Игрушка для Бурого (СИ) - Каневская Татьяна

Миша её спокойно ходит в магазин, аптеку. Так не ведёт себя брат, сестра которого пропала. Значит, они общаются. Значит, с ней всё в порядке. Значит, она просто боится меня и скрывается.

Правильно делает. Я не знаю, как отреагирую, когда увижу ее снова. Скорее всего сожму пальцы на ее хрупкой шее до хруста. Но так нельзя.

Сначала нужно выяснить, какую именно она информацию сливала, и как она это провернула вообще.

При ней обсуждалась только смерть Леськи. О других делах я при ней не говорил.

Я лично просматривал записи камер с коридора и своего кабинета с момента ее появления в клубе, и ничего не увидел. Она сюда не приходила, пока меня не было, пока я отвлекался, по столу даже взглядом не шарила.

Хуйня какая-то.

Я впервые оказался в ситуации, когда мозг и сердце вели войну. Сердце доказывало, что моя девочка не могла предать, она — не крыса и не продажная сука. Мозг твердил, что факты говорят о другом.

Я дал команду Рему, чтобы он искал в сети видео, фото, где Алёна могла засветиться с Демидовым.

Я знаю, что Рем не спал, как и его команда два дня. Но это их работа. Я им плачу нехуёвые бабки за сверхурочные.

Сейчас я жду его с информацией. Отодвигаю в сторону бутылку виски. Хватит уже бухать.

Расклеился, как баба. И как на зло, Рок уехал.

Лучшего друга нет в городе, и я не могу поговорить с ним, выговориться. Никому другому я не доверяю, от того хуже вдвойне, что все свои мысли держу при себе.

Рем приходит через пять минут. Передо мной ложится папка. Открываю и, первым делом, вижу фото Алёны. Красивая, сука. Улыбается. А мне…

Ладно, потом.

Комкаю фото и отбрасываю в угол кабинета.

Следом идут фото Демидова. Он в кафе сидит с хрупкой блондинкой. Я не уверен, что это Алёна. Рем показывает на её фото из соцсетей, где она выкладывала пост из этого кафе в похожем свитере.

И таких встреч около пяти. И на каждом снимке видно лицо либо Алёны, либо Кирилла.

Рем только пожимает плечами.

Это все, что удалось откопать в сети за последние два месяца. Других ракурсов нет, потому что камеры во всех учреждениях расположены по-разному.

Снимков или видео на улице, где они идут вдвоём тоже нет. Только по одному.

Меня гложут сомнения. Не хочу в это верить. Не хочу.

— Что по звонкам? — спрашиваю я, откладывая в сторону фотографии.

— Никому левому со своего номера она не звонила, но я не исключаю наличие второго номера или вообще другого телефона. Вычислить практически нереально.

— Практически или нереально?

— У меня нет таких возможностей, Бурый.

Тут я верю. Если Рем говорит, что не может, а может он дохуя, значит, там, правда, много сложностей.

— Что по нашей первой встрече?

— Тебя вели от клуба. Её поджидали в парке люди Демидова, гнали в твою сторону.

— То есть она не в курсе была, что это типа свои?

— По ходу, нет. Видимо, Кирилл хотел максимально правдоподобную реакцию.

— Не пойму, нахуя столько сложностей?

— Он же педант на всю голову.

— Ебанутый он просто, — говорю я, сжимая кулаки. — Ладно, это всё нужно обдумать. Ты выяснил, какая инфа ушла на сторону?

— Пока удалось узнать за склады Орлова.

— Пиздец!

— Последствий не будет. Схему переиграли.

— Молодцы. Пока свободен.

Рем поднимается из-за стола, собирается уходить, когда вдруг замирает, смотрит в телефон, а после переводит немного испуганный взгляд на меня.

— Что? — спрашиваю я.

— Там кукла твоя на входе.

— Какая кукла?

— Алёна.

Слышу её имя, и у меня волна жара по телу проходит. В смысле она здесь? Первый порыв — сорваться и побежать к ней, но нет. Мне нужно успокоиться. Мне нужна холодная голова, чтобы поговорить с ней.

— В подвал её. Пусть отдохнёт. Три дня сюда шла.

— Будет сделано, — кивает Рем и выходит из кабинета.

Меня трясти начинает.

Я так не дрожал, когда человека впервые убил. Пиздец какой-то.

Не замечаю, как в кабинет проскальзывает женский силуэт.

Ухожу в свои мысли, а когда поднимаю голову, то вижу на своём столе Натали. Она ловким движением скидывает с себя пальто. На ней остаётся только красное кружевное бельё, максимально откровенное.

Я поднимаю голову выше, чтобы смотреть не на её сиськи, а в глаза. Натали тут же призывно облизывает губы. Наклоняется ко мне, но меня отвлекает шум из коридора. Смотрю в ту сторону. Дверь приоткрыта. Какого хуя?

— Куда ты меня ведёшь? — слышится слабый голос Алёны.

Спустя секунду вижу её хрупкую фигуру. Она всё в том же шерстяном платье, в котором от меня уехала. Бледная какая-то, осунувшаяся. Что за хуйня? Интуиция вопит, что меня где-то крупно наебали, но я пока не могу понять где именно.

— Мишенька, — томным голосом зовёт Натали.

Алёна дергается от этого имени, поворачивает голову. И замирает на месте. Мы встречаемся взглядами на несколько мгновений. Дверь захлопывается.

Охуеть.

— Как ты попала в кабинет? — спрашиваю я Натали, отталкивая её в сторону.

— Дверь была открыта.

— Какого хуя сюда припёрлась?

— Разве непонятно? Хочу сделать тебе приятно. Ты так напряжён в последнее время. На людей кидаешься, я могу это исправить.

Она соскальзывает со стола, становится на колени между моих широко разведённых ног. Я словно со стороны наблюдаю, как она ловко достаёт член из спортивных штанов.

Перед глазами появляется бледное, измождённое лицо Алёны.

В тот же момент хватаю Наташу за плечо, легко отталкиваю.

— Нет.

— В смысле «нет»? Ты же хочешь! — возмущается она.

Я опускаю голову и вижу нехилый такой стояк.

Проснулся, друг. Проснулся ради другой. Не той, что готова приласкать.

— На хуй пошла отсюда.

— Миша… — начинает хныкать Натали. — Почему ты так со мной. Я же тебя люблю!

— А я тебя нет.

— Её, что ли любишь? Игрушку свою, которая крысой оказалась?

Хватаю Натали за шею и заставляю подняться на ноги, отшвыриваю к двери.

— Уволена. Чтобы я тебя здесь не видел. Поняла?

Рявкаю на неё так, что она в испуге подпрыгивает и убегает. Я заправляю член в штаны и только собираюсь сесть, как слышу выстрелы, а после крики. Мужские крики, а среди них тонкий — женский. Срываюсь с места, бегу в сторону подвала.

Но не успеваю. Дорогу мне преграждает Рем. У него по руке кровь стекает, другие раны не вижу, потому что одежда на парне чёрная…

— Рок забрал куклу, — говорит он и теряет сознание.

Глава 53

Меня выбрасывают из машины прямо на пороге клуба Бурого. Руки настолько слабые, что мне стоит грандиозных усилий опереться на них и подняться на ноги. Солнечный свет слепит глаза.

Отвыкла я от него за три дня темноты

Осторожно иду в сторону двери, боюсь упасть. В это время посетителей в клубе нет, поэтому на входе стоит только один охранник. Он осматривает меня слегка охреневшим взглядом. Я даже не пытаюсь представить, как сейчас выгляжу. Вряд ли так же привлекательно, как и раньше.

— Бурый у себя? — спрашиваю сиплым голосом.

— Минуту.

Парень пишет кому-то сообщение. Проходит ещё минута, когда выходит Рем.

— Идём, — грубо говорит он и хватает меня за руку.

Мне уже не больно от его тисков. И не такое терпела. Плетусь за ним, спотыкаюсь. Уборщица недовольно фыркает мне вслед.

Ну да, прошу прощения, что я грязными босыми ногами прошлась по твоему вылизанному полу.

Спустя мгновение я понимаю, что Рем ведёт меня в сторону кабинета Миши. Я вижу приоткрытую дверь и сжимаюсь вся. Мне страшно представить нашу встречу. Мне страшно представить, что он обо мне сейчас думает.

Рем проходит мимо, а я упираюсь ногами в пол.

— Куда ты меня ведёшь? — спрашиваю у него тихо.

Поворачиваю голову и вижу, что Бурый в кабинете не один. На его столе восседает фигуристая шатенка в красном белье. Натали. Недолго он страдал…

Бурый поворачивает голову, мы на секунду встречаемся взглядами.