«Ради жизни над землей». Воздушный авианосец - Александр Баренберг

– Помнится, в Академии пару лет назад предлагали что-то такое построить, – почесав затылок, сообщил начальник. – Но Канцлер, как обычно, наорал на них, чтобы прекратили тратить ресурсы на дурацкие проекты. И дирижаблей, мол, вполне хватает.

– Вряд ли ученые смогут создать аэроплан достаточно оперативно. Мы слишком опаздываем за противником!

– И тем не менее такое распоряжение необходимо отдать немедленно! Но об этом потом. Главное сейчас – уничтожить вражеское производство. Дитрих может организовать соответствующую диверсию?

– Точечную, наверное, сможет. Но этот их полигон под Ленинском состоит из нескольких отдельных подземных ангаров, и взорвать их все ему наверняка не дадут. Нужна помощь.

– Хорошо, давай подумаем, как скоординировать наши с ним действия.

– По его словам, у них есть посты предупреждения о воздушном нападении, связанные со штабом телеграфными линиями. Если он сможет вывести их из строя…

– Понимаю, – на лету подхватил идею своего подчиненного Раус. – Тогда мы сможем подойти на дирижаблях внезапно. А если их аэропланы все равно успеют взлететь?

– И об этом должен позаботиться Дитрих.

– Дитрих, Дитрих… Как можно строить весь план на действиях одного агента? – недовольно покачал головой глава Службы. – А связь? Тут нужна четкая координация!

– На первом аэроплане на днях установили нашу рацию. Он сможет ею воспользоваться, но только единожды, так как машины охраняются и, нейтрализовав охранников, он раскроет себя. Значит, наши силы должны ожидать примерно на дистанции получаса лету, не дальше.

– Хорошо! – после короткого, но напряженного раздумья решился Раус. – Иди продумай план в подробностях и, не мешкая, отсылай сообщение Дитриху. А я к Канцлеру, «порадую» известием об аэропланах. Пусть хорошенько накрутит бездельников из Академии…

Глава 21

Они сидели передо мной, все четверо – первая группа пилотов истребителей. Будущих пилотов. Пока что каждый из них совершил шесть вылетов с инструктором. Со мной то есть. Причем довольно своеобразно. Так как учебную машину со спаренным управлением мы строить не собирались, то в первых трех полетах ученик сидел позади кресла вместо бомбовой нагрузки (пришлось пристроить там временное тряпичное сидение) и внимательно следил за моими действиями. А в последних трех мы менялись местами, и теперь уже я, скрючившись в неудобном отсеке, напряженно отслеживал движения ученика и иногда, ругаясь прямо в его ухо, дотягивался до ручки управления и исправлял допущенную курсантом ошибку.

Ну а сегодня предстояли первые самостоятельные вылеты. Не совсем самостоятельные – самолетов у нас было уже два, и я тоже поднимусь в небо на сопровождение курсанта на второй машине. Буду находиться рядом и смогу отследить его действия и, возможно, жестом указать на ошибку. Впрочем, в первом вылете, как и положено, предусматривался лишь взлет, полет по кругу и посадка, так что, надеюсь, обойдется без накладок. Эх, жаль, трофейную рацию установили только на моем истребителе! Слишком у нас мало этих приборов. Ничего, дай бог, скоро станет значительно больше!

Сразу после завтрака собрал курсантов на предполетный инструктаж. Еще раз напомнить предстоящие действия, в последний раз проверить усвоенные за предыдущую подготовку знания. Авиация не прощает халатного к себе отношения! Кстати, обычно на таких занятиях присутствуют и мои товарищи по плену, двоих из которых я клятвенно обещал включить в следующую группу курсантов (после того, как получат достаточный опыт пилотирования примитивного велокрыла). Однако сегодня с утра ко мне подошел Ощутилло и с ухмылкой доложил, что Крепыш с Вонюшей вчера наелись каких-то ягод и теперь соревнуются в беге до сортира. Так что на занятиях их можно не ожидать. Сам же Ощутилло вообще редко их посещал, так как в пилоты по возрасту уже не проходил, да и не рвался. Он больше интересовался двигателями и проводил время с техниками на стоянке, куда и сейчас направился.

Примерно на середине инструктажа в отобранную у хозяйственных служб для данной цели деревянную пристройку позади штаба Полигона ворвался запыхавшийся (с чего бы это? Тут бежать-то всего полсотни метров…) посыльный. Я недоуменно взглянул на него, желая услышать уважительную причину, по которой тот решился помешать столь важному делу. И посыльный, за пару секунд восстановив дыхание, мое желание исполнил:

– Радисты докладывают: засечен радиообмен на немецком! Где-то рядом! Расшифровать не удалось, какие-то кодовые слова…

– Черт! С передовых постов сообщений не поступало?

– Никак нет!

Теперь со всех ног побежал уже я. Радиообмен мог означать, что к городу подходит несколько вражеских дирижаблей. Или поблизости действует разведгруппа противника. Ну или, наконец, в Ленинске окопался немецкий агент с рацией. Последнее – фантастика, конечно. Но и от первых двух вариантов ничего хорошего ожидать не приходилось!

В комнате связи царило нездоровое оживление. Бойцы беспорядочно сновали туда-сюда, кто-то отдавал какие-то невнятные распоряжения насчет усиления режима охраны. Короче, обычный армейский бардак во время аврала. Я протиснулся поближе к дежурному телеграфисту:

– Вызови посты, пусть доложат обстановку!

– Уже вызвал, – угрюмо ответил тот. – Не отвечают! Ни один из них!

А это еще что за новости? Три поста предупреждения о воздушном нападении прикрывали город с угрожаемого направления, находясь на достаточной для того, чтобы мы успели подготовиться, дистанции. И все три не отвечают? Что-то мне происходящее нравится все меньше и меньше!

– Попробуй еще раз! – приказал я. – Потом свяжись с гарнизоном в Ленинске. Они-то хоть отвечают?

– Сейчас проверю!

Посты молчали. А вот Ленинск, слава богу, ответил. Что это могло означать? Вряд ли враг одновременно обнаружил, напал и уничтожил все посты. Скорее всего, порвался телеграфный провод. В город идет отдельный в совсем другую сторону, и он цел!

Снаружи раздался шум. Я выскочил на улицу и обнаружил приземлившую своего попугая прямо у крыльца штаба разведчицу. Хорошо, что в свое время настоял на дублировании телеграфной связи на постах более традиционным способом!

– Я с северного поста! Связи нет! Два дирижабля идут на город. Низко. Они уже рядом! – отрывисто и очень невнятно из-за сильного акцента прокричала она, не слезая с птицы.

Времени терять было нельзя.

– Артем, со мной к самолетам! – прокричал своему самому способному курсанту и уже на бегу добавил: – И передайте сообщение в Ленинск, пусть поднимают «ангелов». А здесь все замаскируйте, надеюсь, они не знают о существовании Полигона!

До самолетов бежать метров двести. Вон они, уже видны. Внезапно оба выкрашенных зеленой краской силуэта скрылись в облаке черного дыма. Через полсекунды по ушам ударил несильный бабах. От изумления я чуть не упал. Так и замер на месте, тяжело дыша. На осознание смысла увиденного ушло несколько долгих секунд. Как же так?.. Диверсанты уже здесь, на аэродроме?

Призывно махнув рукой высыпавшим на звук взрыва из караулки бойцам, вновь побежал к самолетам. Взрыв был вроде бы несильный, может быть, еще не поздно спасти машины! Меня обогнали несколько отборных бойцов-разведчиков, прикомандированных к Полигону. На ходу прокричали мне, чтобы притормозил. Верно, там же могут быть диверсанты, а у меня даже оружия не имеется! Совсем забыл в спешке!

Но у местами тлеющих самолетов врага не оказалось. А вот трупы наших людей нашлись. Все пятеро – с ножевыми ранениями в сердце. Убиты подло, в спину. Среди них я с ужасом опознал только утром посмеивавшегося вместе со мной Ощутилло. Не самый лучший момент он выбрал, чтобы пойти к самолетам! Столько опасностей вместе побороли – и на тебе!

Пожар погасили быстро. Пока караульные выставили охрану по периметру, мы с курсантами, схватив имевшиеся на пожарном щите у стоянки лопаты и ведра, быстренько засыпали очаги возгорания песочком. К счастью, топливом у нас служила солярка, а не легковоспламеняющийся бензин, поэтому всепоглощающего пожара не возникло. Однако самолеты получили серьезные повреждения. Починить, наверное, удастся, но сейчас они к полету явно непригодны. Да и поздно уже дергаться. Подняв глаза, я обнаружил выплывающие из-за вершин деревьев на близкой опушке тупые носы дирижаблей, украшенные орлом со свастикой. Они шли на минимальной высоте. И не к Ленинску. А прямо сюда…

В темпе прикинул варианты развития событий. Немцы знают про Полигон, это яснее ясного. И, скорее всего, заранее направили диверсионную группу, которая вывела из строя связь и повредила самолеты. Вряд ли группа была большая, поэтому, чтобы не нарваться на превосходящие силы аэродромной охраны, после диверсии сразу отошла обратно в лес. И что теперь? Просто безнаказанно побомбят, подберут группу и удалятся восвояси? Или высадят десант, чтобы зачистить все наверняка, вместе со мной? Я бы на месте вражеского командования остановился на втором варианте. Так надежнее.