Слеза дьявола - Джеффри Дивер

— Беспокоит мэр вашего города.

— О, сэр! Как поживаете, сэр? — Голос был не только настороженный, но и молодой.

— Не сочтите за труд посвятить меня в последние подробности хода расследования. Агенты Лукас и Кейдж по каким-то причинам со мной ими не делятся. Вы уже сумели установить, где именно Диггер собирается нанести следующий удар?

Опять пауза. Потом:

— Нет, сэр.

Пауза слишком затянулась. Харди явно что-то скрывал.

— И что, вообще никакого представления?

«Они не очень-то посвящают меня в свои дела».

— Но ведь ваша функция — осуществлять координацию, так я понимаю?

— Мне приказано написать отчет о ходе операции. Агент Лукас сказала, что будет напрямую поддерживать контакт с моим шефом Уильямсом.

— Отчет? Это все для того, чтобы прикрыть себе задницу. Слушайте меня. Я очень доверяю ФБР. У них там перестрелки с преступниками чуть не каждый день. Но сейчас я хочу знать, насколько близки они к тому, чтобы остановить убийцу. Все до последней детали. И не надо мне вешать лапшу на уши.

— Ну, у них есть кое-какие версии. — Харди явно чувствовал себя не в своей тарелке. — По их мнению, они теперь определили район, где организатор преступлений устроил себе временное убежище — тот самый, которого задавил грузовик.

— И где же?

Снова пауза. Мэру легко было вообразить себе Харди, колеблющегося сейчас, как камыш на ветру. Федералы с одной стороны, его собственное начальство — с другой. Да, хреновая ситуация.

— Простите, сэр, но я не вправе давать информацию тактического характера кому бы то ни было.

— Но это мой город подвергся нападению, это моих граждан убивают десятками! И мне нужны ответы на вопросы.

Молчание. Кеннеди поднял взгляд на Уэндела Джеффриса, который только покачал головой.

Мэр подавил в себе новую вспышку раздражения и постарался говорить как можно рассудительнее:

— Позвольте мне пояснить, что я имею в виду. Единственной целью этих людей было получить деньги. Но не убивать просто так.

— Мне кажется, вы правы, сэр.

— Если бы у меня появился шанс обратиться к этому убийце — в его логове или там, где он собирается устроить бойню в восемь, — мне кажется, я сумел бы уговорить его отказаться от своих планов. Я лично провел бы переговоры. У меня есть опыт в подобных делах.

Что самое интересное, Кеннеди действительно в это верил. Потому что одним из его талантов (что в какой-то степени сближало его с тезкой, занимавшим Белый дом в шестидесятых) была способность убеждать. Разве не он сумел уговорить почти тридцать самых упрямых президентов и генеральных директоров корпораций округа согласиться с повышением налогов для финансирования «Проекта 2000»? И не он ли убедил Гари Мосса назвать имена фигурантов скандала в Совете по образованию?

Оставьте его на двадцать минут с глазу на глаз с убийцей — пусть даже на него будет смотреть дуло автомата, — и этого вполне достаточно. Он сумеет прийти с ним к соглашению не мытьем, так катаньем.

— Судя по тому, как его описывают, — попытался возразить Харди, — он не тот человек, с которым вы могли бы вести какие-либо переговоры.

— Уж позвольте мне самому судить об этом, детектив. А теперь рассказывайте, где он свил себе гнездо.

— Мне…

— Рассказывайте!

В наступившей тишине стало слышно, как гудит телефонная линия. Но полицейский молчал.

— Ты ведь ничем федералам не обязан, сынок, — более тихим и вкрадчивым тоном продолжал мэр. — Ты ведь уже понял, как они относятся к твоему присутствию в оперативном штабе? Еще немного, и они начнут гонять тебя за кофе.

— Это не так, сэр. Агент Лукас сделала меня полноправным членом своей команды.

— Неужели?

— Да, это так.

— И ты не чувствуешь себя пятым колесом в телеге? Я спрашиваю, потому что именно так чувствую себя сам. Будь на то воля Ланьера — ты ведь знаешь такого конгрессмена?

— Так точно, знаю, сэр.

— Так вот, будь его воля, мне бы только и осталось сегодня вечером, что сидеть и смотреть новогодний салют… Я и ты — мы оба представляем округ Колумбия. Вашингтон — наш город. А потому не тяни резину, сынок. Выкладывай, где это чертово логово?

Кеннеди краем глаза заметил, как Джеффрис сложил пальцы крестом. «Пожалуйста… Это было бы идеально. Я неожиданно там появлюсь. Попробую уговорить этого типа выйти из укрытия с руками за головой. Он либо сдается, либо они убивают его. При любом раскладе, моя репутация не пострадает. Я уже не буду выглядеть как мэр, который смотрит, как убийца хозяйничает в его городе, по Си-эн-эн, попивая пивко».

До Кеннеди донеслись смутные голоса на другом конце провода. Потом вновь заговорил Харди:

— Прошу простить меня, сэр, но я должен идти. Нам нужно работать. Уверен, агент Лукас позвонит вам сама.

— Но, детектив…

В трубке послышался непрерывный гудок.

Грейвсенд.

Машина, доставившая сюда Паркера и Кейджа, то и дело огибая глубокие выбоины в асфальте, остановилась у тротуара улицы, усеянной кусками щебенки и мусором. На тротуаре красовался обгоревший остов «тойоты», по иронии судьбы прислоненный к красному пожарному гидранту.

Они вышли наружу. Лукас воспользовалась своим личным «фордом-эксплорером» и была уже на пустыре, обозначенном как сборный пункт. Она стояла, уперев руки в стройные бедра, и осматривалась.

Воздух был густо пропитан запахами мочи, дерьма, обугленного дерева и сожженного мусора.

Родители Паркера, сделавшиеся неутомимыми путешественниками после того, как отец — учитель истории — вышел на пенсию, однажды забрели в трущобы Анкары — турецкой столицы. Паркер живо помнил письмо, присланное ему тогда матерью, обожавшей переписку по почте. И это письмо оказалось последним, полученным от родителей, перед тем как их не стало. Оно до сих пор висело в рамке на стене в его кабинете рядом с галереей рисунков детей.

Люди здесь обнищали до крайности, и именно это, а не расовые, культурные, политические или религиозные причины обращает их сердца в камень.

Сейчас, оглядывая царившее вокруг запустение, Паркеру вспомнились эти ее слова.

Два чернокожих подростка, стоявших до этого у стены, изрисованной граффити с символами местных банд, заметив прибывающих в большом количестве людей, которые явно были представителями закона, медленно побрели прочь с некоторым испугом, но и вызовом, читавшимися на лицах.

Паркера не оставляла тревога. Не потому, что он чувствовал какую-то опасность, а просто при виде огромности простиравшейся перед ними территории. Пять или шесть квадратных километров убогих жилых домов, грязных заборов, мелких мастерских и пустырей. Каковы же были их шансы найти конспиративную квартиру преступника в этом море городской нищеты?

Ведь и Паркеру попадались головоломки, решения которых найти так и не удалось.

Три ястреба…

По временам ветер доносил до них клубы дыма. Это горел огонь в бочках из-под нефти, около которых грелись бездомные мужчины и женщины вперемежку с местной шпаной, поддерживая пламя обломками дерева и бытовыми отходами. В отдалении виднелись еще несколько корпусов начисто «раздетых» автомобилей. На противоположной стороне улицы высился дом, который казался пустым — только за одним окном, пустой проем которого был занавешен красным полотенцем, горел свет.

Почти сразу за спуском на станцию метро, позади высокой, но местами обвалившейся кирпичной стены, в небо взметнулась труба крематория. Сейчас она не дымила, но, судя по отчетливо заметным колебаниям теплого воздуха над ней, печь там поддерживали в готовности непрерывно. У Паркера мурашки пробежали по спине. Весь этот пейзаж напоминал ему старинные изображения…

— Преисподняя, — пробормотала Лукас. — Это похоже на ад в чистом виде.

Паркер вскинул на нее взгляд.

Кейдж пожал плечами в знак согласия.

Прибыла еще одна машина. Это был Джерри Бейкер в раздувшейся ветровке, под которой скрывался бронежилет. Для Паркера то была непременная принадлежность экипировки бойца спецназа, странными казались только ковбойские сапожки. Кейдж передал ему толстую пачку распечатанных с компьютера фотографий преступника — посмертных портретов, сделанных в морге.

— Мы будем использовать эти снимки, опрашивая местных жителей. А приписка внизу? Это описание внешности Диггера, которое мы имеем на данный момент.

— Не густо.

Очередное пожатие плечами.

Между тем к месту сбора продолжали стекаться все новые легковые машины и микроавтобусы. Проблесковые маячки на панелях приборов бросали яркие отсветы на витрины нескольких окрестных магазинов. Стандартные транспортные средства ФБР. Хватало и бело-голубых патрульных машин полиции с сигнальными огнями, сверкавшими на крышах. Всего собралось человек двадцать пять мужчин и женщин, половина из которых были федеральными агентами, а остальные — полицейскими в форме. Бейкер жестом созвал всех, и они сгрудились вокруг пикапа Лукас. Он стал раздавать им фотографии.