Все ведьмы делают это! - Надежда Первухина

— Мы приехали, — объявила Инари-сан. — Здесь находится центральный офис Московской Управы драконов.

И, не дожидаясь мужчин, первой выбралась из лимузина.

— Где здесь офис?! — поеживаясь от северного ветра, спросил Авдей, неловко топтавшийся возле машины. Он уже и не рад был свалившимся на голову приключениям, вспоминал, что дочери остались, по сути, одни с бабушкой, а это чревато непредсказуемыми последствиями. И тот морок, которого оставил Баронет на кухне вместо Авдея, — надолго ли его хватит? Писателю казалось, что прошла целая вечность с того момента, как они с тестем покинули квартиру. Баронет же, не подозревая о тягостных раздумьях Авдея, обменивался с Инари несколькими быстрыми фразами на японском и, разумеется, вопроса зятя не услышал.

Авдей огляделся. Не считая их машины и чернеющего вдали леса, на поле не было ничего, кроме взвихренного снега, перемешанного с палой листвой. Сплошной неуют и отсутствие моральной поддержки. И холодно, черт побери, в одном-то наколдованном смокинге! Дубленку или хоть пальтецо завалящее тесть наколдовать не удосужился, совсем ни во что Авдея не ставит…

Тут поднялся совсем уж инфернальный какой-то ветер, столбом взметая в темное небо снеговую пыль. Авдей зажмурился, хотел было подойти к Инари — обнять, защитить от ужасного ветра, но, когда он через мгновение смог открыть глаза, Инари и Баронета рядом не было. Они находились метрах в десяти от лимузина, стоя возле неизвестно откуда взявшегося белоснежного двухэтажного здания офисного типа.

— Господин Аудэу! — махнула писателю рукой Инари-сан. — Скорее идите сюда, иначе вы простудитесь.

Авдей не заставил себя ждать, и вскоре все трое входили под облицованные мрамором своды центрального офиса Московской Управы драконов. Вестибюль был пуст, и его тишину нарушал только звук шагов нежданных гостей да журчание воды в окаймленном цветущими примулами небольшом фонтанчике.

— Нам наверх, — указала Инари-сан на крытую бордовым ковром лестницу, позолоченные перила которой украшали канделябры в виде драконов.

— А лифт не предусмотрен? — деловито спросил Баронет, словно ему не впервой было находиться в здании, появившемся ниоткуда.

— Лифт здесь предусмотрен только подземный, — ответила Инари. — Для персонала. Насколько мне известно. Я ведь здесь не хозяйка, а тоже только гость…

— Дорогая Инари, вы преуменьшаете свое значение для нашей организации! — раздался громкий голос откуда-то сверху.

Произнесший эти слова мужчина дожидался гостей на верху лестницы, сразу возле белых элегантных дверей, украшенных скромной, чистого золота, табличкой:

МОСКОВСКАЯ УПРАВА ДРАКОНОВ

ЦЕНТРАЛЬНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

— Прошу вас! — мужчина широким жестом распахнул двери.

За дверями оказался зал, по красоте сравнимый разве что с приемной президента какой-нибудь сверхдержавы. Меж высоких узких окон стены были зеркальными, вдоль стен в элегантном беспорядке стояли мягкие кресла, обитые золотисто блестевшей кожей. Возле кресел на тонких ножках примостились сервировочные столики с вазами, полными фруктов или каких-то экзотических, сладко пахнущих цветов. Все это изящное великолепие освещалось несколькими люстрами от Тиффани, свисавшими с потолка на тонких золотых цепочках.

— Располагайтесь, — кивнул на кресла мужчина. — Чай, кофе, коктейли? Я распоряжусь, все принесут. Да, прошу прощения за то, что сразу не представился. Сергей Павлов.

— А, очень приятно! — улыбнулся Баронет светской улыбкой, но руки не подал. — Госпожа Инари нам о вас рассказывала. А я, знаете ли…

— Знаю, знаю! — не менее широко заулыбался русский дракон-бизнесмен. — Вы тот самый знаменитый маг, уполномоченный Трибунала…

— Не надо титулов, — отмахнулся Баронет. — Просто Калистрат Иосифович Бальзамов. К вашим услугам.

— А?.. — Сергей Павлов с вопросом в золотистых глазах оборачивается и смотрит на Авдея.

— Авдей Белинский, — отрекомендовал тот и тут же получил порцию восторга:

— Как же, как же, ведь я читал ваши романы! Это потрясающе! Романтика мечей, средневековых баталий, рыцарских понятий о любви и чести…

— Вы? Читали мои романы? — осторожно спрашивает Авдей. У него как-то не укладывается в голове, что этот жизнерадостный, пышущий здоровьем и энергией джентльмен мало того, что является драконом (что само по себе круче всякой книжной фэнтези), но еще и читает книги Авдея!..

— А почему вас это удивляет? — как бы даже обижается дракон-бизнесмен. — По-вашему, мы какие-то неполноценные существа, недостойные всего светлого и возвышенного? По-вашему, нам чужда литература?! Да если хотите знать, я в детстве вообще… Крапивина читал! Ходил в юношескую спортивную секцию фехтования, строил модели парусников и стихи писал про дальние странствия и отважных моряков… Не понимаю, не понимаю, откуда этот тривиальный негативизм в человеческом сознании, этот нивелирующий тотальный штамп: если дракон — значит, ужасный, недоразвитый и отвратительный!

— Нет, помилуйте, я вовсе так не думаю, — тихо сказал Авдей. — Как я могу так думать, если моя законная жена — дракон?

Сергей Павлов очень внимательно посмотрел на Авдея.

— Ваша супруга, — вкрадчиво как-то спросил он, — знает о существовании нашей организации?

— Безусловно. Кроме того, я полагаю, что именно ваши МУДРАКи не дают моей жене вернуться в человеческий облик.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь…

— Вы не ошибаетесь, — встрял Баронет, сверкнув змеиным своим оком. — Вика Белинская. Природная ведьма Викка. Ставшая драконом. Она его жена.

… С лицом человека-дракона Сергея Павлова что-то сделалось: вся приветливость испарилась, осталось только холодно-официальное выражение, присущее чиновникам всяких вышестоящих инстанций да еще крутым бизнесменам, пришедшим вытряхивать долг из разорившейся фирмы.

— Наследница — жена простого смертного… — почти беззвучно проговорил Павлов. — Это удар.

— Вы что-то сказали? — снова встрял Баронет, и нечеловеческий глаз его при этом засветился как изумруд.

— Нет-нет, — оказалось, дракон-бизнесмен отлично умеет скрывать свои эмоции. Вот только взгляд, которым он с головы до пят окинул Авдея, был абсолютно лишен предыдущего восхищения. Скорее, наоборот. Если бы писатель и человек Белинский был хоть чуть-чуть более внимателен, он бы заметил, что Павлов смотрит на него как соперник. Ревнивый, упрямый соперник, умело скрывший свое угрюмое настроение под маской деловитости и светскости. Павлов умело и ненавязчиво перевел разговор в другое русло, спросил у Инари, как продвигаются вопросы с подписанием договора у ее босса, позвонил по мобильнику, приказав подать в зал дайкири для дамы и двойной бурбон со льдом для джентльменов, словом, изобразил бурную деятельность.