Вознесение (СИ) - Розин Юрий

— Итак? — я с любопытством посмотрел на однорукого, встававшего от тела бога четвёртой Кары.

На то, чтобы поглотить его энергию, ушло немало времени. Так что изначально я хотел послушать историю Париса в процессе. Но в ответ на мои оклики он только мотал головой и нервно ходил туда-сюда, так что в конце концов мне надоело и я сосредоточился на процессе. Но теперь, когда стараниями Париса Гелиод испустил дух, получив несовместимое с жизнью пробитие головы стальным кулаком, я, похоже, всё-таки собирался получить ответы на свои вопросы. Потому что однорукий наконец-то успокоился и выдохнул.

— В целом, рассказывать особо нечего… — тут он поймал мой полный нескрываемого недовольства взгляд, вздохнул и поднял руку. — Хорошо-хорошо. Я расскажу. Начнём с того, что в Морае есть три крупных благородных семьи, борющихся за власть с самого основания города. Гераки — это моя семья, Луксан — это семья Гелиода, и ещё одна — Басс. В данный момент, так как мэром города является отец Гелиода, у Луксанов преимущество, и они этим преимуществом активно пользуются. Например, именно из-за их влияния меня отправили в заброшенный квартал.

— Ты ведь говорил, что убил кого-то в драке? Мне кажется за такое сюда могут отправить вполне заслуженно.

— Ну… — он замялся, — на самом деле было немного не так…

— Врунишка! — захихикала Тала.

Но на этот раз я с ней не был согласен. У каждого были свои секреты и я бы тоже не стал рассказывать всю свою подноготную первому встречному. Хотя его ложь мне, конечно, не слишком понравилась. Дальше работать с человеком… богом, который мне врёт, я был не намерен.

— Рассказывай всё, если не хочешь, чтобы я отказался тебе помогать.

— Хорошо, я и так… Короче, была одна девушка…

Было видно, что ему очень неловко об этом говорить, но жалеть однорукого я не собирался.

— Если не начнёшь говорить без запинок, я развернусь и свалю.

Парис аж взрыкнул от недовольства, но в конце концов, похоже, решился.

— Ладно! Я влюбился в проститутку, понятно? Ходил к ней в бордель каждый день, дарил дорогие подарки, хотел выкупить её из борделя и жениться…

— Идиотом был, — подвёл я итог, не сумев сдержать смеха.

Парис бросил на меня недовольный взгляд, но в конце концов лишь кивнул.

— Ну, да. Сейчас понимаю, что она просто пользовалась мной, даря напрасные надежды и выкачивая из меня деньги, но тогда я просто потерял голову. И когда узнал, что к ней ходил ещё кто-то, просто взбесился. Это был Леан Луксан, троюродный племянник Гелиода. Я вызвал его на дуэль. Вероятно, он даже не понял до конца, в чём передо мной провинился, но из-за давней вражды между нашими семьями принял вызов без особых раздумий. И я его убил. Несмотря на причину, это был честный официальный поединок, так что по идее ко мне не должно было быть никаких претензий. Но Луксаны воспользовались своей властью, и моя семья решила, что легче отдать меня, чем пытаться защитить. Так что меня сослали в заброшенный квартал, а Гелиод лично отрубил мне руку. Ещё и заявил, мол, я должен поблагодарить его за то, что он отрубил левую, а не правую. Ублюдок.

— То есть в своей беде ты, по сути, сам виноват… — я покатал эту мысль в голове, пробуя “на вкус”. И единственный вывод, к которому я пришёл: так определённо было куда забавнее.

Однако Парис, похоже, воспринял мои слова как оскорбление. Вот только ответить ему было нечего, так что он просто насупился, будто хомяк, и отвернувшись от меня, в сердцах пнул труп Гелиода. Я невольно усмехнулся. М-да, не стоило забывать, что он во многом был ещё мальчишкой.

— Ты сказал, что его отец — мэр города? На какой он Каре?

— Скорее всего на пятой, — тяжело вздохнул однорукий.

— Скорее всего?

— Те, кому удаётся добраться до шестой Кары, почти поголовно отправляются в столицу. Да, там шестая Кара — не столь значимое достижение, но зато в Кахамаре можно без особого труда достать техники, о которых в Морае почти ничего не известно. Техника Золотого Тела, что использовал Гелиод — одна из всего лишь двух техник в арсенале Луксанов. У нашей семьи тоже есть только две техники, а у Бассом и того однаОднако Мелет — так зовут отца Гелиода, уже старик, ему больше двухсот лет. Для него шансы подняться выше мэра Морая нулевые, так что он бы не поехал в столицу в любом случае. И потому нельзя сказать с уверенностью, что он на пятой Каре. Он вполне мог подняться ещё на ступень пути Власти в тайне ото всех.

— Понятно… — я нахмурился.

По сути, для меня сейчас было даже особо без разницы, на какой именно Каре: пятой или шестой — находился этот Мелет. Если мы даже с богом четвёртой Кары едва сладили вдвоём, то отец Гелиода в любом случае убьёт нас не напрягаясь. А убить нас он определённо захочет. Это я знал прекрасно на собственном опыте… впервые с попадания в Земли Богов надо мной так явно нависла тень буквально непобедимого противника.

Ладони коснулась крошечная ручка Талы. Так она хотела подбодрить меня. Я, конечно, и так не собирался впадать в апатию, в конце концов моя конечная цель — Амон, был в неисчислимое количество раз сильнее какого-то там мэра. Но всё равно эта забота была настолько умилительной, что я не удержался от широкой улыбки.

— Когда ты так делаешь, мне становится не по себе, — произнёс Парис, наблюдая за тем, как я глажу Талу по головке.

— Если тебя смущает выражение отцовской любви — отвернись, — недовольно пробурчал я, чувствуя, как разрушается магия момента.

— Да я не об этом… а, ладно. Что нам делать теперь? Я пойму, если ты не захочешь больше иметь со мной дел.

— Какой благородный бог, вы только посмотрите! — улыбнулся я. — Но, спасибо, я обойдусь. Просто будем считать, что ты мне задолжал. Однако из заброшенного квартала и правда надо валить. Сколько по-твоему времени пройдёт, пока новости дойдут до Морая?

— Не больше суток? — пожал плечами Парис. — Не уверен. В зависимости от того, насколько Мелет доверяет слухам. Всё-таки доказательств убийства Гелиода без самого тела не будет.

Я нахмурился.

— Это ты правильно напомнил, с трупом надо будет разобраться. Как бы мне ни хотелось использовать его для очередной подставы, слишком много народу видели, как мы сражались. Позаботься об этом, а я пойду скажу Лине и Варне собираться.

— Кстати об этом, — неожиданно произнёс однорукий, — а зачем тебе девчонка? Она, конечно, не лишена таланта, раз смогла сама и без чьей-либо помощи продвинуться так далеко в Каре боли. Но всё-таки как по мне, этого далеко недостаточно, чтобы быть полезной, а иных причин держать её при себе я не вижу.

Я вздохнул.

В памяти всплыло воспоминание, появившееся, когда я поглощал праджню Варны. До сих пор я успел попробовать энергию примерно двух сотен богов, но она была единственной, вызвавшей такую реакцию. Я, конечно, знал, что в масштабах истории Земель Богов сто тысяч лет моей службы были, фактически, ничем. В конце концов даже текущий эон длился уже почти полмиллиона лет, а сколько эонов было до него знали только такие древние чудовища вроде Аида или того же Амона.

Но с каждой поглощённой праджней это знание получало новое фактическое доказательство. И я всё отчётливее осознавал, насколько большим совпадением была наша с Варной встреча. Я не верил в судьбу, но всегда считал, что определённые люди приходят в наши жизни не просто так. Конечно, может быть я и ошибался. Но какое-то шестое чувство подсказывало, что Варна, несмотря на свою слабость, ещё сыграет в моём путешествии важную роль.

Вот только объяснять всё это однорукому было лень.

— Хочу, — пожал я плечами, проходя мимо него к штаб-квартире Воровской Чести.

— Ну, как хочешь, — усмехнулся Парис, поднимая и взваливая на плечо тело Гелиода.

Подойдя к воротам, я набрал в грудь побольше воздуха…

— ВСЕ СЮДА! — мой голос пронёсся по огромному зданию. Я услышал как задребезжали оставшиеся в целости стёкла и как вторило мне эхо.

Спустя пять минут передо мной помимо Лины и Варны выстроились несколько десятков оставшихся в штаб-квартире членов группировки.