Продавец приключений - Георгий Михайлович Садовников

в том, что мы на правильном пути. Но не будем спешить, пусть он торопится на здоровье, а мы пока поищем наших друзей. Куда же они запропастились? Эй, Фип! Рип! Пип!

Тотчас же в дальнем углу раздался возглас:

– Это вы ещё какой такой предлагаете заговор?!

Там поднялся во весь рост огромный мужчина в скафандре, раскрашенном под тельняшку. Даже сквозь стекло гермошлема было заметно, как его рыжее, щетинистое лицо пылает негодованием.

– Тсс… Тсс, – зашипели подсевшие к нему за стол Фип и Пип и замахали руками.

– Мы согласны на любой заговор, – пропищал Рип, сконфуженно озираясь, потому что теперь за ними следил весь зал.

– Я прямой человек! Да, у меня душа нараспашку! – крикнул мужчина и сделал вид, будто рвёт тельняшку на груди.

– Но это же интересно, когда вокруг интриги, интриги… Сплошные заговоры, – виновато сказал Пип и повёл ручками, изображая шар, наполненный интригами.

Тут уж пришлось вмешаться командиру и увести толстячков, будто нашаливших детей.

А Христофор снял клеёнчатый фартук, набросил на плечи мягкий скафандр, вышел наружу и заковылял по пирсу. Ему очень хотелось проводить своего старого друга.

«Карамба!!! И зачем я дал слово не совать свой нос в чужие дела? – горестно размышлял он, глядя в спины наших героев. – Уж мне-то кое-что известно. Уж я бы подмигнул, намекнул, шепнул на ушко. Но начальство сказало так: „Христофор, так и быть, мы назначим тебя хозяином таверны. Но если нарушишь наш уговор и хоть разок впутаешься в чужое приключение, тут же вернём на Землю“. Вы славные ребята, – сказал он мысленно командиру и его спутникам, – но здесь так интересно! Почти каждый путешественник считает своим долгом завернуть ко мне на огонёк. И поэтому Христофор просто не в силах расстаться с таверной „Тихая гавань“. Вы уж простите его».

Передвигаться на одной ноге было неудобно. Правда, Христофор располагал ещё одной здоровой ногой, привязанной к деревяшке. Но хозяин таверны не имел права ею пользоваться. По форме ему полагалось ходить на деревяшке.

Впрочем, Христофор не думал об этом, он махал рукой вслед стартующим кораблям эскадры.

Глава двадцать четвёртая,

которая убедительно доказывает, что и среди чертей есть хорошие люди

– Эй, вижу одно весёленькое местечко! По-моему, это таверна «Весёлая гавань». Сейчас бы по кружечке старого доброго эля, а? – сказал Барбар мечтательно. – Может, пришвартуемся на часок?

– Ни в коем случае! – запротестовал Петенька. – Сейчас не время для пьянства.

– Вы правы, сэр штурман. Искать так искать! Пока не пропал азарт, – поддержал его рыцарь Джон.

Странствующие рыцари обожают одиночество, но когда сэру Джону становилось уж совсем скучно, он стыковывал свой корабль с тарелочкой Барбара и, перебравшись к своим соратникам, пил с ними чай.

– Сдаюсь! Вы победили большинством голосов, – сказал Барбар и, стараясь не смотреть на огни таверны, провёл эскадру стороной; он сделал это как раз в тот момент, когда командир и юнга слушали рассказ космического шофёра.

Так эскадра жениха, обогнав команды «Искателя» и «Трёх хитрецов», первой прилетела в район Большой Медведицы.

Было время завтрака. Петенька и его товарищи с наслаждением потягивали крепкий кофе и ели бутерброды с сыром, когда их взору открылся увеличенный ковш Большой Медведицы.

– Э, да в ковше кто-то есть, – сообщил рыцарь Джон, будучи самым зорким в эскадре, и предложил выслать разведку.

А вслед за ним Барбар и Петенька заметили людей, отчаянно снующих между звёздами. Барбар почему-то расстроился и быстро сказал:

– Чур, кто раньше поест, тот и пойдёт в разведку, – и начал жевать так медленно, словно хотел растянуть завтрак до вечера.

Петенька заспешил; он глотал крупные куски бутерброда, стараясь покончить с завтраком первым. Но куда ему было угнаться за рыцарем Джоном! Тот, как истинный военный, позавтракал раньше всех, отвязал своего «Савраску» и, выставив копьё наперевес, помчался во весь опор в разведку.

Приблизившись к неизвестным, рыцарь увидел, что те торопливо скребут мётлами по чёрной пустоте, заметают чьи-то следы.

– Эй, люди добрые, кто вы и откуда и что промышляете? – окликнул он, затормозив так круто, что «Савраска» высоко задрал свой нос.

Незнакомцы переглянулись воровато, и вперёд выступил рослый мужчина с обнажённым по пояс торсом. Его смуглая кожа была густо украшена татуировкой и оттого походила на кожу ящерицы, а вокруг гермошлема красовался алый платок. Мужчина прочно расставил ноги в тя-жёлых сапожищах, опёрся на метлу и только тогда взглянул на нашего рыцаря.

– Строители мы, – сказал он. – Только что мостили Млечный Путь. А теперь вот ковш чистим. Поступило распоряжение наполнить его студёной колодезной водой, такой, что бывает в сказках. Пролетаешь мимо – выпей на здоровье.

– За это вам путники скажут спасибо, – промолвил рыцарь Джон одобрительно.

Сквозь стекло гермошлема он увидел шрам на щеке своего собеседника.

– О, да вы ветеран! В каком сражении? – спросил старый воин с восхищением и указал железным пальцем на шрам.

– Это-то? А, было дело, – смутился его собеседник и прикрыл шрам рукой.

Разойдясь, рыцарь Джон было собрался расспросить ветерана подробнее, но тут его оглушил страшный треск. Это прилетел, рассыпая искры, космический мотоцикл, и ещё один такой же неизвестный закричал, вытирая обильный пот:

– Я только что из таверны! Скоро они будут здесь!

Его товарищи усиленно заморгали, зашикали, исподтишка кивая на рыцаря.

– А-а, – протянул приезжий, только теперь заметив сэра Джона, и тот понял, что эти люди что-то держат в секрете от него.

– Что ж, желаю успехов на ниве труда, – сказал рыцарь Джон деликатно и, развернув «Савраску», помчался к своим.

– «Успехов, успехов»… – передразнил его смуглый. – Нашёл тружеников… А ну, ребята! Сматывай удочки!

Но рыцарь Джон уже не слышал этого. Он вернулся за стол и, наливая себе новую чашку чая, передал разговор с незнакомцем.

– Я так и знал: это пираты! А тот, что со шрамом, известный хулиган по имени Роджер, мой бывший помощник! – взревел Барбар и так ударил по столу кулаком, что задребезжала посуда.

– Почему вы раньше молчали? – изумился Петенька.

– Испугался, что нападём на них, – сказал Барбар и вздохнул. – Они воспользовались простодушием нашего дорогого рыцаря и теперь-то замели за собой все следы.

– Что же мы сидим?! Ведь где-то рядом Марина! – воскликнул Петенька и поспешно вскочил, опрокинув стул.

– Меня ещё никто не обманывал безнаказанно! – надменно объявил рыцарь Джон; он сообразил только сейчас, как его легко надули.

– Значит, так. Вы оба наступаете с фронта. А я, так и быть, беру на себя главное – прикрываю тыл, – сказал Барбар.

Петенька и рыцарь Джон рвались в бой, поэтому предложение Барбара пришлось им по душе. Но битва в этот день так и не состоялась. Когда авангард второй эскадры ворвался в расположение противника, противника уже не было. Он исчез, потому что боялся взглянуть в глаза Петеньки, полные укора.

Огорчённый Петенька помахал Барбару, который всё ещё дрейфовал на безопасном расстоянии в два парсека. Тот долго делал вид, будто ему не понять жесты Петеньки, но так как всё, в конце концов, имеет меру, Барбар опасливо приблизился к полю несостоявшейся битвы.

– Как, эти жалкие трусишки сбежали?! – разбушевался Барбар, узнав, в чём дело. – Их счастье, я бы им показал! Уж у меня-то они бы не ушли!.. И не вздумайте меня утешать. Я ещё долго не успокоюсь.

– А это что? Вы только взгляните! – послышался голос рыцаря Джона, который, как и положено военному человеку, осматривал поле боя в надежде найти трофеи, брошенные сбежавшим неприятелем. – Здесь что-то написано, – сказал он и перевернул один из метеоритов остриём меча.

Подошедшие Петенька и Барбар увидели, что на обратной стороне камня написано:

«Марина + Петенька».

– Она меня любит! – завопил Петенька во весь голос и, покраснев, добавил: – Только она не думала, что это прочтёт кто-нибудь посторонний.

– Наоборот, Петенька, совсем наоборот, – заметил Барбар, ухмыляясь. – Таким манером она хотела известить весь мир о ваших обоюдных чувствах. Чтобы уж ни у кого не было сомнений. Ни у одного похитителя!

– И правда, пусть об этом узнает весь мир, – прошептал счастливый Петенька.