Шанс-2 - Василий Кононюк

Понятно, что размышления на эти темы, не способствовали пониманию того, о чем идет речь вокруг меня на посиделках, и когда мне задавали вопрос, я часто пропускал его мимо ушей, и только по тишине, и направленным на меня взглядам понимал, что мне, видимо, придется о чем-то рассказывать. Приходилось переспрашивать, и на вопросы о чем же я думал, честно отвечать, что мол, когда вижу перед собой Марию, обо всем на свете забываю, и ничего не слышу.

Пока, кое-как выкручивался, традиции общества не поощряли, чтоб неженатые девушка и парень надолго оставались наедине, в эти недолгие минуты, Богданчик не давал Марии разговаривать, увлеченно с ней целуясь, но было понятно, что долго эта лафа не продлится, и начнутся суровые испытания.

Как только нужно будет вступать с ней в затяжные разговоры, несоответствия которые легко обнаружила маменька, Мария обнаружит не менее легко. Остается только надеяться, что до свадьбы, нам поболтать не дадут. Все-таки у Иллара корни с Кавказских гор растут, а там традиции построже, чем у татар, и у славян. Один он, не стеснялся сам придти, и дочку с посиделок домой забрать, если народ допоздна засиживался. Мне оставалось в этом случае только горько вздохнуть, и радостно бежать домой, отгородившись от Богдановых эмоций.

Так незаметно пролетело время, и пришла пора ехать в Черкассы с первой партией ликера. В субботу затемно, взяв запасные полозья, если девки приедут этим караваном, их воза на полозья надо будет поставить, запряг троих коней, двух своих, и батиного одолжил, чтоб не застаивался в конюшне, весело погнал сани вверх по руслу реки. Семь больших бочек, груз не запредельный, но и не маленький, несмотря на тройку коней, к Черкассам добрался уже при свете луны и звезд.

Двор корчмы уже был порядком заставлен возами, гостей в корчме перед воскресным базаром уже было немало. Корчма была почти полна, в ней толкались, как приезжие купцы с возницами и охраной, так и местные казаки. Среди этой толпы мужиков, мои девки с детьми выделялись, как козы среди стада овец, или наоборот. Хуже всего, что их уже приметили местные казаки, и двое уже умудрились усесться рядом с ними, видимо, оттеснив в сторону Авраамовых охранников и возничих. Кивнув Аврааму, направился прямо к ним. Девки не выглядели испуганными, или смущенными, активными приставаниями местной публики, но поскольку я их пригласил, то и мне нужно было разбираться. Как говорят теоретики стратегии, лучшая оборона это нападение.

– Здорово сестрички! С приездом вас! Небось, заждались уже меня! А чего вы в такой тесноте сидите? Берите детей и айда, вон за тот стол. Давно уже приехали?

Не обращая внимания на казаков, подхватив кого-то из детей на свободную руку, дал девкам вылезли из-за стола, и перебрались за другой. Их ухажеры, сначала ошалело смотревшие, как мы дружно перебираемся от них подальше, не обращая на них внимания, затем, не выдержав подтрунивания товарищей, с грозным видом двинулись в нашу сторону. К тому времени я уже успел разоружиться, и снял доспех с поддоспешником, жарко было в корчме. Оставался проблемой мой заряженный самострел, который зарядил перед дорогой, от волков отбиваться. Может, это и было причиной нерешительного поведения казаков в начале нашего знакомства. Когда у тебя за спиной стоит мужик в полном вооружении, у которого в руках, заряженный острой стрелой самострел, то как-то не знаешь с чего начать беседу. Поменяв стрелу на ложе, и не обращая внимания на ухажеров, с грозным видом ставшим перед нашим столом, обратился к Ждане,

– Ждана возьми свой тулуп, отойди вон туда, и держи его возле стены на вытянутой руке, я в него тупой стрелой пульну. А ты казак не стой на дороге как дуб в поле, или ты уже такой пьяный, что не видишь вокруг ничего?

– Ты, кого пьяным называешь, хлопчику? И не направляй на меня свою цяцьку, я ее не боюсь!

Поскольку устраивать драки на чужой территории было бы опрометчиво, обратился к их компании, где выделялся как своей саблей, так и всем своим внушительным видом, лидер этой компании, который и начал подуськивать этих двоих ухажеров на меня. Видно не сподобился я ему, такое бывает. Не знаю, откуда он меня знал, хотя две сабли за спиной, возраст и самострел, достаточные приметы для неглупого человека, а вот мне не узнать бывшего атамана черкасских казаков, Арсена, было очень затруднительно. Двух месяцев не прошло, как наблюдали мы его перевыборы.

– Шановное товарищество! Ваш казак не верит что он пьяный. Предлагаю проверить его, и любого кто захочет. Каждый из нас двоих, ставит по монете, потом станем мы друг против друга, и будем бить по разу. Можно пригибаться, отклоняться, руки подставлять, только падать не можно, и с места сходить. Кто первый упадет, тот проиграл, кто с места сошел, тот проиграл, значит, забирает монеты и идет из корчмы спать.

– Так за что ж ему давать монеты, если он проиграл? – Сразу спросил кто-то любопытный.

– Так то ж ему такая кара будет, братья казаки, с монетами в кошеле из корчмы домой спать возвращаться. – Народ дружно загоготал, по достоинству оценив страшную кару.

– Ну что, Яков, – обратился недовольно скривившийся Арсен, прочувствовал бедный снова, как легко меняется настроение электората, – готов ты на такое испытание?

– Готов, батьку, – озадаченно ответил Яков, – только монеты у меня нет.

Ишь, дальше его батькой, называет, въелось в сознание за годы, что Арсен тут командовал.

– Так, я тебе одолжу, Яков. Как на землю сядешь, так сразу и отдашь, – не выпуская ситуацию из нужного русла, сразу положил на край стола две серебряных монеты.

– А если ты, на задницу сядешь, тогда, как быть? – Якова продолжала волновать, больше всего, финансовая сторона будущего испытания.

– По такому случаю, раз я был не прав, и даром тебя пьяным назвал, прощу тебе долг. Казаки, помогите столы отодвинуть, чтоб нам было куда падать.

Совместный труд сближает, и раздвинув столы, казаки приготовились наблюдать бесплатное представление. Решившись подстраховаться, еще раз озвучил условия состязания.

– Прошу всех, кто есть в этой зале быть видаками, что мы с Яковом вышли не рожу друг другу чистить, а проверить, кто из нас пьяный. Будем мы друг друга по очереди бить. Бить можно только выше пояса. Кто первый упал, тот проиграл. Кто с места сошел, тот проиграл. Все согласны?

– Згода, згода! – Радостно донеслось со всех сторон, – давайте начинайте, хватит языками крутить.

Мы стали друг перед другом на расстояние вытянутой руки, и мне, оценивая соперника, приходилось решать непростую задачу. Проблем выиграть не было. С моей многолетней практикой в таких играх, с партнерами из разных весовых категорий, с которыми нас сводил тренер, по какому-то, ему одному известному алгоритму, проиграть можно, только если действительно напьешься в стельку. Проблема была выиграть так, чтоб не обидеть соперника, и его компанию. Мордобой, это очень сильное средство. После короткой схватки, люди могут стать друзьями на всю оставшуюся жизнь, а могут проникнуться друг к другу и крайне отрицательными чувствами.

– А кто первый бить станет? – Задал немаловажный вопрос один из соображающих зрителей.

– Надо жребий кидать, – сразу поступило предложение.

– Да чего там кидать, казаки, Якова проверяю, нехай первый и бьет, – великодушно предложил.

Яков как будто только этого и ждал, и сразу попытался влепить мне с разворота правой в ухо. Надо отметить, что довольно резко и неожиданно ударил, я едва успел чуть присесть, и пропустить удар над головой. Еле удержал рефлексы, чтоб сразу не всадить левой по открытой печени. Якова потянуло за правой рукой, если б я добавил, он точно сошел бы с места, и проиграл, но это противоречило моим планам. Зрители одобрительным гулом приветствовали как скорость, с которой пронесся над моей головой кулак, так и мою нестандартную для этого времени защиту.

Отметив, резкость удара, мелькнула мысль, что с Якова вышел бы неплохой тяж. Дальше, свободный поток сознания вынес на поверхность фразу великого француза, "О спорт, ты мир!", и меня полностью захватили идеи, как использовать эту фразу в прикладных целях в это неспортивное время. Было бы неплохо организовать какое-то соревнование по основным военным дисциплинам, которыми владеют казаки, с призовым фондом. Очень бы способствовало дальнейшему объединительному процессу.

Мои планы по использованию чужих идей, прервал совет какого-то нетерпеливого зрителя.

– Чего стоишь, бей давай!

– Да вот думаю, куда такого бугая бить, чтоб он почувствовал, – задумчиво произнес, продолжая разглядывать Якова. Вместе с радостным детским смехом, бу-га-га, сразу раздалось несколько голосов.

– В ухо бей!

Недаром у нас была страна Советов, любители посоветовать здесь жили во все времена. Не послушавшись, неожиданно, и резко ударил левой в печень. Удар в печень очень коварный. Если точно попал, и противник не успел блокировать удар локтем, или не смог смягчить удар мышцами пресса, в дальнейшем, любые попытки противника нанести удар, или просто, резко двинуть рукой и корпусом, приводят к очень болезненным ощущениям. Единственное положение, в котором боль не чувствуется, не двигаясь, постоять с чуть наклоненным вперед корпусом. Конечно, масса Якова сыграла свою положительную роль, но, тем не менее, удар он прочувствовал, и его следующий удар мне в грудь, уже не получился, в последний момент его корпус отказался поворачиваться вслед за правой рукой, и удар вышел несильным, и не резким. Воспользовавшись тем, что он вынужден держать корпус чуть наклоненным, и солнечное сплетение ничем не защищено, ударил справа точно в солнышко. Яков начал хватать воздух как рыба, все примолкли, результат который был уже понятен, всех удивил. Противник был значительно крупнее меня, и вопрос для многих был лишь в том, сколько ударов я выдержу.