Тысяча порезов - Энн Малком

Ярость клокотала у меня в горле, и я потопала к нему, выхватывая ключи из рук.

— О, милый, ты даже представить себе не можешь, с чем я могу справиться, — пробормотала я, наклоняясь, не сводя с него глаз. Мое выражение лица было дерзким, а сердце грохотало в груди. Затем я повернулась на каблуках и вышла из дома.

*** 

Было очень странно входить в свой офис, как будто ничего не изменилось.

Как будто моя жизнь не распалась на части в последние двадцать четыре часа. Хотя одежда сидела точно также, тело казалось искривленным, каким-то образом изменившимся. Мне удавалось выполнять все поручения на утренних собраниях, разговаривая с коллегами, но улыбка была натянутой и беззубой. Не то чтобы я обычно была бодрой или чрезмерно дружелюбной. Многим людям в офисе я не нравилась, потому что не прогибалась, пытаясь быть покладистой, веселой, доброй женщиной, которую они хотели бы видеть.

«Граймс, Пайк and Уэзерс» была самой престижной юридической фирмой в городе, имела офисы по всей стране и клиентов-миллиардеров. Это означало, что по большей части им управляли старые белые парни.

Мир кардинально изменился, но не в высших эшелонах власти.

Здесь были женщины и цветные люди, потому что фирма заботилась об имидже. Они не хотели никаких судебных исков. Но все знали, что это только для видимости. Те, кто лишен власти и свободы воли, никогда не будут иметь никакого контроля. Женщины знали, что им нужно играть определенную роль, чтобы сохранить свою работу, если они хотят получить повышение. Будьте мягкими, носите обтягивающую одежду, оставайтесь в форме и терпите сексуальные домогательства. Подождите, пока астероид уничтожит их всех.

Мои мысли не были сосредоточены на работе или на том, чтобы играть какую-то роль. Нет, я думала о Кристиане.

Я хотела его губы. Его прикосновения.

Безумие.

Он был моим похитителем, моим женихом. Был гребаным боссом мафии и угрожал убить моих самых близких друзей, если я не дам ему желаемого.

Но я все равно хотела, чтобы он поцеловал меня.

Кроме того, я хотела, чтобы тот трахнул меня. Трахал каждую гребаную ночь.

Это жгучее осознание заставило меня прервать работу и заняться исследованием семьи Каталано. Это имя часто мелькало в новостях. На деловых сделках, в благотворительности. Никаких намеков на организованную преступность.

Ресторанный и венчурный бизнес были лишь верхушкой айсберга. Поскольку Кристиан теперь был моим клиентом, у меня имелся доступ к некоторым его записям. По крайней мере, законным. Он владел сетью похоронных бюро и компаний по уборке мест преступлений.

Какая ирония.

Я заметила размеры и силу, которыми обладал Кристиан. Он управлял городом. Незаметно, без фотосессий. Это только усилило мою ярость, поэтому я еще дальше углубилась в свои исследования.

Потом я нашла кое-что. Статье было больше десяти лет. Статья в местной газете о стрельбе в ресторане. Принадлежавшему семье Каталано. В центре города.

Всего лишь фрагмент интервью, но это было все, что мне нужно.

«Мы знаем, кто стоял за этим. Организованная преступность все еще жива и процветает в этом городе, но никто не хочет ничего с этим делать. А я буду. Я привлеку этих преступников к ответственности».

В интервью они назвали его по имени, и потребовалось менее пяти минут, чтобы выяснить, что он все еще работает.

Не раздумывая, я набрала номер.

— Здравствуйте, я бы хотела поговорить с офицером Грегом Харрисом, пожалуйста, — сказала я, когда оператор ответил. — У меня есть кое-какая информация, которая может его заинтересовать.

Офицер Грег Харрис

Он стал слишком стар для этого дерьма.

Слишком стар, чтобы гоняться за зацепками, ссориться с начальством и быть втянутым в дела об убийствах, которые не имели абсолютно никакого отношения к семье Каталано. Хотя это было трудно сделать. Так или иначе, они всегда были связаны с проступками, убийствами и преступлениями. Но несмотря на ненависть, которую Харрис испытывал к клану и результатам их действий, он должен был признать, что люди способны быть ужасными даже без печально известной фамилии. Убийства совершались не только мафией.

Были ревнивые бойфренды, злые члены семьи, жестокие мужья, откровенно злые люди. Так что, несмотря на то что начальство почти всегда отстраняло его от любых дел, связанных с Каталано, он был занят.

Люди ужасны.

Такое отношение было причиной того, что он дважды разводился и имел двух дочерей, которые с ним не разговаривали. Грег выплеснул свой гнев на систему, на семью Каталано. Эта ненависть портила каждый аспект его жизни. Он не мог потерпеть неудачу. Не мог уйти в отставку, не уничтожив Кристиана Романо и всю его организацию. Иначе его жизнь была бы напрасной. Пропущенные концерты, дни рождения и выпускные вечера дочерей были бы напрасны. Вся его гребаная жизнь была бы потрачена впустую.

По крайней мере, если он поймает их, то сможет показать это своим дочерям, показать им, что их отец что-то сделал. Тогда он сможет спать по ночам. Сможет смотреть в зеркало, не ненавидя себя, сожалея о том дне, когда вошел на территорию семьи Каталано.

Детектив Эндрюс был уже давно мертв, и Харрис оплакивал эту потерю тихо и конфиденциально, с помощью дешевой водки, которую пил из кофейной чашки. Как будто бухать из рюмки казалось более правильным. Он никогда не пропускал ни одной тренировки или рабочего дня, так что у него не было проблем.

Его напарница, Люсия, была на двадцать лет моложе. Она быстро и решительно поднялась по служебной лестнице, став одним из самых молодых детективов, когда-либо работавших в полиции, прямолинейной и привлекательной женщиной. Ее родители приехали из Мексики, когда она была совсем маленькой, в поисках лучшей жизни для дочери. Харрис знал, что эта жестокая, опасная работа — не то, чего они хотели для своей маленькой девочки. Он знал, потому что она сказала ему это, куря голышом в его постели.

Трахаться с напарницей — плохо. Возможно, еще хуже, когда она была на двадцать лет моложе его и, согласно последнему семинару по сексуальным домогательствам, который он посещал, между ними существовал значительный дисбаланс. Но Люсия была одной из самых влиятельных женщин, которых он знал, и она ясно дала понять, что хочет трахнуться с того момента, как ее назначили к нему. Харрис был не в том положении, чтобы сказать «нет» двадцатилетней девчушке с красивой бронзовой кожей, большими карими глазами и потрясающим задом.

Она трахала его так, как будто они умрут на следующий день, и Харрис был уверен, что это убьет его.

Она тоже захотела уничтожить