Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий - Уильям Дерезевиц

Последнее может отуплять. Люди хотят, чтобы вы повторялись. Искусство, в конце концов, это система доставки удовольствия. Если читателям или слушателям нравится то, что вы сделали, они, как правило, хотят еще больше такого же продукта. Так же как и те, для кого вы зарабатываете деньги. Агенты и звукозаписывающие лейблы нервничают, когда их артисты идут в новые направления. Если вы иллюстратор, дизайнер или архитектор, то клиенты просят сделать версию того, что вы уже сочиняли для другого человека. Поддержка художественной карьеры – это не только финансовая проблема, но и духовная: нужно найти способ оставаться творчески бодрым, одинаково открытым и для сюрпризов, и для неудач, как во времена голодной юности.

Но самое главное, что нужно помнить об успехе в искусстве, – у него ограничен срок годности. У тебя есть поклонники – в данный момент. Твои работы продаются – прямо сейчас. Критики тебя обожают – пока. Любой автор работает от проекта к проекту. Твой альбом или пьеса могут выстрелить, но потом все вернется на круги своя. Жизнь художника – это либо слава, либо провал. Можно снова достичь высот, поскольку прошлые успехи приводят к следующим, но гарантий – никаких. (Модель «вовлечения» в современном самомаркетинге, когда ты кормишь своих поклонников постоянным потоком сообщений и другого контента, отчасти является способом преодолеть разрыв между проектами, чтобы люди все еще тебя помнили к тому времени, когда появится следующий.) Эфемерная природа авторского успеха особенно жестоко проявляется в областях, которые молодежь ставит на первое место, таких как музыка и телевидение: и те и другие завалены выжатыми лимонами и одноразовыми чудесами – некоторы десятилетиями выезжают на ностальгии, выдавая себя за свои прошлые «я» перед все редеющими группами фанатов.

«Если ты занимаешься творчеством – серьезно занимаешься, – то стабильности тебе не видать, – сказал мне инди-режиссер Тодд Солондз (“Счастье” – Happiness, “Добро пожаловать в кукольный дом” – Welcome to the Dollhouse). – Каждый свой фильм я воспринимаю как последний». «Те, кто не является писателем (и многие из тех, кто им является), – пишет Александр Чи, титулованный писатель и эссеист, – питают иллюзию о понятии “добился”, то есть таком переломном моменте, после которого писатель может больше не думать о деньгах. Так вот, его не существует». Джек Конте из Pomplamoose, популярного музыкального дуэта, высказался так: «Слово “добился” неправильно описывает нашу группу. Pomplamoose “добивается”. И каждый день мы рвем свои задницы, чтобы и дальше “добиваться”». Он подтверждает это, несмотря на то, что у коллектива сто миллионов просмотров на YouTube, а это кое о чем говорит. Слава не просто отличается от денег – на нее не купить еду, ее не положить на хранение, не говоря уж о том, что она имеет тенденцию уменьшаться, а не расти, – а сетевая популярность особенно эфемерна и зачастую является, как сказала Люси Беллвуд, всего лишь продуктом твоей собственной «хайп-машины».

Искусство не похоже на другие профессии. Медсестер и юристов берут на работу. Профессора преподают в университетах. Стабильность, поддержка учреждения. Тут тебе и определенная безопасность, и возможность достичь удовлетворительного плато, где ты нормально зарабатываешь, и уже не нужно пробивать себе путь. Не приходится беспокоиться о том, чтобы идти в ногу с духом времени, или о том, чтобы оставаться на волне. Никто не говорит: «Это стоматологическое зеркало выглядит как старье из 2016 года» или «Этот иск вторичен». Никто не жалуется, что вы уже делали такую операцию на прошлой неделе. Действительно, одна из стратегий, которой по мере приближения к среднему возрасту придерживаются художники, чтобы продлить свою карьеру, заключается в переходе на какую-то институциональную или вспомогательную роль: академическую должность, работу администратора, ведущего и тому подобное. Что угодно, чтобы не сидеть в изоляции, не говоря уж о нормальной медицинской страховке.

Если вы все-таки останетесь в игре, то дойдете до точки, в которой начать новую карьеру действительно невозможно. План Б хорош, когда тебе тридцать семь, но он теряет смысл, когда тебе пятьдесят один, а до финиша топать не один десяток лет. Творчество, как сказала рэперша Саммус, не связано с пенсионным планом. В подкастах WTF, где Марон берет интервью у разных комиков, актеров и музыкантов, часто слышится тревога: ты иссякнешь, а потом что? Сам Марон, который добился успеха уже после сорока, кажется, хорошо это прочувствовал и, в некотором смысле посттравматически, до сих пор ощущает. Он часто говорит, что в данный момент больше ничего нельзя сделать. «Десять лет назад, – признавался он в пятьдесят пять, – я стоял на краю пропасти безо всяких ожиданий и просто надеялся как-нибудь продолжить зарабатывать на жизнь, при этом стараясь не слишком идти на сомнительные компромиссы. Или так, или самоубийство. Других вариантов у меня не было».

Все это объясняет самый примечательный факт, касающийся успеха в искусстве: для большинства авторов с определенного момента в жизни успех определяется как возможность творить дальше. Я слышал, как многие говорят об этом, и те, у кого я брал интервью, согласились. Достижение – это просто иметь возможность делать свою работу, в любое время и на собственных условиях. Каждый дополнительный год – это победа. Подумайте об этом: искусство – настолько сложная область, что само пребывание в ней считается триумфом. Но никто не устраивается сразу. Когда ты молод, ты хочешь быть Пикассо. Ты хочешь быть Канье, или Шондой Раймс, или Дэвидом Фостером Уоллесом. Никто не вырастает, мечтая только работать. Но медленно, болезненно – как это происходит с любой юношеской мечтой – ты настраиваешься на реальность. И если тебе повезет, ты сможешь вкалывать всю свою жизнь.

Кто на все это подпишется и почему? Похоже, наши представления о творческих людях крайне неточны. Мы воображаем их странными, ленивыми, неприспособленными – нежными и ранимыми. «Люди всегда удивляются, – заметила художница Шэрон Лауден, – что у меня волосы не испачканы краской, что я говорю законченными фразами, что я не лентяйка». (Лауден, которой было 53 года, когда мы беседовали, также сказала, что родители до сих пор не приняли то, чем она занимается.) Художников порицают за то, что они осмеливаются следовать за своей мечтой, за то, что они якобы избегают взрослой ответственности. Кто они такие, чтобы не страдать, как все? В то же время их жизнь очаровывает, кажется романтичной, воспринимается как мир исполнения фантазий и желаний, свободы, удовольствия и игры. Как выразился музыкант Стивен Брэкетт, художники живут «так, как остальные только мечтают».

Я уже упоминал о некоторых качествах, которые свойственны (и необходимы) авторам (в дополнение к таланту, конечно): упорство; уверенность в себе; выносливость; самодисциплина; навязчивая, целеустремленная самоотверженность; стойкость к тому, чтобы быть отвергнутым. Устойчивость к