Ведун Сар - Сергей Шведов

— Это будет невосполнимая потеря для империи, — ехидно заметил Орест. — Чего доброго, некому будет с блеском проиграть варварам очередную битву или погубить флот раньше, чем он двинется из родного порта.

— Ты сомневаешься в римской доблести, высокородный Орест? — холодно спросил Афраний.

— Я просто не вижу в Риме человека, способного противостоять Ратмиру, — небрежно бросил сын Литория. — Может, ты, префект, назовешь мне его?

— Мы с Афранием рассчитывали на тебя, Орест, — простодушно признался комит финансов.

— Я польщен твоим доверием, высокородный Дидий, и буду тебе очень обязан, если ты укажешь мне те легионы, которые я смог бы повести за собой.

— Что ты от нас хочешь, Орест? — нахмурился Афраний.

— Мне от вас ничего не нужно, патрикии, это вам нужен человек, способный бросить вызов всесильному временщику.

— У тебя есть такой на примете?

— Я могу предложить тебе, Афраний, сразу троих на выбор, — ослепительно улыбнулся комит агентов. — Это дукс Галлии Эгидий, которого вы преждевременно сбросили со счетов. Это верховный вождь готов Тудор. И наконец, это княжич Сар, самый умный и решительный из троицы. В его ненависти к Ратмиру вы можете не сомневаться, патрикии. Этих людей разделяет кровь княжича Кладовоя, отца Сара.

— Эгидий — это еще куда ни шло, — недовольно поморщился Дидий. — Но какой смысл менять полуварвара на варвара? И чем Тудор и Сар лучше Ратмира?

— Скорее всего, тем, что они не являются римскими патрикиями, а потому не смогут претендовать на императорский титул.

— А Ратмир, по-твоему, сможет? — засмеялся Дидий. — Римские сенаторы скорее удавятся, чем признают божественный статус сына матроны Пульхерии.

— Возможно, — не стал спорить Орест. — Но было бы неплохо, если бы вы, патрикии, посеяли семена сомнения в душе молодого императора по поводу преданности сиятельного Ратмира как лично ему, так и Римской империи. Либий Север, как я успел заметить, человек честолюбивый и вряд ли согласится на роль куклы при всевластном временщике.

— Для этого потребуется время, — задумчиво произнес Афраний.

— А я вас не тороплю, патрикии. Мне еще предстоит договориться с Тудором и Саром о совместных действиях.

— А деньги? — напомнил скуповатый Дидий. — Откуда мы возьмем столько золота, чтобы оплатить дружбу варваров?

— Ни Сар, ни Тудор не нуждаются в твоем золоте, комит, — рассердился Орест. — Зато оба они люто ненавидят Ратмира. Надо только направить их помыслы в нужное нам русло.

Дидий, переживший всего несколько дней назад чудовищное потрясение, когда его жизнь висела буквально на волоске, не был склонен ввязываться в очередную авантюру, о чем он заявил Афранию сразу же, как только за Орестом закрылась дверь. Префект Рима далеко не сразу откликнулся на горячую речь своего старого друга. Он сначала долго разглядывал стол, заставленный яствами, потом стены, увешанные живописными полотнами, затем перевел глаза на украшенный мозаикой пол. Но особенно долго он разглядывал бронзовую голову льва, из которой упругой струей падала в мраморный бассейн вода. Зрелище, конечно, приятное глазу, но все же не настолько, чтобы забыть о хозяине, застывшем в ожидании ответа на свой давно уже заданный вопрос.

— А ведь все это стоит денег, Дидий, — задумчиво произнес Афраний. — Ты уверен, что сумеешь сохранить эту красоту на доходы, получаемые тобой из поместий?

— Какие доходы? — возмутился комит финансов. — Все мои поместья разорены во время нашествия гуннов.

— Вот видишь, Дидий, как важно в наше время быть поближе к императорской казне. А ты можешь все потерять в одночасье из-за происков людишек, готовых в любую минуту занять твое место. Надо шевелиться, комит финансов, иначе придется доживать свой век в нищете.

— Воля твоя, Афраний, но я не верю высокородному Оресту. Ратмир полуварвар по крови, но он вырос в Риме, а сын Литория жил среди варваров так долго, что потерял духовную связь и с империей.

— Можно подумать, что я ему верю, — усмехнулся Афраний. — Мне не нужен ни Ратмир, ни Орест. Рим только выиграет, если они перегрызут друг другу глотки. Но для этого их нужно стравить. Понял, Дидий, в чем теперь наша задача?

Глава 10 Похищение Басины

Рим пережил зиму спокойно. Во всяком случае, ничего примечательного за эти месяцы не случилось. Если, конечно, не брать во внимание похождений трибуна Марка, брата императора, и его нового друга, рекса франков Ладо. Последний на удивление быстро обжился в Риме и сумел завести знакомства едва ли не со всеми знатными мужами Вечного Города. Если бы простодушные патрикии только знали, какую змею они греют на груди, кого привечают в своих дворцах и каким срамом обернется для них гостеприимство в отношении наглого варвара! Этот язычник без устали соблазнял христолюбивых матрон, вводя их в соблазн не только смазливым ликом, но и хорошо подвешенным языком. По городу поползли слухи, что Ладорекс колдун, возможно, даже демон, но, увы, это не только не охладило тягу женщин к варвару, но скорее подхлестнуло их интерес. Слухи и скандалы грязным комом катились по городу, повергая благородных мужей в ярость. Жалобы на бесчинства франка сыпались со всех сторон. Его сравнивали то с ураганом, то с моровой язвой. Христианские пастыри проклинали его с амвонов и призывали своих овечек к благоразумию, но, увы, без большого успеха. Едва ли не каждая римская матрона считала своим долгом если не отдаться заезжему колдуну, то хотя бы испросить его совета. Ибо за франком в Риме утвердилась слава целителя, имевшая под собой некоторую основу. По слухам, он излечил многих матрон от болезней простым наложением рук. Высокородный Дидий, человек холостой и бездетный, только посмеивался, слушая байки о похождениях Ладорекса, но сенатору Аппию было уже не до смеха. Его молодая супруга так усердно лечилась от бесплодия, что забеременела без всяких усилий со стороны мужа. Что само по себе можно было бы считать чудом, если бы участие в зачатии младенца принял бы святой дух, а не волосатый франкский князь.

— Ты мне скажи, Дидий, могут ли волосы язычника излечить христианку от недуга? — вопрошал несчастный Аппий, сидя за столом напротив комита финансов.

— Трудно сказать, — попробовал увильнуть от прямого ответа патрикий. — Его отец, князь Меровой, почитался франками как сын бога. Не исключено, что Ладорекс унаследовал часть его силы. Я слышал, что благородный Меровой лечил не только бесплодие, но и золотуху. А также прочие телесные немощи. К нему приходили за помощью не только язычники, но и христиане. Иные из них почитали его за святого.