Алекто. Сокровище морганов (СИ) - Жюльетт Сапфо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Госпожа Бертрада всё так же сидела у камина, словно вросла в кресло; она даже не шевелилась – лишь в раздумии покусывала губы и хмурила лоб.
В последнее время графиня де Лармор, урождённая дама де Монфор, слегка пополнела и – в юности статная, немного надменная – стала ещё величавее. На её скромном тёмном одеянии – она почти не снимала траура по мужу – не было ни одного украшения; а в её чёрных глазах, у которых лучиками собирались тонкие морщинки, таилась печаль. Графиня отличалась спокойным невозмутимым нравом и держалась как особа королевских кровей, но Алекто предпочла бы хоть иногда видеть её улыбающейся.
- Матушка! – закричала Алекто, подбегая к креслу, в котором сидела графиня; глаза у девушки возбуждённо блестели, на щеках играл румянец. – Я вам сейчас такое расскажу...
Алекто осеклась под безучастным взглядом матери.
Бертрада молча, с угрюмым или, может, задумчивым видом оглядела стоявшую перед ней девушку с головы до ног. Было ясно, что сейчас её ничего не волновало так сильно, как недавний разговор с адвокатом и его приятелем из Нейстрии.
- А, впрочем, об этом поговорим потом, - догадавшись о настроении матери, поспешно прибавила Алекто. - Скажите, кто эти люди и зачем они приезжали к нам?
Мгновение мадам Бертрада раздумывала, словно колебалась, говорить или не говорить. Но нужно было что-то сказать, и графиня заговорила – как всегда, сдержанно, хотя в груди у неё клокотал гнев.
- Алекто, я не хотела, чтобы ты узнала об этой тяжбе... по крайней мере, до дня твоего совершеннолетия. – Бертрада нахмурилась, неспешным движением поправила выбившуюся из её строгой причёски тёмную прядь с вплетёнными в неё серебристыми нитями. – Мои сёстры, Арогаста и Оригона... Так вот... эти, прости за грубость, мегеры задумали погубить нас! Понимаешь, они хотят отобрать у нас Дом папоротников. Они опустились до состояния нищих бродяжек: обивают пороги домов самых знатных семейств Лютеции, жалуются всем, будто я их добро присвоила. Но это неправда!
После этих слов графиня встала наконец с кресла, подошла к стоявшему в углу гостиной дубовому шкафу и, вынув оттуда связку бумаг, разложила их на столе.
- Смотри сюда, Алекто, и читай. Когда ты прочтёшь, ты убедишься, что аллод, который злобные старухи хотят оттягать у нас, принадлежал Харибальду де Лармор, твоему отцу и моему законному мужу. И мы - его единственные наследницы...
Руки и голос Бертрады дрожали, когда она развёртывала на столе свитки с описью всего имущества имения и читала выписки из завещания прежнего владельца Бруидена да Ре.
- Я никогда не рассказывала тебе о том, как стала женой Харибальда, но теперь ты должна узнать об этом. Мой род, род де Монфор, один из самых древних в Нейстрии, с незапамятных времён мои предки жили в своём имении близ Лютеции: там, в имении, они рождались и умирали. После смерти родителей мы – три сестры – стали хозяйками огромного дома и земельных владений, но как этим всем наследством распорядиться, не знала ни одна из нас. Сначала мои сёстры (они старше меня) продали земли, потом мы чуть не потеряли сам дом, проев последние крохи. В это время к нам на помощь явился Харибальд, посватавшись за меня. Мои сёстры долго колебались, прежде чем согласиться на этот неравный, как они считали, брак: Харибальд был хоть из графского рода, но аллод его находился не в Нейстрии, а на каком-то, по их представлению, захудалом острове. Всё же угроза разорения и продажи последнего имущества заставила их принести меня в «жертву». Я вышла замуж за Харибальда, который, к слову сказать, был младше меня на четыре года: я засиделась в девках как невыгодная среди местной знати партия. Родительское имение было спасено и приведено в порядок. Но какой ценой! Арогаста и Оригона заставили Харибальда подписать договор, согласно которого он обязался выплачивать им пожизненное содержание. Тогда этот договор казался мне даже справедливым: ведь нужно было и сестёр обеспечивать, и дому давать необходимый уход. Но после смерти Харибальда я вдруг обнаружила, что мы вовсе не так богаты. Оказалось, мой муж вёл тяжбы с вилланами* из соседних деревень: он подозревал, что они пускают на его луга свою скотину – и пытался как мог защитить свою собственность. А это стоит немалых издержек! Лишь благодаря деловой сноровке Мадобода нам удалось избежать разорения...
- А что же ваши сёстры, матушка? – с любопытством спросила Алекто, внимательно выслушав мать.
Та вздохнула:
- На мою беду, эти пиявки так присосались к Бруиден да Ре, что по- доброму договориться с ними не получилось. Мало того, что они требуют от меня денег, как когда-то от Харибальда, так теперь ещё и предъявили свои права на всё имение!
Покачнувшись, Бертрада прислонилась плечом к шкафу, где на полках, кроме хозяйственных архивов, хранились также фамильные сокровища. А самым ценным среди них была позолоченная голова основателя Арморикского герцогства, к которому род де Лармор возводил своё происхождение. Первый господин Арморика принадлежал к тому же клану, что и король Нейстрии, и его потомки очень гордились своим родством с правящей династией. Но спустя столетие клан начал дробиться на множество семейств, Арморикское герцогство потеряло свою независимость, а представители рода де Лармор лишились герцогского титула и стали служить королю Нейстрии.
- Как видишь, Алекто, это старая история и тянется она уже несколько лет, - сказала Бертрада спустя какое-то время. И, глядя дочери прямо в глаза, с непоколебимой уверенностью прибавила: - Чтобы сохранить Бруиден да Ре,
