А может, это любовь? - Лори Пэйдж

Он был уже не тот молодой парень, которого она когда-то знала. Но до прошлого Рождества, до того злополучного поцелуя, она этого не замечала.

Тот поцелуй потряс ее до глубины души. Он пробудил в ней страсть и воспоминания о прошлом, о котором она не позволяла себе думать, и сознание того, что она еще женщина, что она до сих пор не рассталась с мечтами.

Ник вошел без стука и сразу же спросил:

— Что случилось?

На какое-то мгновение ей захотелось, чтобы он ее обнял, но она тут же одернула себя.

— Мы с Дуги поссорились из-за видео. — Она не могла заставить себя сказать правду. — Он убежал и…

— Когда это было?

— В полдень, с тех пор я его не видела. Я думала, он успокоится и вернется.

— Может, ему просто стыдно показываться тебе на глаза? — предположил Ник, пожимая плечами.

— Я дала ему пощечину, — вырвалось наконец у нее. — Первый раз в жизни… О Ник, если бы ты видел, какой у него был расстроенный вид!

— Успокойся, Стефи, — тихо сказал он.

Когда-то она любила этот сильный голос, который мог и взволновать и успокоить — смотря по обстоятельствам. От одного звука этого голоса у нее, бывало, сильнее начинало биться сердце.

— Может, он уехал на попутке на ранчо? Ты туда звонила? Думаю, он там.

— Я звоню туда каждые полчаса. Это так на него не похоже. Он всегда был… — Она еле сдерживала рыдания.

— Успокойся, — повторил Ник тоном терпеливого полицейского, привыкшего утешать пострадавших. — Ты оставайся здесь, а я поеду его поищу.

Стефани стала судорожно думать, куда мог пойти двенадцатилетний мальчик.

— Может, он пошел к Клайду, а?

— Может. Ты туда звонила?

Она покачала головой и тут же схватилась за телефон. Но мать Клайда сказала, что ее сын ушел ночевать к приятелю, а Дуги вообще не появлялся у них уже неделю.

— Его там нет, — упавшим голосом сказала Стефани, вешая трубку. — Скоро стемнеет, — вздохнула она, глядя в окно в надежде увидеть худенькую фигурку сына.

Ник стиснул ее плечо. Ей захотелось прижаться щекой к его руке, почувствовать ее тепло. Когда-то он был именно таким — добрым, внимательным, заботливым.

— Да нет, еще долго будет светло, — успокоил он ее. — Сходи в школу — может, он болтается на школьном дворе?

Ник уехал, а Стефани помчалась в школу, но там не было ни души.

Стефани чувствовала себя на грани истерики. Если с ним что-то случилось, это ее вина. Она не должна была давать волю рукам. Мать обязана всегда быть терпеливой и уметь направлять своего ребенка по правильному пути. Что она только не передумала, возвращаясь в магазин! Но одна мысль ее просто ошеломила. Что, если бы они с Ником были женаты, а Дуги был их сыном? Может, все было бы по-другому?

Силы небесные…

Патрульная машина уже стояла у магазина, и Дуги сидел в ней рядом с Ником.

Стефани молча отперла офис и вошла. Дуги прошел следом. Вид у него был испуганный, но вызывающий, губы поджаты.

Стефани больше не в силах была сдерживаться. Сев за стол и опустив голову на сложенные руки, она залилась молчаливыми слезами.

Дуги подошел к ней сзади и обнял. Она подняла голову, обернулась и прижала плачущего Дуги к груди.

— Прости меня, мама. Прости, пожалуйста…

— Обещай, что больше никогда, слышишь, никогда ничего такого не сделаешь. Обещай.

— Обещаю. Честно.

Стефани еще крепче прижала к себе сына. Раз такое могло случиться, она, по-видимому, неправильно его воспитывает. Нужно, чтобы кто-то, разбирающийся в психологии подростков, поговорил с Дуги, да и ей посоветовал, как быть.

На мгновение она представила себе Ника, его пронзительный взгляд, проникающий до самого сердца. Нет, только не Ник!

На прошлое Рождество он цинично назвал ее печальной вдовой. И это после того, как поцеловал ее! Она тогда пришла в бешенство, но потом еще долго ощущала его поцелуй на своих губах.

Дуги шевельнулся, и она не стала его удерживать. Что-то взрослое и тоскливое появилось в его глазах, словно он понял, что его беззаботное детство проходит, и Стефани стало больно.

— Где ты был?

— Нигде, просто бродил по городу. А потом хотел поехать домой на попутке.

Ник оказался прав.

— Надо поблагодарить офицера Дорелли, — сказала она, вспомнив, что Ник остался в машине.

Но когда она вышла на улицу, машины не было. Ник вернул ей сына и счел за лучшее оставить их вдвоем. Стефани не знала, как ей к этому отнестись.

Что-то изменилось в их отношениях со времени последнего Рождества. Ее смущал его безжалостный взгляд. Будто он прикидывал, чего она стоит, и оказывалось, что она здорово не дотягивает до нормы.

— Поехали домой, — со вздохом обратилась она к Дуги.

— Да, надо заняться стадом.

— «На ранчо никогда всех дел не переделаешь…»

— «…надо делать только самые необходимые», — закончил Дуги. Это было любимое выражение отца.

Уже ложась спать, Стефани пришла к выводу, что ее реакция на случившееся была слишком бурной. Она глубоко вздохнула. Воздух напоен запахом шалфея. Сын спит в своей комнате. Дела в магазине идут успешно, и вообще мир прекрасен.

Почему же тогда она чувствует себя такой несчастной?

Стефани отнесла дневную выручку в банк и расслабилась. Слава Богу, летняя распродажа кончилась. В течение шести дней, с понедельника до часу дня субботы, магазин был полон покупателей. Ей и Пэт и Эми пришлось все эти дни работать сверхурочно.

Нет, она не жаловалась. Они продали много товара. Очень хорошо шли новые украшения, и она уже заказала еще одну партию.

Она сначала перекусит, потом купит продукты и поедет домой к своему непокорному сыну.

Всю неделю они почти не разговаривали. Дуги возмущался тем, что должен проводить целый день у миссис Уитерс. Безусловно, в магазине пригодилась бы его помощь, но Стефани твердо решила не отступать.

Отменить наказание означало бы, что Дуги может влиять на ее решения или что она не считает магазинную кражу таким уж серьезным преступлением. Дуги может решить, что вообще можно поступать, как ему вздумается.

Сегодня утром она приказала ему остаться на ранчо и заняться хозяйственными делами.

Из-за угла показалась патрульная машина, и даже издали Стефани узнала темные волосы и широкие плечи. Она поспешно села в машину и уехала.

Нику вовсе не обязательно знать, что она не ждет ничего хорошего от предстоящего уик-энда. Он-то наверняка пойдет в салун «Медвежий зуб» — местный клуб для одиноких мужчин.

А она сейчас купит продукты и поедет домой. Подъехав к единственному в городе торговому центру, при котором недавно открылось кафе, Стефани поставила машину на стоянку, вошла и села за столик.