты не переживай. Ты и в самом деле во мне совсем не нуждаешься. Клара. Мы уже вдоль и поперек проработали все то, что предстоит сделать. Ты изучила Сафран лучше, чем я, да и что касается Месопотамии, вряд ли кто-то знает то, чего не знаешь ты. Кроме того, мне пришло в голову, что ты могла бы взять себе в помощники Карима. Он толковый историк. К тому же он племянник Полковника, и ему наверняка захочется участвовать в археологической экспедиции.