Мансарда для влюбленных - Алина Кускова

Ольга кивнула. Действительно, с ней случилось помешательство. Разве в здравом уме и трезвой памяти она смогла бы скинуть с себя одежду и прибежать к Баланчину?! Да никогда в жизни! Но ведь сделала это. И мелькание в окнах мансарды было не случайным. Там сидела Муза. А Баланчин устроил весь этот цирк с поцелуем для того, чтобы Муза ревновала. Впрочем, если быть достаточно объективной, цирк устроила Ольга. И показала себя еще тем клоуном.

Глава 11

По деревенским улицам российских глубинок носились полуголые итальянцы с пистолетами в интимных местах

Всю ночь Ольга металась по дивану и мучалась от кошмарных снов. Ей снилась добродушная морда Марфушки, медленно, но верно превращающаяся в озлобленную физиономию Музы. Она трясла рогами, стучала копытами и – о ужас! – била по полу длинным облезлым хвостом. Однако бодать соперницу лже-Марфушка не собиралась, на расстоянии показывая, насколько она грозная и беспощадная. Из-за жуткой коровищи выглядывал Баланчин и строил Ольге козьи морды.

Она проснулась и села на постели. В сумрак распахнутого окна заглядывала полная луна, полоской яркого света одаривая комнату, в которой находилась Оля. «Полнолуние, – подумала она, – потому мне и снится всякая чепуха!» После констатации факта полнолуния спать вообще расхотелось. Оля прошла к окну и села на подоконник. В прямой лунной дорожке очертания ее тела выглядели довольно хрупкими. Если бы она видела себя со стороны, то забыла бы обо всех диетах, вместе взятых. Впрочем, в деревне она о них и так забыла. Как только Феликс Иванович закончит ремонт ее автомобиля, Оля вспомнит о диетах. Но что самое странное, она ни на грамм не поправилась! Видимо, сказывались переживания, беспощадно сжигающие лишние жировые отложения.

Если бы она видела себя со стороны… Ее никто не видел. Ни одна живая душа в этих Малых Чернушках. Все спали спокойным сном праведников, не совершивших в жизни ни одного греха. А она совершила. Как низко она пала! Пала в объятия художника. Это был ее грех. Сладкий грех крепких объятий… Оля улыбнулась своим мыслям. Да, Баланчин все-таки здорово целуется! Это так приятно – грешить… Но пусть он ни на что не надеется! Пусть не думает, что все ему достанется на блюдце с голубой каемочкой! За Олю нужно бороться. Она гордо тряхнула светлыми волосами, которые в лунном свете казались золотыми. Голыми руками пусть борется за ее любовь.

Безудержно захотелось пить. Ольга вспомнила о вкусном компоте и пошла на кухню.

Вернувшись обратно с полным стаканом, она застыла на пороге своей комнаты.

В лунной полоске мелькнула длинная тень, и на подоконник упал букет цветов. Оля прислушалась: за окном раздался удар, стон и падение. В лунном свете промелькнула коренастая тень и заменила букет цветов. Оля поднесла стакан к губам и жадно выпила компот. За это время цветы исчезли. Зато под окном кто-то закопошился, снова послышался удар, затем стон, удар, еще стон, и на подоконнике появились два букета. Оля прижалась к стене. Борьба противоположностей под отдельно взятым подоконником продолжалась с переменным успехом. Перед глазами изумленной девушки появлялись то одни, то другие цветы. Она уже успела определить по запаху, что первый букет состоял из полевых, а второй из садовых растений.

От этого легче не сделалось. Поклонники Муравьевой продолжали колошматить друг друга под окном ее спальни. Или, как предположила Ольга, это была Коза-ностра! И никакие не поклонники, а члены мафиозной группировки! Но зачем они стремились украсить ее спальню цветами?! Для потери бдительности. Точно, они стремились усыпить ее бдительность и расколоть на новости про Анжелку и ее итальянца.

Оля ужаснулась, ее будут пытать, а она им ничего не скажет! Не потому, что такая стойкая и верная, а потому, что сама ничегошеньки про свою подругу не знает. Придется умереть героиней. Оля всхлипнула и вспомнила о художнике. Не нужно было его отталкивать! Подумаешь, прижал и поцеловал, она же сама от этого не пострадала, а даже получила удовольствие, которое была не прочь повторить. А члены мафиозного клана поставят ее в тазик с цементом, когда тот затвердеет, сбросят ее в местную речушку, а потом рыбаки выудят обезображенный рыбами труп… Оля вспомнила очередную серию «Мафия не дремлет».

А если бы она дремала и ничего этого не увидела бы?! Как хорошо, что сегодня такая лунная ночь! Как было бы хорошо, если бы мафиозники под окнами поубивали бы друг друга! С Анжелкой и ее приключениями она стала шизофреничкой.

– Ха! – послышался победный возглас после очередного удара и на подоконнике появился букет.

Оля затаила дыхание. В палисаднике послышалась возня, похожая на то, как безжизненное тело волокут прочь. Ей захотелось выглянуть и посмотреть, кто же одержал беспрецедентную победу, но ноги стали ватными и подходить к пугающему окну категорически отказались.

Зато не отказал нюх! Оля повела носом и поймала аромат роз. Садовые цветы. Значит, подозреваемый Баланчин! Мафиози не говорят «Ха!», они говорят «Мадонна» или «Бонжорно, синьоры!». Этот же сказал «Ха!» как-то слишком по-русски. И где-то это «Ха!» она уже слышала. Как хочется, чтобы это был Баланчин! Но тогда кого он так жестоко избивал?!

Любопытство пересилило страх, и Ольга на цыпочках подкралась к окну. Луна и на этот раз помогла ей увидеть то, что было скрыто ночной тьмой. На подоконнике лежал помятый в сражении букет роз, на этот раз без лилий, которые, скорее всего, у дарителя уже закончились. А под окном в палисаднике валялись полуживые ромашки и колокольчики. Больше никого рядом Оля не увидела. Идущая от них помятая трава говорила о том, что по ней явно кого-то проволокли.

С бешено бьющимся сердцем Оля захлопнула окно и закрыла его на все задвижки. Предварительно поморщилась и выбросила в палисадник букет роз. Такие цветы ей не нужны! Пусть Баланчин так и знает.

Баланчин? Лучше уж Баланчин, чем мафиозники. Да, художник намного предпочтительнее. И все же!

Утром Ольга не стала пугать Пелагею рассказами о страшных видениях в палисаднике. Примятая трава кое-как расправилась, скрывая следы борьбы, а цветы Оля собрала и выбросила. Среди них не оказалось ни единого целого. За завтраком Оля сидела за накрытым длинной скатертью столом и старалась казаться беззаботной и веселой.

– Осталась пара деталей, и твоя машина начнет летать не хуже ракет-носителей, – радовал ее Феликс Иванович. – Пару дней повозиться, и все! Всего лишь пару дней. Но можно и не спешить, торопить некому, Муза сегодня уезжает…

– Уезжает? – как можно равнодушнее переспросила Оля. – Что-то быстро.

– Такие дела быстро делаются, – хмыкнул в усы Феликс Иванович.