Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2 - Николай Александрович Митрохин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трендом, заложенным во второй половине 1960-х годов, стала комплексность системы вооружений, а не гонка за созданием высокоэффективных отдельных средств и видов вооружений, как это было до того[37]. Самыми существенными этапами на этом пути стали:
— принятие в 1966 году «плана Захарова — Келдыша[38]» о проведении огромного комплекса работ военными и гражданскими институтами по разработке перспективного плана вооружений[39];
— принятие 10 июня 1969 года постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР «О дальнейшем улучшении планирования развития вооружений и военной техники…», которое предусматривало комплексное развитие систем вооружений[40];
— принятие в мае 1983 года постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР «Основные направления развития вооружения и военной техники», которое подразумевало создание комплексной программы финансирования вооружения на срок до 1995 года (принята в 1984-м)[41].
Приемка произведенной продукции производилась Министерством обороны по согласованию с ВПК[42].
Четвертым органом планирования и лоббирования систем вооружений (помимо ВПК, аппарата начальника тыла Вооруженных сил СССР и оборонных отделов Госплана) был Оборонный отдел ЦК КПСС (формально «Отдел Оборонной промышленности») во главе с бессменным (1954–1981), награжденным пятью (!) орденами Ленина Иваном Сербиным (1910–1981, имел прозвище Иван Грозный). Он лично курировал «среднее машиностроение», то есть атомную промышленность. Его первым заместителем, а затем и преемником в должности главы отдела (1981–1985) был Игорь Дмитриев (1909–1998), который пришел в Оборонный отдел с поста главы отдела в ВПК (1958–1965). Важную роль в отделе играл один из лидеров «ленинградского землячества» и «людей Григория Романова» в аппарате ЦК КПСС, замзав (1972–1985) и завотделом (1985–1990) Олег Беляков (1933–2003), который был специалистом по военной радиоэлектронике[43].
Оборонный отдел состоял из 8–9 тематических секторов, которые соответствовали по названиям курируемым отделам оборонных министерств[44]. Он осуществлял оценку деятельности всех прочих военно-промышленных органов, на основе оценки готовил решения, принимаемые Политбюро, а затем контролировал их исполнение на всех уровнях и в первую очередь на уровне предприятий. Формально отдел подчинялся секретарю ЦК КПСС по оборонным вопросам, но реально его заведующий имел право выхода на Генерального секретаря ЦК КПСС[45]. В ВПК были недовольны тем, что Оборонный отдел вмешивается в их работу, принимая в индивидуальном порядке жалующихся генеральных конструкторов оборонных «фирм». По мнению ВПК, они лучше понимали ситуацию и делали систематические комплексные исследования всех этих вопросов[46].
Впрочем, мемуары Юрия Мозжорина и Бориса Губанова, крупных фигур в сфере ракетостроения, о которых речь пойдет ниже, демонстрируют, что это вечное противостояние «государственного» и «партийного» аппарата было бесплодным. Ни одна сторона в этих конфликтах не могла похвастаться объективностью и научностью, притом что это были, безусловно, весьма квалифицированные специалисты.
Несмотря на упреки Разумова (типичные для госслужащих), что в Оборонном отделе ЦК КПСС сидели «партийные работники, не имевшие достаточной профессиональной квалификации» и «давала себя знать типично партийная закваска»[47], в действительности биографии их сотрудников (изученные нами благодаря интернету и другим источникам) в среднем ничуть не отличаются от биографии этого мемуариста. Разумов (как и многие другие сотрудники ВПК, чьи биографии оказалось возможным проследить) принадлежал к дореволюционному среднему классу (дед по отцу — священник, в 1930-е годы осужден два раза как руководитель церковного подполья в ряде районов Ивановской области и скончался в ссылке, ныне канонизирован РПЦ[48], отец из-за происхождения долго подвергался дискриминации, жена — правнучка потомственного дворянина, губернского секретаря, сам окончил московский технический вуз во второй половине 1950-х[49]).
В Оборонном отделе (как и в других отраслевых отделах ЦК КПСС) работали все те же довольно молодые инженеры-оборонщики. Из числа сотрудников 1970-х — первой половины 1980-х годов, о чьем образовании нам известно, 10 окончили московские вузы (2 из них — гуманитарные, остальные — технические (МАИ, МИФИ, МЭИ, МФТИ)). Так, глава отдела Иван Сербин окончил престижный математический факультет МГУ. Из остальных семеро окончили ленинградские вузы (все — технические, пятеро — кораблестроительный), а другие семеро — технические и естественно-научные вузы в провинции[50]. Затем они сделали успешную деловую карьеру на производстве и прошли через членство в парткоме своего предприятия.
По словам бывшего заместителя заведующего отделом Виталия Катаева, большая часть сотрудников отдела вообще не имели опыта партийной работы до прихода в аппарат ЦК КПСС, а он сам до прихода в аппарат ЦК даже не был членом парткома предприятия[51]. Глава сектора Средмаша Оборонного отдела Лев Рябев проделал путь от студента-практиканта до директора в крупнейшем центре разработки атомных боеприпасов Арзамас-16, прежде чем попал в аппарат ЦК КПСС. Он в мемуарах отмечает высочайший профессионализм набранных сотрудников, обладающих учеными степенями, в том числе крупных изобретателей[52].
Некоторые из сотрудников тем не менее успели по три — семь лет поработать в региональных партийных органах. Однако поскольку и там они курировали в основном местную оборонную промышленность, говорить об их (и их коллег) «недостаточной профессиональной квалификации» было для сотрудников аппарата ВПК типичным примером советского «шейминга», то есть сознательного нивелирования их знаний и квалификации в зависимости от занимаемой профессиональной ниши и необходимости приведения доказательств, что оппоненты заведомо хуже говорящего. Часть руководителей секторов и заместителей главы отдела были уже немолоды, однако тоже всю жизнь работали в сфере ВПК или партийного контроля над ней, что означало постоянные визиты на производство и вникание в его проблемы.
Например, первый заместитель генерального конструктора НПО «Энергия» (располагающегося в г. Королев Московской области), главный разработчик системы «Энергия» — «Буран» (советского многоразового космического корабля) Борис Губанов в своих мемуарах, опубликованных в 1998 году, выражает горячие благодарности трем сотрудникам сектора общего машиностроения Оборонного отдела за реальную помощь и профессионализм в советах (как кадровых, так и технических). В то же время ВПК он характеризует без энтузиазма, говоря, что она
выполняла некую формальную роль, утверждая подготовленные в системе решения. Под формальностью подразумевается отсутствие инициативного
