Авиатор: назад в СССР 8 (СИ) - Михаил Дорин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— 118й, борт порядок, но… у меня… проблема, — начал говорить с перерывами Марик.
Пристроился слева сзади и осмотрел самолёт Марика. Никаких повреждений, искр или течей. Все отклоняемые поверхности целые. Фонарь не разбит. В своих мыслях я уже какие только отказы не перебрал.
— 119й, визуально всё в норме. Полёт продолжаем?
— 118й, перейди на родной стартовый, — сказал в эфир Марик.
Я выставил галетным переключателем канал аэродрома Осмон, который мы оставили на борту для «личных бесед» в эфире.
— 119й, — запросил я Марика.
— Отвечаю. У меня… это… короче листок отклеился, — передал мне в эфир Барсов.
Ну, точно балбес, а не Барсов! Уже все на ушах из-за его непонятного доклада, а у него листок отклеился с нашими вариантами атак. Не самое плохое, что могло бы быть. Правда, теперь он не знает наших манёвров.
— Ладно, будем по ситуации работать. Давай на рабочий канал, — сказал я и перешёл обратно на связь с командным пунктом Шинданда.
Доложив, что всё у нас в порядке, мы с Мариком вышли обратно в исходную точку. Теперь придётся туго, раз он не помнит всех условных сигналов.
— До цели 20, — снова услышал я от ОБУшника.
Ткачев с ведомым были уже в пределах видимости. Постепенно с нами сближались два самолёта, а плана у меня в голове так и не сформировалось. В условной точке нужно будет снова разойтись с Мариком. В прошлый раз попытка растянуть пару Ткачёва была успешной. Тогда Марика из виду они потеряли. Сейчас такое не прокатит.
— Внимание! 10, — громко выдал в эфир ОБУшник, и бой завертелся с новой силой.
— Вижу цель! — почти одновременно с офицером боевого управления произнёс Ткачев.
— Влево, паашли! — дал я команду, и отвернул самолёт с линии атаки МиГ-29, уйдя со снижением.
Марик не отстал и тоже спикировал следом за мной.
— Обходим сверху, и рааз! — слышу в эфире голос Ткачева.
Похоже, наши оппоненты выполнили «переворот на горке». Круто задрали нос до минимальной потери скорости, развернувшись при этом почти на 180°. Вот уже и в зеркале видно, как на нас пикируют две точки.
— Горка и разворот вправо! Паашли! — сказал я и добавил оборотов, отклонив ручку управления самолётом на себя.
Почувствовалось небольшое давление внизу живота, но пока терпимы подобные нагрузки. Ручку управления отклонил вправо, и вместе с Марком ушли в сторону, чтобы не быть в зоне видимости прицелов МиГ-29. Снова пара Ткачёва за нами, и теперь они готовы атаковать снизу.
— Вижу цель! — опять докладывает кто-то из оппонентов.
Ещё один манёвр по высоте и направлению, но 29е не отстают. У них атакующая позиция, из которой они держат нас постоянно в поле зрения.
— Надо разрывать круг. Набор и полупетля. Паашли! — скомандовал я, обороты вывел на максимал и начал задирать нос.
Перегрузка растёт, дышать стало не так уж и просто, давит в районе груди, но сил хватает. Смотрю в зеркало и не вижу Марика сзади.
— 119й! — громко говорю я в эфир, хотя это очень непросто.
— Я сзади справа… запоздал, — тяжело проговаривает слова Марк.
Верхняя точка, переворот и полёт в горизонте. МиГов не видно.
— Вижу цель. Заходи сверху, — командует Ткачёв.
Слева вижу, как приближается пара противников. Однозначно, сейчас будет манёвр «вилка».
— Идём вниз, внимание! — командую я, но Марика сзади нет.
Мой ведомый не поспел за мной и оторвался.
— Догоняю! — кричит он мне.
— Уйди вниз! Сбор на снижении, паашли! — скомандовал я, и перевёл самолёт на пикирование.
Смотрю в перископ и вижу, как над Марком проскочил один из МиГ-29. Сейчас он заложит боевой разворот и зайдёт в заднюю полусферу.
Второй противник идёт следом за Барсовым, не отпуская его далеко от себя.
— 119й, манёвр! Влево уйди, — командую я, но не успевает Марик выйти из зоны пуска.
— Пуск один, пуск два. Второй раунд закончен, — даёт команду Ткачев.
— Понял, 612й у меня остаток ещё позволяет, — доложил его ведомый.
Пока мы определялись с количеством топлива, на командном пункте решали, давать ли нам возможность выполнить ещё один бой или нет. Всё же, победителя определить надо.
— Янтарь, 612му. Ещё максимум десять минут и закончим, — сказал в эфир Ткачев.
— Разрешили, 612й. Условия для работы прежние, — подтвердил в эфир офицер боевого управления.
— Янтарь, 612й, прошу работать в диапазоне от 500 до 8000 метров, — запросил понижение нижней границы Ткачев.
Это уже лишняя просьба со стороны Ткачева. Снижаться в районе населённого пункта, где вполне может сидеть кто-то из духов с переносным зенитно-ракетным комплексом — опрометчиво.
— Запретили, 612й, — тут же в эфир ответил ОБУшник.
— Понял, занимаем 6000, — сказал Ткачев и я заметил, как их пара пошла на снижение.
Что-то мне подсказывало, что он совсем не понял! Настолько хотелось выиграть Ткачеву, что он готов рискнуть, подставив себя и ведомого под удар ракетой с земли?
Опять заняли нужную дистанцию друг от друга и пошли сближаться. Мы с Мариком на 7000, а Ткачев с Саньком на 6000. До точки начала боя 20 километров, и напряжение нарастает. Можно выиграть, но для этого необходимо просто загонять МиГ-29е.
— 119й, — тихо запросил я.
— Ответил.
— Вариант 1 помнишь?
— Да.
ОБУшник подсказал, что до цели 15 километров. Я поднял светофильтр, чтобы лучше всё видеть. Солнце ушло за облака, и теперь не будет ослеплять.
— Забудь и просто маневрируй за мной. Чем резче, тем лучше, — сказал я и смотрел на приближающиеся МиГ-29.
Третий раунд — это всего лишь пара минут, которые выжмут последние силы. А потом можно лететь домой на обед. Только проигрывать не хотелось.
— 10! — громко сказал офицер боевого управления.
— Переворот и пикируем! Паашли! — дал я команду и мы одновременно с Марком крутанулись вокруг своей оси.
Сманеврировали очень быстро, так что оказались практически сзади своих противников.
— Разошлись! — скомандовал Ткачев и отвернул в левую сторону.
— Влево, — сказал я, и мы устремились за ведущим МиГов.
Знаю, что где-то позади остался Санёк, но его будет контролировать Марик. Оборонительный манёвр рассчитан вовремя, когда Саня подойдёт ближе, Марк его оттянет на себя
— Двое за мной. Начинай манёвр, — командовал Ткачёв, продолжая крутить бочки, выполняя после каждой боевой разворот.
— Держись! — говорю я Марику, понимая, как ему тяжело маневрировать за таким истребителем.
Мне самому весьма непросто. Да что уж там — не понимаю, как вообще наши старички МиГ-21 держатся за проворными новейшими истребителями.
— Не могу, — недовольно говорил ведомый Ткачёва, который уже где-то на подходе.
Только бы не начал крутить Марк манёвр раньше времени. Иначе всё зря. Я же видел перед собой Ткачёва, который маневрировал из стороны в сторону, пытаясь нас сбросить.
— Ухожу вправо! — сказал в эфир Марик, и я потерял из виду своего ведомого.
