Альфа. Путь исцеления - Полина Чупахина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через неделю Федерация получит официальный ответ. Семь дней Мален Розенкройц оставит себе, чтобы как можно лучше запомнить сероглазую целительницу, привнёсшую свет в его безрадостную жизнь. Подарившую надежду на нормальность, которой владыка никогда не знал.
«Я люблю тебя, потому даю лучшую жизнь, какая только возможна в нашем мире, доктор Динари», — подумал он, прежде чем убрать, наконец, письмо. Встал, потянулся, избавляясь от болезненного напряжения мышцы. Осмотрелся. Кабинет давил. Хотелось воздуха и пространства. Вышел в коридор, кивнул стражнику. Ему нужен Пряце Мерхольд и чудодейственный эликсир, позволяющий заглушать тварь в голове.
По дороге в больничное крыло Мален отдал несколько распоряжений, касательно сегодняшнего ужина в том числе. Михаила он встретил на полпути к больничному крылу. Элькеради был мрачен, выглядел усталым и безрадостным. Ничего необычного. Дорога через дикие земли только такому выродку, как король даётся легко.
— Отдыхай сегодня, завтра отчитаешься, — проявил понимание Мален.
— Благодарю, — Михаил что-то хотел спросить, Розенкройц по глазам это видел. Но промолчал, просто кивнул и ушёл.
Пряце был у себя. Мален постучал для приличия, прежде чем войти. Старый лекарь читал книгу, устроившись в кресле возле осветительного прибора.
— Мой король, что-то случилось? — в глазах Пряце отразилось напряжением.
— Вы с госпожой Динари будто с одного учебника вопросы списываете, — усмехнулся Мален. — Айлин вернулась, мне нужен препарат.
— Владыка, формула работает всё хуже. Может, стоит признаться ей? Девушка имеет право знать, как рискует, оставаясь рядом с вами.
«Осмелел, старик», — подумал Мален с удивлением.
— Я скорее сам залезу в кремационную печь живым, Пряце. Чем позволю причинить ей вред. Твоё средство нужно для подстраховки. Так что не переживай, старик.
— Вы понимаете, что если действие лекарства пройдёт в тот момент, когда меньше всего способны сохранять контроль, Айлин серьёзно пострадает? Владыка, вы сами рассказывали, что «иной Мален» жаждет смерти младшего лекаря? Видит в ней угрозу для себя, в результате чего постоянно нашёптывает вам вещи, от которых у нормального человека пропадёт всякий сон? Я никогда не вмешивался ни в своё дело, не брался давать советы, констатируя очередную смерть в ваших покоях. Но, мой король, Айлин заслуживает право знать истинное положение дел.
— Я давно рассказал и показал ей всё, что могло напугать упрямицу, господин Мерхольд. И держаться подальше пробовал, отталкивая от себя Айлин. В итоге всё закончилось вопреки моим добрым намерениям. Как оказалось, я способен держать дурные наклонности под контролем, оберегая самонадеянную целительницу.
— Девочка самоуверенная в силу возраста, ей простительно. Но вы, владыка, старше, мудрее, опытней. К чему игры с собственной природой? Не хотите оттолкнуть мою ученицу, так расскажите правду. Чтобы она смогла защититься.
Мален только зубами заскрежетал в ответ. Он мог бы принудить лекаря отдать препарат, но слушая обвинительную речь внезапно расхрабрившегося Пряце, Мален лишь убеждался в правильности принятого решения. В итоге он всё же получил требуемое, но недоверие во взгляде старика никуда не делось. Лекарь боялся, не доверял, считал, что для короля всё кончено. Айлин стоит отослать хотя бы ради того, чтобы в её глазах никогда не пришлось видеть все эти эмоции.
«Одна неделя вместе, затем Федерация получит свою целительницу в обмен на пакт», — пообещал мысленно Мален. Он тоже имеет право быть счастливым, сохранить как можно больше воспоминаний о той, кто стала его лучшим приобретением за всю жизнь.
Глава 18
Айлин с улыбкой слушала рассказ Малена про встречу с советниками. Отчего-то ей было совершенно не жаль этих зарвавшихся людей, до сих пор пытающихся «открыть глаза пленной федерантке» на опасность законного правителя Серого королевства.
Сегодня Мален изменил традиции ужинать в библиотеке, стол накрыли на балконе его личных покоев. Ей нравилось слушать его очередную сказку из детства. Вопреки уверениям в собственной жестокости, Мален рос, в общем-то, обычным ребёнком. Как ни странно, девушка легко представляла его маленьким мальчиком, который отчаянно ищет приключения на свою непоседливую задницу. А потом она рассказывала собственные истории, менее захватывающие дух, но тоже весёлые. Ведь Лин росла не в городах федерации, а на ферме, стоящей особняком от других. Так устроены они все. Потому курьёзных случаев, за которые отец, порой, грозился наказанием, даже ремнём потрясала, происходили с будущей целительницей частенько.
— Ну что же, увидимся позже? — они просидели больше двух часов, ужин давно был съеден, а на улице становилось холодно. Айлин поднялась со своего места, собираясь уйти. Лёгкая шаль, накинутая на полуобнажённые плечи, плохо согревала. Белоснежное платье с красивым вырезом и струящейся до лодыжек юбкой, целительница выбрала, потому что вдруг захотела восхищения во взгляде короля. Как будто в обычное время его там не хватало.
— Останься. Давай проверим, будут тебе завидовать или сочувствовать, когда узнают о наших отношениях, — он вновь оказался быстрее, двигаясь так легко и стремительно, как не умел ни один человек, знакомый Айлин.
«Ну, так он и не совсем человек», — напомнила себе целительница, с готовностью принимая просьбу, больше похожую на приказ вместе с объятиями, от которых шаль соскользнула на пол. Айлин и сама не хотела уходить, всё равно обитатели замка давно подозревают правду. Или не подозревают, но есть ли Айлин дело до посторонних людей? Ей безразлично чужое мнение, если оно принадлежит не Малену.
Его руки, как и всегда, были уверенными, а взгляд пугающе голодным. Но пока зелень радужки не омрачилась тенью внутренней борьбы, целительница не волновалась.
— Но ведь получится натуральный скандал! С обвинениями в измене. Возможно, уважаемые советники даже предположат, будто владыка продался Федерации, — Айлин старательно хмурила брови, изображая сомнение, но Мален ей не поверил. Возможно, оттого что уже неплохо узнал возлюбленную? Мужчина просто поцеловал её, и мысли оборвались так резко, словно их отключили. Каждое прикосновение, поцелуй возвращались с ещё большим пылом. И ночной холод улицы сгорел в жаре пробуждающегося желания принадлежать друг другу, прорастать, обращая похоть в магию. Девушка дрожала, вплетая тонкие пальцы в густые волосы короля. Прижимала его, словно тот пытался отстраниться. А Мален был жаден, словно хотел через поцелуи выпить Айлин. И пусть тьма билась внутри, рвалась через барьер самоконтроля, чтобы пожрать его женщину.
