Александр Невский. Повесть - Виталий Новиков

Александр вместе со своей семьёй: женой, сыном, матерью и дружиной выехал к отцу во Владимир.

В земле Владимирской. И первые станут последними

В начале ноября Александр со своим двором въехал в земли Владимирского княжества. Приближались к Переяславлю. У дороги Александр заметил до конца ещё не разложившиеся трупы.

– Почему не похоронили?

– Некому хоронить. Видимо в округе мало, кто остался в живых после татарского набега, – сказал Годислав – дружинник Александра, ехавший рядом.

Александр остановил коня.

– Это наши люди?

– Судя по остаткам одежды, да, – сказал Годислав.

– Надо похоронить. Даже звери не стали питаться ими.

– Не все звери едят гнилое мясо.

Тела захоронили слуги Александра.

Дальше у дороги заметили останки двух человек. Это были скелеты в странной одежде, вернее в том, что от неё осталось.

– Татары, – сказал Годислав. – Видишь, кривой меч. Что тоже похоронить?

– Нет, эти пускай валяются. А меч возьми.

Прибыли в Переяславль. Город представлял собой жалкое зрелище. Вместо когда-то аккуратно уложенных бревенчатых стен теперь был установлен кривой, местами очень низкий частокол. Ворота были такими уже убогими, как и всё вокруг из неотёсанных тонких брёвен. Александр слышал, что переяславцы сами сдались на милость татарам на третий день штурма; но татары обманули и никого не пощадили ни детей, ни женщин, ни стариков. В живых тогда осталось только три человека: двое детей и старик, спрятавшиеся погребе.

В городе Александр насчитал только пятнадцать домов, остальное всё было порушено и сожжено. Строили ещё три дома. Церковь почти не пострадала. Двое человек на лесах красили стены церкви.

– Я останусь здесь, – сказала Евдокия.

– Здесь? Где же ты будешь жить? – спросил Александр.

– Неподалёку отсюда есть монастырь, он совсем не пострадал от татар, поживу пока там.

– Хорошо. Я оставлю с тобой дружинников и прикажу им заняться строительством в городе нового двора. Не суди его. – Александр говорил об отце.

– Я не сужу.

Владимир. Когда-то это был крупный богатый город Восточной Европы. Теперь город выглядел как просто поселение, и только частые красивые церкви напоминали о былой красоте и былом богатстве. «И последние станут первыми», – написано в Евангелие, что можно переделать в: «И первые станут последними».

Посада не было. Александр заметил за стенами города только три землянки. В том, что раньше было посадом остались только две поломанные яблони. Яблони и вишни татары вырубили для костров, у которых они грелись, и на которых готовили пищу. Землянки в самом городе – это выглядело очень убого и тоскливо. Ярослав восстановил только одну стену, остальное всё было заделано частоколом. Построено заново было шестьдесят домов, пять из них были устроены богато – это были дома бояр. Около городской стены расположился рынок: один небольшой торговый ряд. Торговали только семь человек, продавали хлеб и молоко, маленький мальчик продавал грибы в корзине.

Усадьба Ярослава была огорожена высоким забором. Ворота во двор были открыты. Александр въехал во двор. Ярослав жил в добротном двухэтажном бревенчатом доме, зодчие, орудуя топорами и пилами, строили к этому дому новый придел.

Александр слез с коня.

– Отведи в конюшню, напои и накорми, – приказал он одному из своих слуг.

Ярослав вышел на высокое крыльцо. Александр пошёл ему на встречу. Отец и сын обнялись. Ярослав поцеловал сына.

– Слышал я о подлых делах новгородцев. Ну, ничего, ничего.

Прошли в дом. Ярослав велел своим слугам накрыть на стол.

Обедали вдвоём.

– Видел, как всё порушили посланники адовы? За что нам это наказание? – Ярослав немного захмелел. – Я дал людям льготы и привёл народ из земель южных. Должны мы восстановиться, должны.

Ярослав стал главным князем владимирским и раздавал города княжества в уделы сыновьям и родственникам.

– Говорят татары готовят поход на южные русские земли, – сказал Ярослав.

– Кто говорит?

– Из половецких степей прибегали люди, спасшиеся от татарского плена.

– Теперь это уже не половецкие степи.

– Киев занял Даниил Романович, князь Галицкий.

– Это сильный князь.

– Может он сумеет дать татарам отпор.

– Куда там. Наши князья ничего не смогли с ними сделать.

– Юрий сам виноват. Собирал рати, а сам уходил всё дальше и дальше от татар, тем самым, вселяя слабость в души воинов. Они же всё понимали.

– И много ли этих татар? Что же это за сила такая страшная и неведомая?

– Те, кто видел, говорят, что бесчисленны полки татарские.

– Что же мы будем делать, если они снова придут?

– Воевать, сын – это наша доля княжеская.

Александр устроился в доме отца. Вечером он увидел Мирославу – новую жену отца. Это была молодая рыжая боярыня с игривыми голубыми глазами. Мирослава была беременна. Ярослав не разводился с первой женой и не собирался её отправлять в монастырь. Он просто чтил прежние обычаи отцов более чем современные.15 Евдокии же это не нравилось, и она предпочла жить со старшим сыном.

Ярослав дал Александру в удел Переяславль, куда тот вскоре и отправился.

Возвращение. Копорье

Наступил 1241 год. Разорив южные русские земли, татары двинулись дальше на запад на Польшу, Венгрию, Хорватию. Европу охватил страх. Даже во Франции и Англии люди в ужасе ожидали нападения жестоких азиатов.

Немцы напали на финское племя водь, обложили его данью и построили в их земле крепость Копорье. Водь были подданными и данниками Новгорода. После этого неприятности у Новгорода не закончились. Летописец сообщает: «И не одно это было зло от них (немцев), но и Тесов взяли, и в тридцати верстах от Новгорода воевали, купцов побивая, по Луге и до Сабли».

Новгородцы прислали посольство к Ярославу с просьбой дать им сына Александра и оказать военную помощь. Ярослав дал новгородцам другого сына Андрея и полк.

Новгородцы такой помощи не обрадовались. Положение Новгорода ухудшилось. Из летописи: « …на волость Новгородскую напали Литва, немцы, чудь и захватили по Луге всех коней и скот, и нельзя было пахать по сёлам, да и не на чем».

Андрей не был опытным воином и не обладал такой харизмой, как его старший брат. Новгородцы снова послали посольство к Ярославу, и на этот раз великий князь владимирский отпустил Александра в Новгород. Андрей вернулся во Владимир.

Александр со своей дружиной прибыл в Новгород к концу весны. Жену с ребёнком он оставил в Переяславле. Александр объявил новгородцам, что желает собрать вече. Воля князя была исполнена. Александр обратился к новгородцам:

– Дорогие новгородцы вы пожелали, чтобы я стал вашим князем. Так?

Толпа согласно загудела.

– Так. Хорошо. Значит отныне моё слово будет для вас законом. Так?

Толпа снова согласно загудела, но значительно тише, чем в первый раз.

– Вот и хорошо. Тогда я, как настоящий ваш правитель заявляю: отныне я буду получать пятую часть со всех податей новгородских и вести суд во всём Новгороде. Это о новых порядках. Теперь о главном. Завтра начинаем собирать полки. Я сегодня уже велел послать к ладожанам, к ижоре и к корелам, чтобы они тоже собирали полки.

Александр спустился с помоста и отправился на свой двор. Вече закончилось неожиданно быстро, так же как и началось.

На следующее утро к Александру пришёл слуга Некрас. Александр только встал с постели и одевался.

– Входи.

– Важные новости, князь, – сказал Некрас.

– Бояре?

– Да.

– Что задумали они на этот раз?

– Хотят собрать вече, будут обсуждать твои новые порядки.

– Не надоело им ещё заниматься обсуждениями? А когда с немцами воевать?

– Некоторые говорят, что лучше договориться с немцам, дать им немного земель; зато сохранить порядки прежние.

– Кто так говорит?

– Точно не скажу, но это похоже на настроения Ивана Яйцо и Бориса Хромого.

– Я им устрою вече. Иди, Некрас, созывай дружину.

С дружиной Александр направился к усадьбам Хромого и Яйца, а также их сторонников. Хромого и ещё шестерых взяли сразу, а Яйцо исчез. Только к вечеру его обнаружили в одном из приделов храма Святой Софии. В этой церкви служил его родственник, у которого он и попросил временного убежища.

Следующим утром все задержанные бояре были по приказу Александра повешены у главных новгородских ворот. Борис Хромой на коленях просил у Александра пощады, но тот не отменил своего решения.

– Я вам устрою вече.

Александр двинул новгородский, ладожский, корельский, ижорский полки на Копорье. Впереди войска ехал сам Александр и его дружинник, державший в руке стяг: лев, стоящий на задних лапах на красном полотне.

Копорье представляло собой небольшую, но хорошо укреплённую крепость. В крепости было всего двадцать немцев, столько же воинов из чуди16, находящихся у немцев на службе и двести вожан, перешедших на сторону немцев.