Освобожденный любовник - Уорд Дж. Р.

Любое влечение которое она, возможно, испытывала к нему, исчезло. Это был самец другого вида, не человек. И он был опасен.

Его взгляд упал на полотенце в ее руке.

— Я не собираюсь тебя кусать.

— Хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты это делал. — В этом она была уверена. Черт, она была рада, что он смотрел на нее так, потому что это вернуло ее обратно в реальность. — Слушай, не то, что бы я хотела ощутить это лично, но это больно?

— Не знаю. Меня никогда не кусали.

— Я думала, ты сказал, что…

— Я питаюсь от женщин. Но никто никогда не кормился от меня.

— Почему?

Так как он крепко сжал губы, она пожала плечами.

— Ты мог бы рассказать мне. Я ничего не буду помнить, не так ли? Ну что тебе стоит поговорить об этом?

Молчание затянулось, она потратила кучу нервов, обрабатывая область его таза, и теперь решила заняться ногами. Пересев на край кровати, она прошлась полотенцем по его подошвам и пальцам, он дернулся, как будто ему было щекотно. Она перешла к лодыжкам.

— Мой отец не хотел, чтобы я продолжал свой род, — сказал он резко.

Она резко взглянула на него.

— Что?

Он поднял руку, которая была в перчатке, и прикоснулся к виску, вокруг которого были татуировки.

— Я — не правильный. Ну, ненормальный. Поэтому мой отец пытался меня оскопить, как пса. В дополнение к прочему, в определенном смысле это был удачный способ меня наказать.

Она издала сострадательный вздох, в ответ на который он указующе ткнул в нее пальцем.

— Будешь меня жалеть, и я передумаю насчет клятвы не кусать.

— Никакой жалости. Обещаю, — мягко сказала она. — Но какое это имеет отношение к тому, что ты не питаешься от…

— Не люблю собой делиться.

Сам по себе, подумала она. Ни с кем… кроме, возможно, Рэд Сокса.

Она осторожно стянула покрывало до голени.

— За что тебя наказали?

— Я могу называть тебя Джейн?

— Да.

Она опять намочила ткань и провела ею под его голенью. Когда он снова замолчал, она не стала ему мешать. На данный момент.

Под ее ладонью его колени согнулись, бедра чувственно напрягались и расслаблялись. Ее глаза скользнули по его эрекции, она с трудом сглотнула.

— Так что, ваша репродуктивная система работает так же как наша? — спросила она

— Вполне.

— У тебя были человеческие любовники?

— Не очень люблю людей.

Она неловко улыбнулась.

— Я не буду спрашивать, о ком ты сейчас думаешь.

— И хорошо. Не думаю, что тебе понравится ответ.

Она подумала о том, как он смотрел на Рэд Сокса.

— Ты гей?

Его глаза сузились.

— Почему ты спрашиваешь?

— Мне кажется, ты очень привязан к своему другу, тому, который в бейсболке.

— Ты ведь знала его прежде, не так ли?

— Да, он выглядит знакомым, но не могу вспомнить откуда.

— А тебя это напрягает?

Она пробежалась полотенцем по его ногам до бедер, затем отклонилась назад.

— Что ты гей? Ни в коем случае.

— Так ты бы чувствовала себя в безопасности, да?

— И потому что я не ханжа. Как врач, я довольно хорошо понимаю, что каковы бы ни были наши предпочтения, внутри мы все одинаковые.

Ну, люди, по крайней мере. Она села на постель и снова протянула руку к его ноге. Поскольку она опять приблизилась к его возбуждению, у него перехватило дух, а твердая длина дернулась. Он двинул бедрами, и она подняла глаза вверх. Он закусил нижнюю губу, его клыки врезались в мягкую плоть.

Окей, это было действительно…

Не ее дело. Наверное, он мысленно прокручивает очередную чертовски горячую фантазию о Рэд Соксе.

Она убеждала себя, что это была всего лишь обычная процедура омовения, но ни на минуту не верила собственной лжи. Она провела рукой по его животу, сначала вверх, совсем рядом с его припухшей головкой, затем вниз, с другой стороны. Когда край полотенца слегка коснулся его члена, он зашипел.

Господи, помоги ей, она сделала это снова, пройдясь медленно и вокруг него, опять слегка задев эрекцию.

Вцепившись руками в простынь, он сказал низким голосом:

— Если продолжишь эту игру, то узнаешь, сколько у меня общего с человеческим мужчиной.

Господь всемогущий, она хотела увидеть, как он… нет. Не хотела.

Да, хотела.

Его голос стал еще глубже.

— Хочешь увидеть, как я кончу?

Она откашлялась.

— Конечно, нет. Это было бы…

— Неправильно? Но кто об этом узнает? Здесь только ты и я. И, честно говоря, я бы воспользовался сейчас некоторыми удовольствиями.

Она закрыла глаза. Она знала, что ни одно из них не имело к ней отношение. И она и не собиралась взобраться на кровать и воспользоваться им. Но ей в самом деле хотелось знать, насколько же хорошо он смотрится когда…

— Джейн? Посмотри на меня. — Как будто он контролировал ее глаза, она медленно подняла на него взгляд, чтобы встретиться с его. — Не на мое лицо, Джейн. Ты будешь смотреть на мою руку. Сейчас.

Она повиновалась, ничто иное даже не пришло ей в голову. И как только она устремила в указанное им направление взгляд, его обтянутая перчаткой ладонь ослабила мертвую хватку, которой он вцепился в покрывало, и обхватила толстый возбужденный член. Пациент резко выдохнул, и провел рукой вверх и вниз по своему стволу, черная кожа резко контрастировала с темно-розовым цветом его эрекции.

О… мой… Бог.

— Ты хочешь сделать это сама, ведь так? — грубо сказал он. — Не оттого, что хочешь меня. А потому что тебе интересно как это, и как я выгляжу, когда кончаю.

Он продолжал гладить себя, а она полностью потеряла дар речи.

— Не так ли, Джейн?

Его дыхание участилось.

— Ты хочешь знать, каково это. Какие звуки я издаю. Какой аромат.

Она же не качала головой в знак согласия, нет? Черт. Она согласилась.

— Дай мне свою руку, Джейн. Позволь положить ее на себя. Даже если у тебя лишь медицинский интерес, я хочу, чтобы ты довела меня до оргазма.

— Я думала… Я думала, ты не любишь людей.

— Я не люблю.

— А я кто, по-твоему?

— Я хочу твою руку, Джейн. Немедленно.

Она не выносила, когда кто-то, кто угодно, указывал ей что делать. Мужчины, женщины — не имело значения. Но исходившее от такого великолепного самца хриплое требование, лежавшего вот так, полностью возбужденного и раскрытого перед ней… подобному искушению чертовски трудно противостоять.

Она возмутится по поводу приказа чуть позже. Но сейчас она последует ему.

Положив полотенце в судно, Джейн не могла поверить, что протянула к нему свою руку. Он принял требуемое им, в ответ предложенное ею, и поднес ее руку к своему рту. Медленным, смакующим движением, он лизнул ее ладонь теплым и влажным языком. И положил на свою эрекцию.

Они оба затаили дыхание. Он был твердый, как камень, и горячий, как пламя, толще ее запястья. Когда он дернулся в ее хватке, часть ее спросила, какого черта она делает, а другая, сексуальная часть, ожила. Что вселило в нее панику. Она подавила чувства, используя метод вытеснения, отточенный годами медицинской практики… и продолжила держать руку там.

Она гладила его, чувствуя, как мягкая, тонкая кожа сдвигается по жесткому стволу. Его рот приоткрылся, тело заерзало на кровати, а его спина изогнулась дугой, от чего Джейн не могла отвести глаз. Черт… Он был чистым сексом, без примесей запретов и комплексов, одна сплошная надвигающаяся буря оргазма.

Действуя, она не сводила с него глаз. Его рука в перчатке была чертовски эротична, располагаясь рядом с тем местом, за которое Джейн сейчас держалась: он слегка касался пальцами основания члена и прикрывал рубцы шрама.

— Каков я на ощупь, Джейн? — хрипло спросил он. — Отличаюсь от других мужчин?

Да. Ты лучше.

— Нет. Ты такой же. — Ее взгляд остановился на его прикусивших нижнюю губу клыках. Похоже, они удлинились, и ей показалось, что процесс кормления и секс как-то связаны. — Хотя, конечно, выглядишь ты по-другому.

Что-то промелькнуло у него на лице, какая-то тень, и рука скользнула дальше вниз, между ног. Сначала она подумала, что он хочет прикоснуться к себе, но потом поняла, что он прятался от ее глаз.