Мадам - Джанетт Энджелл

Был у меня один клиент, который, слава богу, потом женился и перестал пользоваться услугами «Аванти». У него всегда имелся большой запас колес и шампанского, и он не любил пользоваться этими благами в одиночестве. Обычно он снимал номер в одном из маленьких неприметных отельчиков на Солджерс-Филдроад, приглашал к себе сразу трех девочек, одну за другой, и хотел, чтобы они пили шампанское и принимали колеса.

После того как я просекла, чем он там занимается, я стала осторожнее. Меньше всего мне нужно, чтобы кого-то из девочек убили по дороге домой. Я велела девочкам прятать таблетки, притворяясь, что они их глотают, или, по крайней мере, вызывать себе такси после визита к этому типу. Но это было непросто, поскольку многие девочки были молоденькие и еще не научились виртуозно обманывать клиентов. Многим из них нравилось идти на поводу у клиента, выполняя его прихоти. Кроме того, любопытство толкало многих на то, чтобы попробовать халявные наркотики. Если вообще есть такая вещь как халявные наркотики. Когда этот парень перестал ко мне обращаться, лично я испытала облегчение.

Я знаю, что сейчас многие балуются экстази, героин переживает второе рождение, хотя в прежние годы мы сталкивались с ним намного чаще. Инъекция наркотика может отбить всякую охоту, когда у тебя «свидание» с девочкой. А приняв экстази, человек чувствует любовь ко всему миру. Кроме того, все более популярными становятся разного рода лекарственные препараты — валиум, оксиконтин, перко-сет, которые тоже могут вызывать наркотическое опьянение.

Но это не для меня. Наркотики остались в прошлом, и я благодарна, что пережила тот период. Честно говоря, я не вернулась бы обратно… даже за весь кокаин Колумбии.

Я все время говорю о проблемах, о девочках, которые сбились с пути из-за наркотиков, собственной жадности или из-за того, что связались не с теми парнями. Но мне стоило бы рассказать и о положительных моментах, поскольку многие из моих девочек здоровы и физически и психически, умны, они работают и двигаются к своей цели. Проституция не обязательно ведет в пропасть.

В целом, большинство работающих на меня девочек где-то учатся. Студентки колледжей, аспирантки, студентки, приехавшие по обмену. Как я уже говорила, я сама решила набирать девушек с высшим образованием, и это решение не раз себя оправдывало. Кроме того, это являлось отличительным знаком моего агентства.

Но, с другой стороны, возникал ряд специфических проблем. Например, во время сессий работать было некому, кроме того, у каждой девочки имелась соседка по комнате.

Обычно я сама договариваюсь с клиентом обо всех деталях. Это в идеале, но фактически так никогда не получается. Теоретически девочка звонит клиенту только подтвердить, что выезжает, но обычно он начинает играть с ней в свои игры. «Ну, я не знаю… Ты не могла бы описать себя?» Хотя вообще-то я уже дала ему все параметры. Мне кажется, просто подобные разговоры клиентов еще больше заводят. И хотя я уже убедила клиента, что он хочет именно эту девочку, ей тоже приходится убеждать его. Очень часто намеками здесь не обойдешься, и хотя разговор неприятный, но это неотъемлемая часть профессии.

Однако расписывать свои прелести совершенно невозможно, когда в нескольких метрах сидит и греет уши ни о чем не подозревающая соседка по комнате. В таких условиях вы не сможете бездумно тараторить.

Сейчас почти у всех есть мобильники, что упростило жизнь многим девочкам. Но однако не всем.

Алла приехала из России. В Бостоне довольно много выходцев из России, большинство — евреи, сбежавшие в США от различных проблем, с которыми им приходилось сталкиваться в бывшем СССР начиная от дискриминации и заканчивая открытыми погромами. Следующее поколение русских приезжало в Бостон за тем, за чем сюда едут многие молодые люди, — за образованием. Эмигрантам, как легальным, так и нелегальным, нужна работа.

И если они молоды и хороши собой, то приходят работать ко мне.

Однако Алла жила с родителями, а деньги, заработанные в эскорте, клала на сберкнижку. Она готовилась открыть собственное дело после того, как получит диплом МВА. Но пока что жила дома, и к телефону всегда подходил ее папаша.

Я превратилась в ее подружку Кэтрин. Якобы Кэтрин и Алла очень часто занимались вместе, особенно по вечерам. Как-то раз ее отец спросил меня, какие занятия мы посещаем, на таком ломаном английском, что я с большим трудом разобрала, что он говорит. Я весьма расплывчато ответила что-то там про контракты и запуск производства, теперь, в свою очередь, не понял он. Что касается меня, то большего от нашего общения мне и не требовалось.

Я бы не стала устраивать эти соревнования по бегу с препятствиями, если бы Алла не приносила мне столько денег. Вообще-то она не особо церемонилась с клиентами. На самом деле от нее так и веяло холодом и высокомерием, и я бы ни за что не захотела спать с такой надменной девицей. Но клиенты не сошлись со мной во мнении. Они хотели ее постоянно. «А Алла сегодня работает?» — с этого вопроса многие из моих клиентов начинали разговор в течение целых полутора лет.

У Аллы не было машины, и она не просто требовала предоставить водителя, а выдвигала условие — водитель должен был возить ее по всяким делам уже после работы, причем, насколько я понимаю, безо всякой дополнительной оплаты. Я не задавала лишних вопросов, хотя это и создавало мне массу затруднений. Вместо того чтобы забросить Аллу домой и отвезти кого-то еще к клиенту, водитель мог провести кучу времени, будучи в распоряжении Аллы.

Она могла отказаться приезжать к клиенту, если он просто не так на нее посмотрел, или приезжала, но за дополнительную плату, причем, к моему величайшему удивлению, большинство клиентов раскошеливались не раздумывая. Не забывайте, мы говорим о мужчинах, которые были недовольны всем и вся. Но не Аллой.

Я любила «бронировать» Аллины вызовы заранее, если выпадала такая возможность, чтобы избежать общения с Цербером, с которым она жила под одной крышей. Или более точной мифологической аналогией моих отношений с ее отцом будет Сфинкс со своими бесконечными загадками? Короче, как бы там ни было, если я могла избежать этой пытки, я с радостью это делала.

Обычно Алла не возражала, хотя это еще ничего не значило. Заранее оговоренный вызов тоже еще вилами по воде писан, как я выяснила, поскольку передумать могли обе стороны — как клиент, так и девочка. Особенно девочка. Иногда Алла приезжала, а иногда нет. Она никогда не извинялась, считая само собой разумеющимся, что я прощу и пойму.

Когда Аллино поведение начинало действовать мне на нервы, я напоминала себе, сколько денег зарабатываю на ней, и прикусывала язык. Да, я могу быть резкой, но я далеко не дура.