Монета Бога Теней (СИ) - "Aaron Byrne"

— Да, символ, лишь кровью измазан, не удивляйся, в Темнолесье еще много легионеров. Мы со спутниками, со своей группой, долго следили за этими фанатиками, но меня поймали. — Выдержав короткую паузу и обхватив руками огрызок ноги, продолжил. — Как же зудит нога, вернее то, что от нее осталось. Никогда не думал, что буду съеден людоедами. Это одна из тех вещей, которую не ожидаешь. Не стоило идти в разведку одному.

— Что тут происходит?

— Людоеды, фанатики, тот парень, которого ты обыскивал, знаешь его?

— Поверь, он заслужил участь и пострашнее. Продолжай говорить и старайся не засыпать. Расскажи, он тут давно? — Титус панически оглядывался на Кроули Борна, своего брата, который никогда более его не признает. — Эй! Приятель, только не молчи.

— Все нормально, я просто устал и хочу спать. — Солгал пленный. — Парень, который тебя так интересует, он тут со вчерашнего дня. Из всех, кого я повидал тут, он держался хуже всех прочих, плакал дольше, бился в люк меньше, слабовольный человек.

— Он достоин более болезненной смерти.

— Раз ты так говоришь, то может и достоин. Они как пауки, заманивают путников в сети, кормят их прошлыми жертвами, а потом убивают, добывая еду для себя оставляя немного мяса для следующих простаков. Придумали отвратительную слаженную схему, и страшнее всего то, что она работает. Поужинал у них недавно, ведь так? Мерзость, кажется, ты съел моего товарища по оружию. Или даже того паренька, он так рыдал, проклинал кого-то.

— Как он умер, и было ли при нем что-либо?

— Умер медленно, сюда скидывают без ничего. Все отбирают, понимаешь? Для начала они просят помочь достать еду, но не уточняют, что еда — это ты сам.

— Там наверху мои друзья, они в опасности, как мне выбраться?

— Нашел, кого спросить. — Залился смехом пленник. — Если бы я знал, как покинуть это место, ноги бы моей здесь не было. Хотя, я ведь сказал про ногу? Забавно вышло. Из твоих друзей, скорее всего, уже варят суп, чтобы покормить своих отпрысков, ты видел их детей? Мелкие паразиты очень любят человеческое мясо. Смирись, они покойники, а вот ты можешь еще выжить, просто молись своим богам, чтобы мои люди вытащили нас отсюда.

— Ты их не знаешь, почему думаешь, что они уже мертвы?

— В этой общине более трех десятков людоедов, а сколько у тебя там друзей?

— Двое. — С надеждой произнес рыцарь и начал обыскивать подвал. — Но стоят они целого взвода солдат.

— Что ты делаешь?

— Ищу хоть что-то, что поможет нам выбраться. Рычаги, черный ход, все что угодно. В подвале нашего ордена всегда было несколько секретных ходов, чтобы даже в пылу осады можно было вывести прислугу и мирных людей.

— Вы с друзьями рыцари, значит? Почему ты думаешь, что если потайной ход есть у рыцарей, то и у людоедов тоже должен быть? Ха! Сказочник. Это тебе не повесть о героях, которые всегда находят нелепый способ спастись и выручить всех остальных.

— Если у них такая хитрая система, то они должны перестраховаться, на случай, если их самих здесь закроют.

— Экономь силы, пока ты бегаешь и суетишься, они отдыхают и едят твоих товарищей, когда эти твари придут, чтобы отрезать от тебя кусочек, силы будут ой как нужны. Так ты проживешь дольше, ведь они рискнут напасть только сворой, а через узкий лаз она не пролезет. Так что, чем больше у тебя сил — тем больше времени.

Роланд посмотрел в окно комнаты, расположенной на втором этаже. Алистер быстрым шагом подошел к нему и также принялся осматривать темную улицу, ища взглядом людей, вскоре он насчитал четверых взрослых мужчин, которые куда-то шли, иногда искоса поглядывая на их окно.

— Алистер, думаешь все тут людоеды?

— Роланд, тут каждый второй с мясным топором за поясом, вдумайся, ведь это мясные топоры, а ты видел в округе хоть один амбар для скотины? Или, может, курятник? Тут только один скот на убой и это мы.

— Я понял. — Согласился светловолосый воин. — Ладно, допустим, мы даем им бой: сомневаюсь, что эти сумасшедшие — тренированные бойцы, они берут хитростью и количеством. Но что делать с детьми?

— Ты когда-то убивал ребенка?

— Я не стану этого делать, Алистер.

— Скажи мне, вот есть ребенок, которого все время кормят человеческим мясом, приводят жертв к нему домой и не исключено, что при нем убивают. Какие шансы, что он станет городским лекарем, библиотекарем или простым рыбаком? Думаешь, его не учили убивать? Думаешь, если бы мы легли сейчас спать, мелкий сорванец не зашел бы сюда с садовыми ножницами?

— Проверять не хочу. — Признался Роланд. — Но обязательно нужно убить?

— Без необходимости — нет, просто будь осторожен. Я и простых детей недолюбливаю, а что касается людоедов — опыта не имел. Нужно отыскать Титуса, это основная задача, без него мы не попадем в Везерлех на своих условиях. Я спущусь вниз, попрошу кого-то помочь тебе с постельным бельем, отвлеки его, пока я буду занят первым этажом. Не думай слишком много, позволь мне сделать это вместо тебя, просто делай то, что я прошу. Доверься моему здравому смыслу.

— Я давно перестал в него верить.

— Не всегда есть возможность обойтись без жертв, так что ты или рискуешь нашими жизнями, или моральными ценностями — так было всегда. Взгляни на нас, пока что оба живы, верно? Или присутствие рыцаря заставляет тебя сомневаться во мне? Может, я и не ношу стальные латы, у меня всего лишь лук, а не метровый блестящий меч, в левой руке нет щита с какой-то розой, или что они там изображают, но я единственный, кто заботится о тебе.

— Алистер, ты же знаешь, мой меч направлен против твоих врагов. Говори, что нужно делать. Мне импонирует Титус, это так, я поражаюсь его принципам, уважаю его выбор, духовность, но мы дружим с детства. Повторяю, не сомневайся во мне.

Опытный разведчик так и сделал, спустя десять минут после того как напарник вышел из комнаты, в нее постучала женщина, желая помочь Роланду сменить постельное белье. На ее несчастье, помощь ему не требовалась, а вот информация пришлась бы кстати. Только женщина зашла в его спальню, он схватил ее и швырнул о дверной косяк, сломав пару зубов и переносицу, а как только она попыталась взвыть от боли — нанес удар в верхнюю часть живота, лишая такой возможности. Повалив ее на спину около кровати, нажал коленом на ее грудь и заткнул рот ладонью, приводя в ужас своей красной железной маской.

— Ни звука, пока я не позволю. — Предупредил Роланд, а измазанная слезами и кровью женщина попробовала утвердительно кивнуть. — Очень плохо кормить гостей человеческим мясом, это никоим образом не вписывается в понятие дружелюбия и гостеприимства. Будешь со мной честна — останешься жива. А теперь говори, все ли в общине людоеды? — Утвердительный кивок и усилившиеся всхлипы подтвердили опасения. — С нами был третий, он уже мертв? — Отрицательный кивок. — Сейчас я отпущу руку, но ты будешь говорить тихо, по делу. Уяснила? — Утвердительный кивок. — Где наш друг?

— Погреб, севернее поселка. — Шепелявила женщина, ей пришлось быстро учиться говорить со сломанными зубами, ради спасения своей жизни. Она боялась, ведь взгляд северянина словно прожигал ее насквозь.

— Детей вы тем же кормите? Они знают, что едят?

— Да-да, знают. — Зарыдала она, в знак благодарности Роланд свернул ее шею. Мысль о том, что мать откармливала своих родных детей человеческим мясом, приводила его в ужас. Позади послышался хлопок двери и истошный вопль мальчишки, который, впрочем, резко оборвался. Роланд выскочил из комнаты, обнаружив, что у маленького людоеда грудь была пробита стрелой, а дальше по коридору стоял Алистер.

— Это было необходимо? — Ошарашено спросил Роланд.

— В этом доме его уже никто не услышит, но продолжая орать, он бы созвал всех здешних жителей на поздний ужин. Берись за дело, не жди, что эти сумасшедшие покорятся так просто, они привыкли быть хищниками, а не добычей. Время разорвать замкнутый круг и вырезать их всех до последнего.

— Титус все еще жив. — Обнадежил его воин. — Он в погребе к северу от поселка.