Хлопушка с прицелом - Евгений Игоревич Новицкий

другие. — Считаете, что Графа терпят из-за его пресловутой Гортензии? Она ведь ничего не умеет!

— Ну, на нее, по крайней мере, смотреть приятно. Пока еще…

Впрочем, и эти разговоры понемногу сошли на нет. К тому времени, как Герман отравил Жнейцера, о Графе и его Гортензии уже никто не вспоминал. На «Мосфильме» их попросту не замечали. Даже перестали выражать дежурное недоумение: дескать, и как это они до сих пор здесь держатся?..

Герман знал это и считал, что данное обстоятельство послужит еще одной страховкой в той преступной миссии, какую он на себя взял. На него никто не подумает еще и потому, что о нем в принципе никто никогда не задумывается!

Однако своей возлюбленной Галине Герман нипочем бы в этом не признался…

7

Через две недели после смерти Жнейцера Герман объявил своей любовнице:

— Галочка, скоро у нас будет еще одним конкурентом меньше… Я такой план разработал — закачаешься!

— Снова убийство? — побледнела та.

— Не убийство, — серьезно поправил Герман. — А справедливое деяние. Они уже все вдоволь насладились успехом. Надо и другим дорогу дать. Например, нам с тобой…

— Ну, а если у нас все-таки тоже будет успех… — начала Галина, но Герман перебил ее:

— Не «если», а обязательно будет!

— Хорошо, — кивнула Галина, — пусть так. Я о чем хочу сказать: когда у нас будет успех, кто-нибудь ведь и на наш счет может так же решить… То есть так, как мы решили насчет Жнейцера. Мол, Графов с Гортензи получили свое — пускай-ка теперь подохнут…

— Брось, — поморщился Герман. — Никому, кроме нас, такое и в голову не придет.

— Ну, а все-таки? — настаивала Галина.

— Если придет, — хмыкнул Герман, — то, знаешь, я роптать не буду. Справедливость превыше всего. Тем более в нашем социалистическом обществе. Если б мы в капстране какой жили, я бы не боролся за это… Но поскольку мы, к счастью, в Советском Союзе… Словом, если нас захотят убрать с дороги другие Герман с Галиной, я соглашусь. Но при одном условии: прежде мы все же должны будем с тобой пожать свой успех!

— Что пожать? — переспросила Галина.

— Лавры. Они же плоды. Но до этого еще далеко. У нас пока только вторая жертва намечена.

— Так-так, — заинтересовалась Галина. — И кто же это?

— Тефин! — воскликнул Герман.

— Я о таком и не слышала, — пожала Галина плечами. — Он что, успешный?

— Очень, — сказал Герман. — Вот ты скажи мне: какой сейчас в Москве самый популярный фильм? Да что там в Москве — во всем Союзе! Так какой же?

— Не знаю, право, — задумалась Галина. — «Воскресение»?

— Да нет, — поморщился Герман. — Это только у горе-критиков наших популярно. А я же говорю: у народа.

— Тогда «Алые паруса», — предположила Галина.

— Не думаю, что это слишком нравится народу, — покачал Герман головой. — Для толпы даже Грин — довольно сложный писатель.

— А кто ж тогда простой? — хмыкнула Галина. — Дюма разве… А, поняла: «Граф Монте-Кристо» сейчас самый популярный!

— Да, — согласился Герман. — Но это французский. Зарубежных режиссеров я в расчет не принимаю. Нам бы со своими разобраться…

— Ой, ну я прямо не знаю, что там еще сейчас смотрят, — покачала головой Галина. — Тем более из нашего… «Осторожно, бабушка!», что ли, какая-нибудь? Помнишь, с Раневской… Мы с тобой видели.

— Помню, — подтвердил Герман. — Это Кошеверова снимала… Женщин я, кстати, не собираюсь трогать.

— Это делает тебе честь, — одобрила Галина. — Так, ну что же там еще-то осталось?.. — Она стала перечислять: — «Карьера Димы Горина», «Тучи над Борском», «Полосатый рейс»…

— Вот! — громко воскликнул Герман, подняв кверху указательный палец.

— Что — «Полосатый рейс»?

— Ну конечно, — весело подтвердил Герман. — Что же еще? Самая знаменитая кинокомедия сейчас! А снял ее Тефин.

— И поэтому его надо… — несмело начала Галина.

— …убить, — решительно закончил Герман.

— И как же?

— А вот послушай.

И Герман придвинулся к Галине, собираясь внушительным шепотом изложить ей свой коварный план.

8

План Германа состоял в том, чтобы заманить Тефина в цирк и там скормить его тиграм.

— Кто к нам с тиграми придет, тот от тигров и погибнет! — афористично выразил Герман свою мысль, изложив Галине план убийства Тефина.

— Идея замечательная, — согласилась Галина, — но только как ты заманишь Тефина в этот самый цирк? Не скажешь же ты ему: пошли на тигров посмотрим… Он этими тиграми до конца жизни, наверно, сыт по горло…

— То, что «до конца жизни», это ты верно подметила, — отозвался Герман. — Поскольку жить Тефину осталось от силы сутки.

— Ой, ну откуда у тебя такая уверенность? — продолжала сомневаться Галина.

— А вот сейчас сама все увидишь, — самодовольно улыбнулся Герман. — Точнее — услышишь.

Он достал свою записную книжку, открыл ее на букве «Т» и придвинул к себе телефонный аппарат.

— Володька, привет! — выкрикнул Герман в трубку через полминуты. — Как кто? Не узнал, что ли? Ну ты даешь… Герман это! Герман!.. Тьфу ты, ну что значит «какой Герман»? Что, у нас Германов вокруг много… Нет, не Титов. — Герман зажал трубку рукой и обратился к Галине: — Вообрази, он решил, что я — Титов. Ну, космонавт номер два… Делает вид, что знаком с ним. Так я ему и поверил… — Он убрал руку и продолжил в трубку: — Володька, кончай дурака валять. Это Графов тебе звонит. Гра-фов. Тебе слышно, что ли, плохо? — Герман вновь зажал рукой трубку. — Галя, что-то он совсем уже… Делает вид, что меня не узнает!.. Але, Володька, давай встретимся у магазина «Продукты» и поговорим нормально. Ну, у «Продуктов» на Кропоткинской! Ты же там живешь, я помню… И я совсем неподалеку… Что? Через двадцать минут будешь? Хорошо, жду тебя.

Герман бросил трубку на аппарат и недовольно фыркнул.

— Мне всегда нравится твоя самоуверенность, — заметила Галина, — но иногда все же стоит не говорить «гоп» заранее…

— Это не в моих правилах, — отмахнулся Герман. — Я говорил и буду говорить «гоп», когда не сомневаюсь, что перепрыгну.

— Он тебя даже не узнал, — покачала головой Галина.

— Галочка, ты меня умиляешь, — любовно посмотрел на нее Герман. — Вот уж поистине святая простота… Где ему меня не узнать? Он зазнался просто! Снял свою пошлую кинокомедию, получил свой дешевый успех — ну вот и возомнил себя теперь невесть кем… Уже за это он заслуживает быть сожранным, — добавил Герман после паузы. Затем посмотрел на часы и вздохнул: — Ну что ж, пойду. Если он и дальше продолжит выкаблучиваться, я его, ей-богу, прямо там и придушу…

— Нет-нет, — иронически запротестовала Галина. — Вот если бы твой Тефин «Отелло» снимал, его можно было бы придушить. А