Свобода желаний - Зара Деверо

Продолжая стонать и тяжело дышать, она ощутила, как его твердый, как камень, член прижимается к анальному отверстию.

– О нет, не надо! – взмолилась она.

Но в глубине души она ощутила какое-то темное, неизведанное желание. Ей хотелось, чтобы он вошел в это новое, запретное место, хотелось узнать, что при этом чувствуешь. Страсть и любопытство смешались в ней.

Смазанная головка его члена стала раздвигать ее скользкий растянутый сфинктер, и от этого странного способа брать ее она закричала так, будто бы ее начали лишать девственности. Он был в слишком возбужденном состоянии для того, чтобы остановиться. Одной рукой он прижимал ее к подушке, а другой по-прежнему ласкал вагину, потирая средним пальцем клитор, который жаждал большего.

Она дрожала от новых ощущений, которые он ей подарил несколькими сильными поступательными движениями. Ее стоны удовольствия приглушала шелковая подушка. Хизер чувствовала, как все ее тело разрастается, открывается ему, чтобы принять его как можно больше, как можно глубже, ощутить, как его лобковые волосы трутся о ее ягодицы, как его член весь входит глубоко в нее. Они достигли оргазма почти одновременно с бешеным взрывом энергии.

– Драгоценная жемчужина, – проговорил он, вынимая свой быстро опавший член, – очень может быть, что я сделаю тебя своей женой. У меня их уже двенадцать, но ты будешь самой любимой.

Хизер лежала без движений рядом с ним. Казалось, что горели попа, поясница, гениталии. Но все же она хотела этого. Она не была трусихой и хотела испытать все до последней капельки, но на данный момент ей было достаточно. Около кровати стоял графин с красным вином, и она выпила целый стакан. Вино действовало усыпляюще, и она против этого не возражала. Сейчас у нее было только одно желание: уснуть. Она натянула на себя стеганое одеяло и свернулась клубочком. До того как уснуть, последнее, что она слышала, были слова паши:

– Теперь ты моя и моей останешься, пока жизнь теплится в твоем прекрасном теле. Я требую полной и абсолютной верности. Если я узнаю, что ты мне изменила, я велю зашить тебя в мешок и бросить в море. Так мы поступаем с неверными женами.

Глава 9

Небо было ярко-голубым. Высокие стены и густые деревья загораживали сад. Сонная тишина изредка нарушалась только пением птиц да жужжанием пчел, трудившихся над благоухающими зарослями тимьяна, отчего на ум проходили мысли о сказке о замке Синей Бороды.

Обед подавали на террасе. Зажаренные на углах ребрышки, которые еще шипели под серебряной крышкой, хлеб из непросеянной муки, вересковый мед и фиолетовая гора гроздьев винограда выглядели весьма соблазнительно. Бутылки стояли в специальных шкафчиках красного дерева, а тонкостенные бокалы выстроились рядом.

– Не обманывайтесь насчет погоды. Местный прогноз говорит, что идет гроза, – заметила Ксантия. На ней было ярко-красное сари, которое оборачивало ее фигуру ниже груди. Цвет наряда оттенял клубнично-розовые соски и золотой блеск ее кожи. Непременным правилом было, что в летние месяцы она ни в чем не принимала участия до захода солнца.

– Корнуэльская погода очень капризна, – продолжала она, глядя на Хизер, – то солнце – то буря, то ясно – то пасмурно, все как в жизни. Кстати, ты решила не становиться рабыней этого человека?

– Если быть до конца откровенной, в некотором смысле доминирование паши действовало возбуждающе, – признала Хизер. Она была одета в бикини, не такое экстравагантное, как подарок Ксантии, но все же тоже довольно откровенное. Ощущение того, как плетеное сиденье кресла давит ей на анус сквозь крохотную полоску ткани, напоминало ей о восточном властителе.

– Это, конечно, была игра. – Ксантия остановилась на минуту: она чистила персик и была так поглощена этим важным занятием, будто сдвигала крайнюю плоть какого-то счастливца любовника. – Но представь себе, что ты действительно попала бы наложницей в гарем. Очень скоро ты возненавидела бы и его, и его хозяина. По-моему, женщины там – это птички в золотой клетке, которых содержат только для удовлетворения мужского самолюбия.

– Расскажите мне об этом! – вмешалась Джулия, вертевшаяся из стороны в сторону в своей белоснежной блузке и туго обтягивающих джинсовых шортах. – Этот парень, которому меня якобы продали, оказался таким идиотом! Вы знаете, все кончилась тем, что он попросил меня пописать на него. Это было забавно! Я никогда раньше не делала этого. Меня это чертовски завело!

– Водный спорт, – прокомментировала наслаждающаяся персиком Ксантия.

– Я думала, что под этим подразумевается половой акт в ванне, перебила Хизер, потрясенная собственным невежеством. Ей так много еще предстояло узнать нового!

– Нет, у этого термина совсем другое значение, – терпеливо объяснила Ксантия, – некоторые мужчины хотят сделать это на женщину, но женщине доставляет гораздо больше удовольствия в этом случае быть донором.

– Это просто может быть возвращение в детство, – холодно заметил Андре. Он пил уже третью чашку кофе, лениво поглядывая на стол. На нем были только просторные бермуды, сильно загорелые грудь и спина оставались открытыми, виднелись завитки волос под мышками. От него пахло одеколоном «Джаз». Он подмигнул Хизер и потянулся за виноградом.

– Какова бы ни была причина, я не думаю, что здесь требуется глубокий анализ. Просто это еще одна сторона секса, – заключила Ксантия. Она протянула руку и погладила Джулию: – С тобой все в порядке, нет уже опасности возврата назад, а вот за Хизер я беспокоюсь. Наблюдается еще некоторая сентиментальность и синдром половика.

Андре сардонически улыбнулся:

– Какой сегодня будет урок?

– А что, тебя здесь не будет? – нахмурилась Ксантия. – Мне тебя будет не хватать.

Он оттолкнул свое кресло и поднялся. Вид этого гибкого, сексуального зверя заставил Джулию заерзать в своих тесных шортах.

– Я занят. Сегодня пираты должны высадиться на берег. Предстоят дуэли, изнасилования и прочие бесчинства. Клиенты любят это. Нет ничего лучше старого доброго «Йо-хо-хо, и бутылка рома». Но потребуется большая постановочная работа, чтобы все были довольны – и пираты, и романтики мореплавания, и женщины.

– А я могу посмотреть? – выдохнула Джулия, вскакивая и прижимаясь своей грудью к его.

– Если ты хочешь посмотреть, то, конечно, можешь, – улыбнулся он, обнимая ее за талию, – но я мог бы дать тебе роль. Кем ты хочешь быть? Пленницей, проституткой, королевой пиратов?

– Не забудь, сегодня королевские игры, – напомнила ему Ксантия и, поднявшись с грацией кошки, направилась к дому, покачивая бедрами под свободным одеянием.