После Тяньаньмэнь. Восхождение Китая - Виджай Гокхале

политической преемственности и экономических реформ, оно было вынуждено обратить внимание на события за рубежом, особенно в Восточной Европе. События в Польше вызывали особую озабоченность в середине 1989 года. Солидарность", независимый профсоюз во главе с Лехом Валенсой, оказавший давление на польское государство с целью проведения выборов, победил в тот самый день, когда китайские танки вошли на площадь Тяньаньмэнь (4 июня). Еще одним источником беспокойства была Венгрия. Останки Имре Надь, бывшего коммунистического героя, возглавившего антикоммунистическое восстание в 1956 году и поплатившегося за это жизнью, были с почестями перезахоронены в присутствии тысяч венгров в знак неповиновения коммунистическим правителям Венгрии (16 июня). Ни одно из этих событий не оказало существенного влияния на протесты внутри Китая, но по мере того как в конце лета и начале осени 1989 года в Восточной Европе нарастали антикоммунистические движения, китайцы все больше беспокоились. Критика советского президента Михаила Горбачева по поводу применения китайской компартией военной силы для подавления движения на площади Тяньаньмэнь в его речи в Верховном Совете 1 августа 1989 года должна была усугубить эти тревоги, поскольку Коммунистическая партия Советского Союза считалась авангардом международного коммунизма. Дэн попытался сбить эти тревоги в беседе с ведущими членами Центрального комитета в сентябре 1989 года. Я думаю, что потрясения в Восточной Европе и Советском Союзе были неизбежны", - сказал он. Трудно предсказать, как далеко они зайдут; мы должны спокойно наблюдать за развитием событий". Он призвал их тщательно изучить ситуацию, прежде чем реагировать на нее. Китайская коммунистическая партия начала детальное изучение причин краха коммунизма в Восточной Европе с целью извлечь правильные уроки, чтобы не разделить судьбу, постигшую их европейских товарищей. Китайская академия общественных наук создала специальные исследовательские группы для изучения краха коммунизма. Позднее этот проект был признан настолько важным, что его выделили в качестве фундаментальной темы национальных исследований в области социальных наук.

Одним из последствий такого развития событий стало затягивание дела Чжао Цзыяна. (Он был смещен с поста генерального секретаря партии в мае 1989 года, но руководству еще предстояло решить, как поступить с ним политически и юридически). Изначально партия надеялась решить его дело к концу 1990 года после того, как Специальная следственная группа представит в ЦК свой отчет о его виновности в допущении политических беспорядков в мае 1989 года. Идея заключалась в том, чтобы двигаться дальше. Однако события в Восточной Европе заставили партию пересмотреть свое отношение к Чжао. Партия начала беспокоиться о том, что он может стать центром сплочения антикоммунистических сил как внутри страны, так и за рубежом, если их действия сделают из него очевидного мученика. Они хотели узнать, что он думает о том, что происходит в Восточной Европе. Чжао Цзыян вспоминает, как в феврале 1990 года руководитель Специального следственного отдела Ван Жэньчжун неожиданно передал Чжао пачку документов, касающихся событий в Восточной Европе, и попросил его изложить свою точку зрения на радикальные перемены, происходящие в Европе. Они пытались выяснить, что он думает по этому поводу, опасаясь, что он может стать магнитом для антиправительственных настроений. В итоге его дело затянулось до конца 1992 года. Даже после того, как его дело было урегулировано, он оставался под домашним арестом в течение многих лет. Его редкие выходы на улицу тщательно контролировались.

После стабилизации внутриполитической ситуации и возвращения экономической политики на рельсы реформ партия занялась вопросом о том, как студенческие демонстрации получили такую большую поддержку. Партия подозревала "руку Запада". 1 июня 1989 года Министерство государственной безопасности направило в политбюро доклад, в котором утверждалось, что американцы хотят подорвать социализм в Китае, и что после смерти Ху Яобана это "приняло форму прямого вмешательства и открытой поддержки беспорядков". Репортажи западных СМИ, а также реакция западных правительств на "резню" на Тяньаньмэнь укрепили эти подозрения настолько, что Дэн сказал китайско-американскому нобелевскому лауреату проф. Цун-Дао Ли в сентябре 1989 г., что Запад "ведет мировую войну (против социализма) без пушечного дыма". Аналогичное утверждение было повторено, когда Дэн принимал бывшего президента Танзании Джулиуса Ньерере в Пекине в ноябре 1989 г. Внутренний документ, который, как считается, содержит комментарии, приписываемые Дэну, и который распространялся в партии в начале 1990 г., предупреждал членов партии, что Запад не пожалеет усилий, чтобы свергнуть коммунистический режим. Падение Берлинской стены (9 ноября), последующий крах коммунизма в Восточной Европе в 1989-90 гг. и конец Советской империи в августе 1991 г. придали еще больше уверенности убеждению партии в том, что Китай станет следующей целью американцев. Семена соперничества между Китаем и Соединенными Штатами, которые проросли после вступления Си Цзиньпина в должность президента в 2013 году, в действительности были посеяны уже после Тяньаньмэньского кризиса. В этом смысле инцидент на Тяньаньмэнь в 1989 году является фундаментальным поворотным пунктом как во внутренней, так и во внешней политике Китая.

По мере того как 1989 год приближался к концу, Дэн готовился отказаться от всех формальных атрибутов власти. Он уже намекнул на эту перспективу, когда 16 июня 1989 года, обращаясь к новому составу руководства, заявил о своем намерении сложить с себя все полномочия. "Я уйду со всех дорог", - так, по некоторым данным, он сказал. Поэтому в ноябре 1989 года он передал последний официальный пост - председательство в Центральной военной комиссии - генеральному секретарю Цзян Цзэминю. Он считал, что это единственный способ заставить других старейшин уйти из активной политики и прекратить их вмешательство в процесс реформ и открытия Китая. Он сделал ставку на то, что, несмотря на то что он был простым товарищем Сяопином, он все еще будет иметь достаточное влияние за кулисами, но непредвиденный ряд международных событий снова отсрочил его полный уход из политики. Во-первых, европейские коммунистические режимы рухнули быстрее, чем кто-либо предполагал. Во-вторых, Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС) демонстрировала признаки окончательного упадка. Последнее больше беспокоило китайских коммунистов, поскольку советский коммунизм был их полярной звездой. Выживание КПСС считалось важным для КПК как с идеологической точки зрения, поскольку они были братскими партиями, так и с точки зрения национальной безопасности, поскольку Китай не хотел, чтобы Россия тяготела к западному лагерю.

Междоусобица, вспыхнувшая внутри КПСС, привела к формированию жесткой антигорбачевской фракции, которая была идеологически настроена на отмену его политики "гласности" (политических реформ) и "перестройки" (экономических реформ). Они обвиняли ошибочную политику Горбачева в качестве причины краха советского коммунизма. Так же поступали и китайцы. Однако Дэн был гораздо больше обеспокоен тем, что антиреформаторская фракция в КПСС объединится с приверженцами жесткой линии в китайской коммунистической партии, чтобы нанести