Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2 - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Успех германо-советских переговоров в августе 1939 г. — это не только достижение немецкой дипломатии, но и провал дипломатии Запада. Ни в Париже, ни в Лондоне, ни в Вашингтоне, получая сигналы о контактах СССР и Германии, не верили, что это может привести к каким-то реальным результатам. Почти все расчеты строились на одной политической аксиоме — непримиримости противоречий между рейхом и Кремлем. Именно поэтому подписание пакта вызвало такой шок в западных столицах. За шоком последовало негодование и даже обида на советское вероломство. Подобные чувства вполне объяснимы. Согласившись на договор, И.В. Сталин поставил Лондон, Париж и Варшаву в фактически безвыходное положение. В июле и августе их военные представители демонстрировали свое нежелание оказывать реальную военную помощь Москве, но через десять дней после подписания пакта им всем пришлось вступить в войну.
Министр иностранных дел Германии И. фон Риббентроп и Нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов обмениваются рукопожатиями после подписания Договора о дружбе и границе между СССР и Германией. Москва, 28 сентября 1939 г. РГАКФД
Ожидая известий из России, А. Гитлер нервничал. Он почти не спал и до конца не верил, что с большевиками удастся договориться. После звонка И. фон Риббентропа и подтверждения, что все документы подписаны, фюрера переполнило чувство восторга. Теперь можно было действовать, не опасаясь второго фронта. Он давно шел к этой войне, которая должна была превратить рейх в великую империю. Все военные и политические структуры Германии были мобилизованы на войну. Гитлер заявил генералам, что он найдет предлог для начала войны и не важно, будет ли он правдоподобен или нет. «Победителя никто не спросит, говорил он правду или нет. Когда начинаешь или ведешь войну, главное не право, а победа». Не зная о решимости Гитлера, англичане и французы еще питали иллюзии о возможной мирной договоренности. Они посылали письма и телеграммы, просили послов вмешаться. Но утром 1 сентября три группы германских войск нанесли скоординированный удар по польским позициям, одновременно начав бомбардировки крупных польских городов. Англия и Франция выдвинули ультиматум, требуя прекратить военные действия. Ответа не последовало, и 3 сентября обе страны объявили войну Германии. Так начался большой европейский конфликт, который через два года перерос в мировую войну.
Эскалация конфликта в Европе
Сразу после начала войны в Европе все стали обсуждать, почему не удалось ее предотвратить. Эти споры продолжаются до сих пор. Горы литературы написаны о причинах конфликта — финансовых, экономических, политических и морально-психологических. К войне, безусловно, ведут много путей, но их начинают не причины, а люди. При всех недостатках сложившейся после Первой мировой войны системы ни одна страна Старого света, за исключением Германии, не могла разжечь континентальную войну. Не было ни сил, ни средств, ни воли. В гитлеровской Германии всего этого было с лихвой. Нацисты выросли из «войны» (значительную часть НСДАП составляли ветераны Первой мировой войны) и стремились к переделу мира через войну. Остановить их напор мог только большой европейский альянс. Двух- и трехсторонних пактов было недостаточно. При любых дипломатических комбинациях решить подобную задачу без привлечения Советского Союза было совершенно нереально. Однако сама мысль о союзе с большевиками претила мироощущению отцов политики умиротворения. Они не желали, чтобы СССР играл какую-либо значимую роль в европейской политике. Многим хотелось увидеть, как фашисты «разберутся» с большевиками. При этом, как ни странно, мало кто задавался резонным вопросом: «Если Даладье и Чемберлен могли договариваться с Гитлером за счет другой страны, то почему Сталину было нельзя?»
Осмелился бы А. Гитлер воевать, если бы состоялся франко-британо-советский союз? Трудно сказать. В любом случае летом 1939 г. вермахт еще не был так силен, а Германия еще не обладала достаточными ресурсами для ведения длительной войны. Совокупная военная мощь трех государств (Великобритания, СССР, Франция) с привлечением потенциала Польши, Бельгии и других малых стран в несколько раз превосходила возможности Германии. Но даже без Советского Союза вооруженные силы Британии, Франции и Польши ни в чем не уступали нацистам. Ситуация, однако, развивалась катастрофически, и главная причина кроется в нежелании английского и французского правительств сражаться с Германией. Кроме пропагандистской патетики Польша не получила никакой реальной помощи. Красноречива реакция английского авиационного министра на парламентский вопрос о возможных бомбардировках немецких заводов. 5 сентября он ответил, что этого делать нельзя, поскольку «там находится частная собственность». Не случайно, с легкой руки журналистов, войну англичан и французов на разных языках называли «липовой», «сидячей», «потешной» или «странной». Последнее название закрепилось в российской историографии.
Без поддержки союзников поляки не могли долго сопротивляться. К середине сентября поражение стало неминуемым. Войска вермахта могли самостоятельно оккупировать всю Польшу, однако А. Гитлеру было важно представить кампанию, как «совместную» операцию. Он настойчиво требовал от Кремля конкретных действий. Со своей стороны, И.В. Сталин рассматривал поражение Польши, как благоприятный шанс для возврата территорий, утраченных в результате советско-польской войны 20 лет назад. 17 сентября Красная Армия перешла границу и, не встретив серьезного сопротивления, быстро заняла восточные районы Польши, во многом повторив в новой государственной границе «линию Керзона».
Части Красной Армии на улице одного из белорусских городов. Западная Белоруссия, сентябрь 1939 г. РГАКФД
За 4-5 недель ситуация в Европе кардинально изменилась. Договор о ненападении и быстротечная польская кампания превратили А. Гитлера и И.В. Сталина в главных европейских игроков. Роль Англии и Франции резко упала. У советского руководства впервые появилась возможность решать международные дела в свою пользу, не спрашивая мнение Парижа, Лондона и Вашингтона. Ощущение силы пронизывает сталинскую политику с осени 1939 по июнь 1941 г. Вместе с тем главная цель — обеспечение безопасности границ по
