Кристофер Нолан. Фильмы, загадки и чудеса культового режиссера - Том Шон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Говард Хьюз в середине 1930-х; Шон Коннери в роли Джеймса Бонда в фильме «Шаровая молния» (1965) – оба они оказали влияние на «Бэтмен: Начало» (2004).
Сюжет о наследстве Хьюза и расколе империи его отца Нолан позднее переработал для «Начала», а сам Говард вдохновил фильм про другого сироту-миллиардера, Брюса Уэйна, который забрасывает Принстон, снова берется за гольф и перехватывает контроль над «Уэйн Энтерпрайзис». Совсем как Хьюз, по достижении юридического совершеннолетия набросавший свои жизненные цели на чеке из магазина одежды «Фолис»:
«Кем я хочу стать:
1. Лучшим гольфистом в мире.
2. Лучшим авиапилотом.
3. Самым известным продюсером кинофильмов».
И всего через пару лет он уже летал каждый день, понизил свой гандикап в гольфе, договорился со студией United Artists о прокате своих фильмов, а его поместье в баронском стиле в районе Хэмптон-Парк стояло «на расстоянии от уличного шума, подъездная дорожка вмещала сразу несколько автомобилей». Не совсем Бэт-пещера с ее воротами-водопадом, но похоже.
«“Бэтмен: Начало” во многом вдохновлен моим сценарием про Хьюза, – рассказывает Нолан. – И бондианой, безусловно. Нам хотелось придать истории более глобальный масштаб в духе Бонда. География помогает фильму обрести размах; и в этом смысле бондиана служила для нас ориентиром. К тому же в гаджетах, которыми Боб Кейн наделил Бэтмена, очевидно влияние Флеминга, так что мы хотели воздать ему должное и ввели в сюжет своего “Q” – Люциуса Фокса. Эти фильмы, а также многие другие блокбастеры 1970-х и 1980-х годов, на которых я рос, определили мой подход к “Бэтмену”. Я не хотел снимать кинокомикс. Каждым своим решением мы словно пытались забыть об их существовании. “Бэтмен: Начало” и “Темный рыцарь” максимально далеки от традиций комиксов. А когда мы добрались до “Возрождения легенды”, уже возник жанр супергеройского кино – в одно лето с нами вышли “Мстители”, и с тех пор таких фильмов становилось все больше. Сегодня супергероика оформилась как отдельный жанр, это несомненно. А в те годы мы просто снимали боевик с надеждой оказаться в ряду других разнообразных боевиков. Мы пытались снять эпичное кино».
* * *
Согласившись поставить «Бэтмена», Нолан едва ли мог похвастаться глубокими познаниями в комиксах и потому взял в соавторы Дэвида Гойера – сценариста франшизы «Блэйд», с которой в конце 90-х стартовала эпоха популярности комикс-экранизаций. Собираясь в гараже у Нолана, они с Гойером несколько недель нарабатывали идеи для проекта под кодовым названием «Игра на устрашение» (чтобы никто не догадался), а тем временем художник-постановщик Нэйтан Краули обдумывал дизайн Бэтмобиля. Нолан курсировал между ними, на ходу уворачиваясь от домработницы, которая перетаскивала груду белья из стиральной машины в сушилку. Режиссер хотел одновременно представить Warner Bros. сценарий и дизайн фильма, как единое целое, чтобы сохранить за собой больше творческого контроля и нагляднее объяснить, каким будет новый «Бэтмен».
«Такие фильмы обычно снимали определенным образом, и я очень боялся, что мне не дадут сделать по-настоящему свое кино, – говорит Нолан. – От студии к нам поступала уйма информации о том, насколько долгим должен быть препродакшен и как его правильно организовать. Нам советовали, как это бывает на больших проектах, побыстрее собрать огромную команду из художников, концепт-иллюстраторов и так далее. И затем всю эту армию необходимо кормить. В такой ситуации режиссер говорит: “Мне нужен робот для фантастического фильма. Придумайте его”. Потом ты уходишь, а художники работают, как им вздумается, и наконец приносят тебе робота. Меня такой подход категорически не устраивает. Студия буквально тратит миллионы долларов, придумывая фильмы, которых не будет – а будут только иллюстрации, куча красивых картинок. Я хотел этого избежать, найти альтернативный подход». Свои идеи команде приходилось сверять с представителем DC, но юридически это было не страшно, так как DC принадлежит Warner Bros. Когда все было готово, Нолан пригласил студийных чиновников к себе домой, чтобы продемонстрировать работу. «Они были не слишком довольны, однако в то время у Warner Bros. были большие проблемы с утечкой сценариев. Тогда как раз начиналось интернет-безумие, фанаты с жаром обсуждали, как надо и не надо снимать кино. Кажется, под раздачу попал сценарий фильма о Супермене; каким-то образом до него добрались фанаты, что, по сути, сделало проект нерентабельным»[63].
Нолан и художник-постановщик Нэйтан Краули в гараже Нолана во время препродакшена фильма «Бэтмен: Начало».
История, придуманная Ноланом и Гойером, заметно отличалась от оригинальных комиксов. Бэтмен, впервые появившийся на страницах 27-го выпуска Detective Comics как «величайший детектив в мире», был порождением Великой депрессии – эпохи, когда Америка смотрела на богачей с более незамутненным восхищением, чем мы сейчас. «Супермен родился социалистом; Бэтмен же был идеальным капиталистическим героем, – пишет Грант Моррисон в книге «Супербоги». – Бэтмен – защитник привилегий и иерархии»[64]. Нолан был глубоко убежден, что ключ к Бэтмену дает не сам Бэтмен, а Брюс Уэйн. Изначально история происхождения Бэтмена, рассказанная Бобом Кейном в Detective Comics от 1939 года, занимала всего двенадцать кадров: грабитель стреляет в его маму и папу, малютка Брюс в своей спальне при свете свечей клянется отомстить, «до
