Дипломаты в погонах - Михаил Болтунов

Вот как она сама рассказывает о той поездке. «В Австрии мы почти ежедневно выезжали в различные пограничные районы страны. В некоторых случаях с нами находился и сын.

Конечно же, супруга могла оказать мужу значительную помощь, если она знала соответствующий иностранный язык.

В этот раз поступили сведения: на границе сосредоточена американская танковая дивизия, что является грубейшим нарушением союзного договора с Австрией о соблюдении ею нейтралитета.

Действительно, прибыв в район, мы увидели американские танки с соответствующими опознавательными знаками и солдат, одетых в американскую форму.

Поскольку я владела немецким языком, отправилась к танковой колонне и под благовидным предлогом завела разговор с военнослужащими. Оказалось, никакая это не американская дивизия, а австрийская. Они получили от американцев боевую технику и одели их форму, так как своей в связи со спешкой не успели пошить. Судя по всему, танковая часть была срочно сформирована в связи с венгерскими событиями.

Подобные сведения оказались очень важны. Таким образом, мы нашли подтверждение — союзный договор не был нарушен».

Задачи, подобные этой, приходилось решать постоянно. Как-то, еще до вывода союзных войск из Австрии, в аппарат военного атташе поступила информация — на американскую авиабазу прибыла новая техника, самолеты. Правда, пока они в небо не поднимались, и зафиксировать полеты не удалось. Но прояснить ситуацию было необходимо.

Под легендой поиска могилы Героя Советского Союза разведчика Л. Маневича Бочкарев отправился на авиабазу. Однако посещение ее не дало никаких результатов. Самолеты располагались так, что с земли рассмотреть их не представлялось возможным, даже в бинокль.

Казалось, придется уезжать не солоно хлебавши. Однако вновь выручил опыт. Бочкарев еще на подъезде к базе заметил у дороги костел. Теперь оставалось уговорить священника разрешить подняться на колокольню. Оттуда вся авиабаза, летное поле как на ладони. Представившись автотуристами, разведчики мило, учтиво поговорили с настоятелем, попросили разрешения подняться на колокольню. Священник был польщен таким вниманием к его особе, сельскому костелу, уважением к вере.

А разведчики, в свою очередь, благодарны священнику. Они выполнили задачу, поставленную руководством.

Служба в Австрии длилась четыре года. Центр был доволен работой разведаппарата, и вскоре Виктор Бочкарев получил повышение по службе — стал военным атташе.

В этот период состоялось подписание межгосударственного договора по Австрии и четыре великие державы — СССР, США, Великобритания и Франция начали вывод своих оккупационных войск с территории страны.

Свертывалась работа советской оперативной разведки, и на связь с Бочкаревым был передан агент, находившийся в Западной Австрии. Он являлся владельцем частного детективного бюро.

Несмотря на свой значительный опыт разведработы, с таким агентом Виктору Викторовичу приходилось работать впервые. В период войны и в послевоенные годы на связи с ним были разведчики-коммунисты или сочувствующие им, они боролись с фашистами исходя из своих внутренних убеждений и, разумеется, ни о какой оплате своей разведработы речи не вели.

Здесь же, на первой встрече в Вене, Бочкарев понял: перед ним типичный буржуа, работающий на советскую разведку в тяжелое, послевоенное время только из материальных интересов. Личная выгода у него на первом месте. Виктор Викторович осознавал, что на оплату работы агента придется выделять немалые народные деньги. Психологически это было делать очень тяжело.

С другой стороны, он понимал, сколь значительны возможности этого человека. Под его руководством работали десять детективов. Они охватывали своим влиянием всю провинцию и столицу страны. Детективное бюро имело обширные связи, подробную картотеку о финансовом положении владельцев частных кампаний, банков, учреждений. Сотрудники бюро занимались бракоразводными делами.

Таким образом, шеф этого бюро был прекрасно осведомлен о военном, политическом и экономическом положении в провинции и в стране, по заданию резидентуры мог составить любую справку, давал наводку на любых лиц, интересующих советскую разведку. Кстати, делал это без опаски попасть в поле зрение контрразведки. Деятельность частного детективного бюро была идеальной крышей для разведдеятельности.

Встречи Бочкарева с агентом проходили один раз в месяц, вдалеке от столицы, в горной местности. В оба конца приходилось ехать около 700 километров, но всякий раз, получив разведсведения, Виктор Викторович понимал: игра стоит свеч.

Два года продолжалось сотрудничество с шефом детективного бюро. Потом случилось так, что он тяжело заболел и оставил работу. Связь с ним прекратилась. Однако сделано было немало за этот период. «В последующем, работая в других странах, — признавался полковник Бочкарев, — я упорно искал пути выхода на подобного человека. Но тщетно. Он оказался единственным, если хотите, уникальным «агентом».

Австрийский период работы Виктора Бочкарева был характерен и тем, что ему удалось по заданию командования советской разведки разыскать могилу легендарного разведчика Льва Маневича, известного в концлагере под именем полковника Старостина.

Разведчик-нелегал Лев Ефимович Маневич (оперативный псевдоним Этьен), легализовавшийся как австрийский коммерсант Конрад Картнер, работал в 30-е годы в Австрии и в Италии. В Милане и других портовых городах ему удалось создать сильную нелегальную резидентуру. Агенты под руководством Этьена занимались сбором развединформации по авиации, особенно имеющей отношение к так называемым слепым полетам, пилотированию по приборам, а также полетам в тумане. Особое внимание агенты Маневича уделяли военному судостроению, в ту пору находившемуся в Италии на высоком уровне развития.

Разведматериалы группы Этьена неизменно относились к разряду ценных и особо ценных. В 1936 году итальянские фашисты напали на след разведгруппы Маневича. В результате предательства одного из агентов он был арестован и осужден на 12 лет тюрьмы.

Но даже из тюрьмы Кастельфранко ему с помощью заключенных-коммунистов удалось установить связь с Центром. Этьен продолжал свою работу. Опросив заключенных, работавших ранее на заводе «Копрони», он составил и передал в Москву анализ недостатков нового прицела для бомбометания фирмы «Цейсс».

Его не забывали в Советском Союзе, всячески пытались вызволить из тюрьмы, но помешала война. Льва Маневича перевели в каторжную тюрьму на острове Сан-Стефано. В 1943 году он был освобожден американцами, но вскоре попал в руки гитлеровцев. Здесь он стал Яковом Старостиным. Прошел фашистский лагерь Маутхаузен, вновь был освобожден американцами и 9 мая 1945 года скончался. Могила его была утеряна.

Теперь предстояло ее найти. Как это удалось сделать, рассказал мне сам Виктор Викторович Бочкарев: «Для решения этой задачи, а также попутно и других организационных и информационных задач в мое распоряжение были выделены помощник ВАТ подполковник А. П. Федотов и оперативная автомашина. Это было в самый разгар лета, когда Австрия с ее живописной гористой местностью особенно красива. Для начала мы решили направиться в Маутхаузен, где уже был создан музей международного значения. Из бесед с администрацией музея мы узнали, что полковник Старостин умер через несколько дней после освобождения в деревне Эбензее, находящейся недалеко от Маутзаузена (провинция Нижняя Австрия).

Мы посетили эту деревню, побеседовали с местными крестьянами и узнали, что через несколько дней после освобождения Маутхаузена в их деревню привезли русского по фамилии Старостин, который был тяжело болен туберкулезом легких. Вскоре он умер, и его похоронили на окраине деревни. Однако через несколько лет после окончания войны одиночные могилы погибших советских военнослужащих и насильно угнанных из СССР рабочих стали ликвидировать, а останки их перевозили на братские кладбища. Крестьяне сообщили, что останки русского офицера увезли в направлении города Линц.

Выехали в г. Линц, где выяснили расположение братских кладбищ в этом районе. Посетили несколько кладбищ, тщательно их осмотрели, но могилы Старостина не нашли. После захоронения на этих кладбищах прошло 12 лет, и могилы начали постепенно зарастать кустарником, хотя австрийцы и поддерживали на кладбищах определенный порядок.

Кончалась третья неделя наших поисков, осталось обследовать еще одно братское кладбище, в стороне от магистрального шоссе, западнее Линца, расположенное на обширной лесной поляне. Там было похоронено более 5 тысяч советских граждан. Могил как таковых на кладбище не было, вся поляна была ограждена каменным бордюром, по четырем углам и посредине были посажены кусты сирени, которые сильно разрослись. На поляне был установлен большой гранитный камень, на котором на немецком языке было написано, что здесь похоронено около 5 тысяч русских.