Освобожденный любовник - Уорд Дж. Р.

Роф дал краткий обзор особенностям пистолета и патронов, в это время два доджена прикатили тележку, размером с больничную каталку, на ней в ряд лежали одиннадцать оружий, точно такой же марки и модели.

— Сегодня мы работаем над позой и целью.

Джон посмотрел на оружие. Он был готов держать пари, что проиграет в стрельбе, так же, как он проигрывал в любом другом аспекте подготовки. Его затопил гнев, от чего голова заболела еще больше.

Он хотел бы преуспеть хоть в чем-то. Хотя бы раз. Лишь раз.

Глава 16

Пациент уставился на нее с улыбкой, Джейн быстро оглядела себя в поисках нелепых изъянов, вроде болтающейся одежды.

— Что? — пробормотала она, тряхнув ногой, и штанина скользнула вниз.

Ей на самом деле не стоило спрашивать. Такие жесткие парни, как он, обычно не выносят женских слез, но раз уж так сложилось, ему придется потерпеть. Любой на ее месте был бы по уши в проблемах. Любой.

Но вместо того чтобы высказаться о слабости плакс в целом, или ее, в частности, он просто взял с подноса тарелку с курицей и начал есть.

Испытывая отвращение к нему и всей ситуации вообще, она вернулась к своему креслу. Потеря бритвы убила в ней решимость открытого восстания, и, несмотря на свою бойцовскую натуру, ей пришлось смириться с выжидательной позицией. Если бы они хотели убить ее, они бы это уже сделали; теперь главное — найти пути выхода из этой ситуации. Она молилась, чтобы в ближайшее время выход появился. И чтобы он не был связан с гробовщиком или урной с ее прахом.

Пока пациент нарезал куриное бедро, она рассеянно думала о том, что у него красивые руки.

Отлично, теперь она испытывала отвращение и к себе тоже. Черт, он использовал эти руки, чтобы удержать ее и стащить с нее халат, будто она была безвольной куклой. И тот факт, что он потом аккуратно его сложил, не делал его героем.

Молчание затягивалось, и тихий стук серебряных приборов о тарелку напомнил ей о безмолвно-мертвых ужинах с родителями.

Боже, трапезы в той душной григорианской столовой проходили крайне болезненно. Ее отец сидел во главе стола, как вечно недовольный царь, наблюдавший за тем, чтобы пищу правильно солили и потребляли. Доктор Уильям Росдейл Уиткоум считал, что солить нужно только мясо, никогда — овощи: такова была его позиция по этому вопросу, и все в семье были вынуждены следовать его примеру. Теоретически. Джейн была частым нарушителем этого правила «против соли», научившись нужным образом выгибать запястье, чтобы суметь посыпать солью приготовленную на пару брокколи, вареную фасоль или цукини на гриле.

Она покачала головой. После всего этого, после его смерти, она не должна была по-прежнему на него злиться, ведь это пустая трата эмоций. Кроме того, в данный момент у нее были другие поводы для волнения.

— Спроси меня, — внезапно сказал пациент.

— О чем?

— Спроси меня о том, что хочешь знать, — он вытер рот дамасской салфеткой, пройдясь по эспаньолке и отросшей щетине. — Это усложнит мою работу в конце, но, по крайней мере, мы не будем молча слушать стук моих приборов.

— О какой работе «в конце» ты говоришь? — Пожалуйста, пусть это будет не покупка сумки Хефти, в которую ее потом уложат по частям.

— Разве тебе не интересно, что я такое?

— Пообещай, что отпустишь меня, и я задам тебе множество вопросов о вашей расе. Меня слегка смущает, каким образом для меня складывается этот этот маленький и счастливый выходной круиз на корабле под названием «Убойный отстой».

— Я дал тебе слово…

— Да, да. Как и грубо обыскал меня только что. И если скажешь, что это для моего же блага, я не собираюсь нести ответственность за свою расплату. — Джейн посмотрела на свои короткие ногти и сдвинула кутикулу. Закончив с левой рукой, она подняла взгляд.

— Так что это за «работа»… Тебе понадобится лопата, чтобы ее проделать?

Взгляд пациента упал на тарелку, он ковырял вилкой рис, серебряные зубцы скользили между зернами, проникая в них.

— Моя работа… так сказать… заключается в том, чтобы убедиться, что потом ты ничего не будешь помнить.

— Я уже второй раз об этом слышу, и признаюсь честно, все это звучит собачьим бредом. Трудновато представить меня дышащей и, ну не знаю… без теплых ностальгических воспоминаний о парне, который перекинул меня через плечо, вытащил из больницы и сделал меня твоим личным врачом. Так как ты полагаешь, я все это забуду?

Его алмазно-яркие радужки расширились.

— Я собираюсь забрать у тебя эти воспоминания. Стереть начисто. Все будет так, как будто я никогда не существовал, а ты никогда здесь не бывала.

Она закатила глаза.

— Ага-ага…

Где-то в голове появилась жалящая боль, и, поморщившись, она приложила пальцы к вискам. Потом опустила руки, посмотрела на пациента и нахмурилась. Что за черт? Блюдо с едой лежало у него на коленях, а не на подносе, что был здесь раньше. Кто принес ему новую еду?

— Мой приятель в кепке Сокс, — сказал пациент, вытирая губы. — Помнишь?

Память вернулась яркой вспышкой: Рэд Сокс входит, пациент отбирает у нее бритву, она плачет.

— Боже… мой, — прошептала Джейн.

А пациент просто продолжал есть, словно стирание воспоминаний было чем-то не более экзотическим, чем жареная курица, которую он сейчас поглощал.

— Как?

— Невропатическая манипуляция. Точечная работа, вот как это было.

— Как?

— Что значит, как?

— Как ты находишь воспоминания? Как ты их дифференцируешь? Ты…

— Моя воля. Твой мозг. Все достаточно специфично.

Она прищурилась.

— Быстрый вопрос. Данное магическое мастерство управления мозгами связано с полным отсутствием чувства порядочности у всего вашего вида, или это только ты родился без стыда и совести?

Он опустил приборы.

— Прошу прощения?

Ее не волновало, что он обиделся.

— Сначала вы похитили меня, а теперь ты собираешься отнять у меня мои воспоминания, и ничуть не сожалеешь, не так ли? Я, как лампа, которую вы взяли…

— Я пытаюсь защитить тебя, — отрезал он. — У нас есть враги, доктор Уиткоум. Раса, которая выяснит, знаешь ли ты о нас. Они придут за тобой, увезут в неизвестном направлении и убьют — чуть позднее. Я не позволю этому произойти.

Джейн поднялась на ноги.

— Слушай, Прекрасный Принц, вся эта риторика о защите — великолепна, но это не имело бы значения, не похить вы меня в прологе всей этой истории.

Он бросил приборы на тарелку, и она обхватила себя руками, ожидая, что он сейчас на нее наорет. Вместо этого, он ей тихо сказал:

— Послушай… то, что ты пойдешь со мной… это было предначертано, ясно?

— А. Ну точно. Мне что, пришпилили к заднице табличку: «Укради меня сейчас»?

Он поставил тарелку на тумбочку, оттолкнув ее в сторону, будто испытывал отвращение к еде.

— У меня видения, — пробормотал он.

— Видения?

Он ничего не ответил, и она подумала о трюке с обрезанием ее памяти, который он только что продемонстрировал. Если он смог это сделать… Господи, он что, говорил о том, что заглядывает в будущее?

Джейн тяжело сглотнула.

— Эти видения, они не в стиле Феи Драже68, не так ли?

— Нет.

— Дерьмо.

Он погладил эспаньолку, как будто пытаясь решить, что именно ей рассказать.

— Раньше они были у меня постоянно, но потом просто исчезли. Я не видел ни одного… ну, последнее было о Рэд Соксе пару месяцев назад, и я спас ему жизнь, последовав увиденному. Так что, когда мои братья пришли за мной в палату, и у меня возникло видение о тебе, я велел им забрать тебя. Ты говоришь о совести? Если бы у меня ее не было, я бы оставил тебя там.

Она вспомнила его агрессию по отношению к самому близкому и родному человеку, защищая ее. Даже отбирая у нее бритву, он был осторожен. После чего прижимался к ней в поисках утешения.

Возможно, он думал, что поступает правильно. Это не значит, что она простила его, но… Ну, уж лучше так, чем то, как он изображает Пэтти Херст69 без всяких угрызений совести.