Ночные эскадрильи люфтваффе. Записки немецкого летчика - Вильгельм Йонен

Глава 17

Авиабаза «стог сена»

21 августа 1944 года, через шесть дней после встречи с русским полковником, я в тяжелом бою сбил третий «митчел» с русским экипажем. Русские защищались отчаянно, но моя подавляющая огневая мощь решила исход дела. После третьего сбитого транспортника партизаны прекратили полеты, но в следующую ночь британцы возобновили переброску вооружения по воздуху в Варшаву.

22 августа 1944 года. 20.00. Из штаба дивизии сообщили о британских бомбардировщиках, летящих над Адриатикой северо-восточным курсом. Мои парни пришли в восторг. Наконец появился шанс принять участие в боях. Мои победы подстегнули честолюбие юных пилотов, и я с трудом утихомирил парней, уже натянувших полное летное обмундирование.

— Успокойтесь, ребята, — сказал я, — и действуйте с умом. Захватить врага врасплох — выиграть половину сражения.

И все же было трудно сдерживать их. Они следили за продвижением потока бомбардировщиков и, услышав, что те уже приближаются к Белграду, возликовали. Мы получили приказ на взлет. Я взял шесть самолетов, а часть оставил в резерве для нападения на возвращающиеся бомбардировщики. Мы сразу направились в свои секторы. Последние приказы и советы я отдавал уже по радиотелефону. Мой сектор был самым южным: именно сюда должны были войти ведущие бомбардировщики.

Наземный пост наведения и мой радист Грасхоф включили радары, и на экранах появились первые зигзаги. Через несколько минут из темноты вынырнула пузатая тень — «Галифакс». Первая же атака оказалась успешной; языки пламени метнулись из бензобака, и экипаж немедленно выпрыгнул с парашютами. Некоторое время горящая громадина продолжала полет, затем клюнула носом и взорвалась, ударившись о землю. Трагедия и красивейшее зрелище одновременно! Этот костер стал сигналом к общей атаке. Мои экипажи ястребами ринулись на бомбардировщики, сбивая их один за другим. Я насчитал шесть сбитых машин, затем наступила пауза. Седьмого я сбил сам. Недолго пришлось ждать восьмого и девятого. Через три часа задание было выполнено. Я приземлился первым и стал считать возвращающиеся самолеты. Пилоты вели себя как маньяки: проносились над летным полем, покачиваясь с крыла на крыло, а после посадки гордо отчитывались о своих победах. Из штаба дивизии уже позвонили. Мой доклад был кратким и четким. Операция длилась три часа, участвовало шесть самолетов, сбито девять вражеских бомбардировщиков, потерь нет. Два наших самолета слегка повреждены, остальные десять готовы к дальнейшим действиям. В штабе ликовали. Оберет Хандрик поздравил меня с успехом:

— Вы, парни, отлично поработали. Противник вернется через четыре часа. Передохните пока. Мы вас заранее известим. Удачи.

Однако никто не думал об отдыхе. Парни были возбуждены и проговорили о своих боях до глубокой ночи.

Снова зазвонил телефон. Британцы возвращались. Теперь шанс отличиться представился второй волне. В 03.00 мы получили приказ на взлет. Я смотрел вслед поднимающимся самолетам, скрестив пальцы на удачу. Мы находились на командном пункте, напряженно вслушиваясь в переговоры наземного поста наведения и экипажей. Наконец фельдфебель Хубач доложил о первом контакте с противником. Через несколько тревожных минут он снова вышел на связь:

«Ура! „Курьер“ горит». Десятый сбитый с вечера противник. Затем последовало еще четыре. Из трех десятков британских бомбардировщиков мы сбили четырнадцать. Потрясающий успех моей эскадрильи, учитывая тот факт, что все шесть экипажей второй волны вернулись целыми и невредимыми.

И следующие две ночи были беспокойными, поскольку переброска грузов из Италии в Варшаву продолжалась. Ночь за ночью крылатые грузовики поднимались в воздух, и ночь за ночью мы сбивали их с небес, но ни один из моих экипажей не погиб в тех жестоких боях.

Утром 6 сентября 1944 года меня довольно неучтиво разбудили. Я протер глаза и угрюмо уставился на стоящего у кровати дневального. Он не дал мне времени собраться с мыслями:

— Вставайте, герр гауптман. Поскорее. Получено сообщение, что группа американских бомбардировщиков летит прямо на Нови-Сад.

Я вскочил, натянул брюки с рубашкой и помчался вниз но лестнице, надевая на ходу китель.

— Времени нет, герр гауптман, — бросился ко мне дежурный офицер, обер-лейтенант Будер. — Мы должны немедленно взлететь. Бомбардировщики уже на горизонте и быстро приближаются.

Взлететь не успеем, подумал я.

— Обер-лейтенант Будер, займитесь самолетами. Пусть техники растащат их подальше друг от друга и накроют камуфляжными сетями. Дневальному разбудить все экипажи. Через пять минут взлетное поле должно быть очищено, и мне все равно, сделают они это в брюках или пижамах.

— Есть, все будет сделано за пять минут. Я бросился на командный пункт, вызвал штаб дивизии и после недолгой задержки получил приказ искать запасную полосу на тот случай, если наш аэродром разбомбят. Я положил трубку и бросился на поле. Мале и водитель уже сидели в автомобиле с работающим двигателем. Стрелок с тревогой смотрел на юг. Теперь и я слышал монотонный гул американских самолетов. Зловещий гул. Яркое солнце безжалостно освещало серебристые самолеты.

— К самолетным стоянкам! — крикнул я. Водитель надавил педаль газа, и автомобиль помчался к концу взлетной полосы, где техники, накинув последнюю серо-зеленую сеть на белоснежные самолеты, уже прыгали в грузовик. Через несколько секунд на поле не осталось ни души. Нереальная, обреченная пустота. Вскоре упали первые бомбы. Воздух наполнился зловещим шипением. Оглушительный взрыв, земля содрогнулась, и над нашими ангарами взметнулось огромное облако дыма. Три волны бомбардировщиков пронеслись над нами, и через десять минут аэродром был похож на поверхность Луны, а бомбардировщики улетели без единой царапинки.

В тот же день я отправился искать подходящее летное поле и не сразу нашел то, что нужно. Около Ходчака в Бачке я обнаружил луг в 700 ярдов длиной, пересеченный единственной канавой. Окружающая местность была идеально ровной, что очень важно при короткой взлетно-посадочной полосе. Бургомистр этой немецко-венгерской деревни сделал все, что было в его силах, чтобы приспособить обычное поле к нашим нуждам.

Новость о появлении ночных истребителей быстро облетела деревушку. Через несколько минут все жители высыпали на луг. Деревенский учитель, признанный местный лидер, возглавил работы. Под его руководством жители старательно выравнивали луг и засыпали канаву. Для столовой поставили большую палатку, а командный пункт разместили в свободном номере гостиницы. О продуктах мне не пришлось беспокоиться, так как крестьяне согласились взять солдат на постой. После этой успешной вылазки я вернулся на руины Нови-Сада, Обер-лейтенант Ага уже организовал погрузку снаряжения на поезд, стоявший неподалеку на запасном пути местной одноколейки. Весь персонал обрадовался, узнав, что квартироваться будет в частных домах.