Второе пришествие - Александр Новичков

— Ловко, – пробасил он.

Я смерил разделяющее нас расстояние – четыре шага. Примерно полсекунды, за которые я успел бы достать припрятанный в ножнах за спиной кинжал и всадить в горло главарю бандитов. Все казалось даже слишком просто.

— Вы не подойдете? – вдруг спросил я, обращаясь к бандитам, словно намеренно попытался усложнить ситуацию. Возможно, демон научился управлять не только телом, но и моими мыслями и желаниями. – Не боитесь, что я просто убью вашего босса?

Дружный смех, от которого мгновенно пропадала вся спесь, дал понять, что мне стоит вести себя более осторожно.

— Дерзко, – отметил главарь. Он был как‑то подозрительно спокоен.

— Ну, давай, выкладывай, зачем меня сюда… позвали? – На этот раз я обратился к главарю.

— Находчиво, – скупо выдавил он.

— Я задал вопрос, – тембр моего голоса заметно понизился. С легкой руки Эфира он зазвучал действительно зловеще.

— Значит, ты больше не будешь меня веселить? – вскинул одну бровь гигант.

— Не горю желанием, – огрызнулся я.

Бровь гиганта медленно вернулась на свое место.

— Вчера ты помешал моим людям выполнить свою работу, – начал он, голосом не менее низким и зловещим, чем мой. – Я хотел видеть того, кто осмелился это сделать.

— Твои люди вымогали деньги у законопослушного торговца. А это не работа.

— Смело, – гигант, напоминающий викинга, запустил пятерню, больше похожую на грабли, в свою густую бороду. – Смеешь мне дерзить. Должно быть, просто не знаешь, кто я такой.

После следующих слов я понял, насколько глубоко в моей голове засел демон по имени Эфир.

— Неужели папа Карло? – нахально бросил я. Меня просто переполняла какая‑то бессмысленная, мелочная ярость. Я хотел грубить, язвить, насмехаться. Глупо, по–детски. И не мог понять, что мною движет. Какой‑то странный эксперимент над эмоциями. Этот демон забавлялся, проверял, что же человек чувствует, а я, словно послушная марионетка, исполнял его приказы. Я просто не мог поверить, что веду себя настолько глупо в такой серьезной ситуации. Но, к счастью, никто из бандитов не знал этой сказки и не понял моей иронии. Они решили, что я просто обознался.

— Нет, ты ошибся, – ответил гигант, уже приглаживая бороду. – Мое имя Румен, Румен – Свирепый Топор. Меня знает весь свет. И если это имя не повергает тебя в ужас, значит, ты просто сумасшедший.

— Меня зовут Максим – Сердитая Бензопила. – Я продолжал откровенно глумиться над главарем городских бандитов. Хоть и не по собственному желанию.

— Не слыхал я этого имени, – не принимал сарказма гигант. – Что по мне, так ты просто шут. Ловкий, проворный, болтливый. Язык у тебя точно острее моего топора. Но не воин. Взгляни на себя, кожа на твоих руках чиста и нежна, да они никогда не держали оружия, а лицо будто намазано той белой пылью, которой бабы себе лицо посыпают…

— Точно, – воскликнул один из его подручных, – у него лицо, как у бабы!

Румен пропустил это замечание мимо ушей.

— Дохляк. На твоем теле нет ни одного шрама, ты не видел ни одного настоящего сражения. Но я не слеп, я вижу твои врожденные способности. Я хочу, чтобы ты служил мне. А если ты действительно сильнее всех этих слабаков, – ему, как ни странно, никто не возразил, – будешь их возглавлять.

Я улыбнулся. Сперва неуверенно, но моя улыбка начала растягиваться, становясь все шире и шире, пока я, наконец, не взорвался, выплеснув накопившиеся эмоции в одном безудержном потоке безумного смеха.

Кажется, смех стал достойным ответом для всех. И я вывел Румена из себя. Лицо гиганта побагровело, он перестал теребить свою бороду, а опустил руку, готовясь в любое мгновение схватиться за рукоять топора.

— Ты еще пожалеешь, что отверг мое предложение… – процедил он, поднимаясь с трона.

А я как будто только и ждал этого момента. Рука сама нырнула за спину и через мгновение кинжал угрожающе засверкал у меня в ладони.

Вот только реакция на появление оружия оказалась противоположной всем моим ожиданиям. Едва увидев мой кинжал, Румен подался вперед, словно не веря своим глазам, а затем заржал, словно дикий конь. Его подручные, разглядев крохотную железяку в моих руках, поддержали главаря хриплым гоготанием.

— Неужели ты так глуп, что надеешься сразить меня этим? – Он смахнул скупую слезу. – Я – Румен – Свирепый Топор, навсегда запомню тебя как самого безрассудного из сраженных мною противников, и единственного, кому удалось рассмешить меня до слез.

Неф потрясла новая волна смеха. Главарь заливался заразительным, раскатистым, хоть и немного хрипловатым хохотом. Удивительно, что я сам не догадался, что это была хитрая уловка. И не только я, даже Эфир не заметил этого обмана. Я только моргнул, а он уже оказался рядом. Если бы не одержимость демоном, огромный топор великана разнес мою голову, словно гнилой арбуз. Но даже с демонической реакцией лезвие срезало пару волос с макушки.

— Надо же, уклонился, – недовольно бросил Румен. Он остановился метрах в трех впереди, держа огромный и наверняка тяжелый топор всего одной рукой. Впрочем, руки у него были такие огромные, что это проблемой не казалось.

Следующая его атака не имела силы предыдущей, но была значительно быстрее. Мне потребовались недюжинная ловкость и реакция, чтобы не попасть под топор. Эфира его скорость, кажется, только позабавила, потому что от следующего выпада я уклонился с некоторой ленцой и очень изящно. Демон словно пытался выяснить, насколько хорошо человеческое тело. Гигант фыркнул и продолжил нападение. Мы пробежали по площадке перед поваленной кафедрой, немного попрыгали по обломкам. Демон оценил противника, проанализировал технику и стиль. Затем начал контратаковать. И хотя прыгало, бегало и уклонялось от атак мое собственное тело, я иногда не понимал, как мне все удается.

И тут, воспользовавшись незначительной потерей равновесия противником, Эфир достал гиганта ногой в живот. Или я достал. С той ролью, которая в этом бою отводилась каждому из нас, правильнее будет сказать, что ударил все‑таки он.

Гигант пошатнулся, уткнул топор лезвием в пол и, опершись на него, как на посох, прижал ладонь к животу. Подручные напряглись, но ни один из них не решился пройти за колонны. Они топтались, мялись, но не входили в небольшой тронный зал предводителя. Видимо, за нарушение установленных главарем правил карали очень жестоко.

Но я видел, что гигант лишь притворяется, слишком уж неловкой и слабой была его игра в страдальца.

— А ты и впрямь не такой дохляк, каким кажешься. – Он выпрямился, перекинул топор через голову, положив его на могучие плечи, ухмыльнулся. – Видать, придется мне вспомнить молодость. Те времена, когда я еще находил себе достойных противников.