Дон Алехандро и Тайное Убежище - Инди Видум

Почему жертву? Потому что король Мибии не переживет ритуал и все это понимают. На лицах мибийских аристократов — вся вселенская скорбь. Но клятву они принесли точно так же, как и аристократы Гравиды. Рамон Третий выслушал их с закрытыми глазами, открыл лишь под конец, обвел всех взглядом, чуть задержался на Охеде и улыбнулся ему.

— Не хотите проститься со своим королем? — не удержался Лара.

— Мы уже все обговорили. Сейчас на пустые разговоры нет времени.

— Да уж, ваш король на последнем издыхании. Держится только на алхимических снадобьях. Могли бы и раньше согласиться.

Охеда промолчал, он смотрел на шатер, в котором скрылись все трое. Полог опустился, и началось таинство ритуала.

Шатер окутал купол, сотканный из чародейских плетений, которые запустились с началом ритуала. Они то вспыхивали, то гасли, то меняли цвет. Зрелище оказалось столь завораживающим, что Лара потерял интерес к сопернику и затаив дыхание, наблюдал внешнее проявление ритуала. От шатра начал исходить мерный гул, усиливающийся с каждым мгновением и в конце набравший такую мощь, что Лара забеспокоился, не закончится ли ритуал взрывом.

Но тут гул потихоньку пошел на спад, как и иллюминация. Наконец все затихло и потухло. Затихли и все зрители, которые, затаив дыхание, пялились на вход в шатер. Лара очень надеялся, что его король выживет. Договоренность с наследником была, но тот слишком молод и неопытен, им будет легко манипулировать, и не факт, что основным манипулятором будет он, Лара.

Лара очнулся и двинулся к шатру, чтобы первым приветствовать своего монарха. Рядом с ним вышагивал Охеда. Они еще не дошли, как полог сдвинулся и к подданным вышел король… Мибии? Выглядел он куда лучше, чем в начале ритуала, как будто ритуал дал ему дополнительного здоровья. Даже бледность ушла и лицо округлилось. Но не одутловатой округлостью, как у смертельно больного, а здоровой такой, правильной, какая бывает у человека, которому предстоит прожить долгую жизнь.

— Как такое могло произойти? — растерялся Лара. — Ритуал не получился?

— Ритуал получился, дон Лара, только вашей стороне не удалось убить нашего наследника. Настоящего наследника, по крови, — добродушно пояснил Охеда. — Я вам говорил, дон Лара, что вы идиот?

— Какого наследника? Они все погибли.

— Одного вам убить не удалось, поэтому вам придется отвечать за покушение на него. И за покушение на донну Болуарте, невесту нашего наследника.

— Хотите воспользоваться смертью дона Болуарте и подсунуть в качестве его дочери свою фигуру? — проорал Лара так, чтобы его услышали гравидийские аристократы.

— С чего вы взяли, дон Лара, что герцог Болуарте мертв? — ответил один из них. — Я только вчера получил от него письмо.

Лара расхохотался и решил, что терять ему все равно нечего. Охеда выиграл, но его выигрыш можно сделать куда менее сладким, если раскрыть чужие карты и показать, что оппонент жульничает.

— Откуда письмо? С того света? Я лично давал приказ на его устранение.

— За это вы тоже ответите. Попытка убийства дона Болуарте оказалась неудачной. Он выжил, а ваши исполнители погибли, — сказал Охеда.

А дон, получивший письмо от герцога, добавил:

— О том, что вы подослали убийц, дон Лара, дон Болуарте написал. И причину, по которой хотели его устранить, тоже указал. Принц Альфонсо хотел принести в жертву донну Болуарте на Сангреларе. Но Всевышний этого не допустил. Две жертвы, в том числе донна Болуарте, выжили, а негодяи, проводившие ритуал, погибли. Я — на стороне дона Болуарте, потому что никто не имеет права приносить в жертву наших детей.

Лара рванул к шатру. Теплилась слабенькая надежда, что Фернандо Пятый выжил, если уж это удалось почти дохлому Рамону Третьему.

Зрелище, представшее перед ним, не оставило никаких надежд: остальные участники ритуала были мертвы. В их лицах не осталось ни кровинки жизни, как будто вся она перешла к мибийскому королю. Какое подлое коварство!

— Вы нас обманули!

— Мы просто вам не сообщили, что покушение на наследника оказалось неудачным. Впрочем, до этого ритуала мы сами в этом сомневались, — ответил король Мибии. — Ритуал, дон Лара, подтвердил предположение. Но где Алехандро, мы по-прежнему не знаем.

— Какой еще Алехандро? — растерялся Лара.

— Тот самый, которого вам с семейством Ортис де Сарате не удалось извести. Хотя вы очень старались, дон Лара. Я вам говорил, что вы идиот?

— Говорили, дон Охеда! — взорвался Лара. — Вы уже в третий раз говорите.

— Хоть считать не разучились — и то хорошо. Будет чем заняться в тюрьме.

— В какой тюрьме? Я выполнял приказы своего короля. Все обвинения — к нему.

— Так было бы, дон Лара, не покушайся вы на наследника Его Величества Рамона Третьего, — небрежно сказал Охеда. — Такое преступление на покойного ныне Фернандо Пятого перевалить не удастся. Нас не поймут, если мы вам простим. Тот же дон Болуарте не простит. Впрочем, вы с ним еще пообщаетесь.

Лара развернулся и бросился бежать. В голове билась только одна мысль: подальше отсюда, здесь играют не по правилам.

Глава 17

После возвращения в Убежище герцог собрал совет. Чувствовал он себе не просто на своем месте, а на очень важном месте, от которого зависит многое. Сам же совет количеством советников не впечатлял: на него были допущены, кроме самого герцога, разумеется, только его дочь, Оливарес и я. Причем, по замыслу Болуарте, все мы должны были играть роль массовки, соглашающейся со всем предложенным организатором Совета. Но Оливарес его обломал почти сразу.

— Как-то пока все очень мутно, — буркнул он хриплым, простуженным голосом. И где только умудрился подцепить заразу? Сидим практически в изоляции, ни с кем не общаемся…

— Поэтому нам нужна связь. Предлагаю немедленно отправить в Уларио Серхио за порталистом.

Оливарес скептически скривился. Похоже, в нашей небольшой группе он решил взять на себя неблагодарную роль оппозиции.

— Да с чего вы взяли, дон Болуарте, что порталист там сидит и ждет ваших указаний?

— Письмо мы уже получили, дон Оливарес, — с нарастающим раздражением ответил герцог. — Это не такой специалист, которому для перемещения нужны чужие услуги. Порталист на то и порталист, чтобы перемещаться почти мгновенно туда, куда его отправили, а значит, он уже в Уларио.

— Торопиться нам нельзя, — недовольно проскрипел Оливарес. — Мало ли что там в письме написано? А если это ловушка?

— Милый