Культовое Сооружение - Анна Урусова

с предыдущими гигантскими залами, так и вообще мала. И больше всего напоминала бассейн. Борс и змей стояли на высоком и широком бортике, опоясывающем глубокую бледно-голубую чашу, заполненную до середины неаппетитной бурой грязью, из которой то и дело выплёскивались мерзкие, явно живые, отростки. Присмотревшись, Борс с ужасом заметил, что у некоторых из них есть мелкие, но вполне различимые глаза.

— По бортику не пройти. Эти будут мешать. — Змей указал кончиком хвоста на очередной отросток. — Легенды говорят, что они очень сильны и ещё никогда не упускали свою добычу. Ни один змей не смог избегнуть их щупалец.

— И как тогда?

Борс напрягся, ожидая подвоха, но, увы, не успел. Толстое и тяжёлое тело ударилось ему в ноги и с лёгкостью снесло с бортика, заставив окунуться с головой в жидкую грязь.

Кажется, змей ему даже что-то ответил, но микрофон переводчика забился грязью и не уловил ни одного звука. В полном отчаянии Борс, чувствующий, как его открытые кисти что-то пощипывает, наблюдал за тем, как скользкий ублюдок грациозно проскользил по бортику, толкнул головой следующую дверь и исчез за ней.

Несколько минут ничего не происходило. Затем пощипывание прекратилось, и грязь загустела, выталкивая Борса наверх. Не в силах поверить своему счастью, он выбрался на бортик и тщательно ощупал себя: и кожа, и одежда, и волосы, и даже рюкзак — всё было целым. Видимо, живущая в бассейне тварь жрала только аборигенов. И, что самое главное, он сразу оказался на нужном бортике, перед странной дверью, похожей вблизи на тонкую серебристую бумагу.

Прежде чем открыть дверь, Борс скинул с плеч рюкзак и вытащил из него ухватистый нож кукри — страшное оружие древних земных дикарей. Стоило бы ещё намотать что-то на свободную руку, но, к сожалению, одежды, которую можно было бы подставить под клыки змеёныша, у него не было. Быстрый впрыск стимуляторов и противоядий, и Борс распахнул дверь, готовый сразу кинуться на врага.

Здесь было также пусто, как и во второй комнате. Почти весь пол оказался выложен ребристым красным камнем, лишь возле двери оставалась квадратная белая площадка, да вдоль стен тянулась широкая тёмно-коричневая линия. У дальней двери, для разнообразия, оранжевой, площадки не было. Змей, очевидно, почувствовавший подвох, замер на площадке и быстро-быстро пробовал языком воздух.

Борс кинулся на него сразу, надеясь решить дело одним ударом, но недооценил природную скорость рептилии. Змей одним движением ушёл в сторону и кинулся в атаку, подобно земной кобре. Он был невероятно быстр и, если бы не убойная доза стимуляторов, Борс не смог бы уйти от удара. Но он смог и даже слегка задел спину врага, содрав несколько рядов синих чешуек. Несколько из них отлетели на красную плитку и тут же задымились, оплавляясь на глазах.

Борс сменил тактику. Долго состязаться со змеем в скорости и силе он всё равно не смог бы, оставалось только хитрость. И землянин начал расчётливо отступать, не забывая, впрочем, отмахиваться от атак змея и делать вид, что пытается контратаковать. Это было чертовски трудно и опасно, к тому же, змей тоже увидел, что сталось с его чешуёй, и ликовал, тесня врага к огненным плитам.

Наконец Борс оказался на самом краю. Стоило ему сделать ещё одно движение назад, и он бы неминуемо попал на огненную плиту. Разумеется, змей заметил это и бросился вперёд, стремясь протаранить землянина вытянутой сиреневой головой.

И пролетел мимо развернувшегося Борса, лишь немного зацепив его краем блестящего синего бока. Змей шлёпнулся на огненные плиты почти всем телом, и тут же забился в агонии, зашипел и засвистел, заживо поджариваясь на раскалённом полу неведомого Храма.

Впрочем, землянину тоже досталось. Он не собирался давать змею себя задеть, но недооценил скорость врага, не смог устоять на ногах и, чтобы не упасть, был вынужден оттолкнуться от пола голой рукой. Этих нескольких секунд красному камню хватило, чтобы обжечь ладонь, оставив вместо розовой кожи волдыри и пятна омертвевшей ткани.

Борс устало опустился на площадку и прикрыл глаза, давая лекарствам время сделать свою работу. К счастью, комплекс противоожоговых средств входил в стандартное наполнение импланта. Иначе, пожалуй, моавец бы отказался и от него.

Когда рука боль в руке стала приемлемой, Борс открыл глаза и с лёгким отвращением принялся осматривать зал. В правой части огненных плит дымилась змеиная туша, наполняя помещение удушливой вонью. В том, как он горел, было что-то странное, и Борс заставил себя присмотреться повнимательнее: край хвоста, лежавший на дорожке из коричневого камня, не только не дымился, но даже и не выглядел жареным! Очевидно, создатели этого безумного места предусмотрели для себя быструю и удобную дорожку!

С трудов поднявшись, Борс закинул на плечи рюкзак и медленно, внимательно глядя под ноги, поплёлся к двери. Кажется, моавец говорил, что центральную камеру ведёт дверь очень странного цвета, нигде больше в Храме не встречающегося. Если хотя бы эти сведения были верны, то эта дверь имела все шансы оказаться той самой, охраняющей доступ к центральной камере и всем её сокровищам.

Войдя в очередную комнату, Борс не поверил свои глазам: всё пространство представляло из себя один огромный экран, разделённый на четыре части. В самой крайней правой странные существа, похожие на огромный живот на двух синих ножках, кружились вокруг колонн в подобии старинного танца. Призрачная штука, которую Борс принял за стража безумия, покачивалась на одном месте, задавая танцующим ритм. На экраном левее такой же синеногий живот увлечённо бегал по залу, уворачиваясь от огромного металлического слоно-носорога, очень похожего на увешанного доспехами и оружием муара Радоэль.

Борс чертыхнулся: он начинал понимать. Но, чтобы убедиться, решил досмотреть до конца.

На третьем экране синеногий барахтался в грязевом бассейне и с хлюпаньем затягивал в себя сиреневоголовых синих змей, явных предшественников нынешних хозяев Радоэль. Ну а на четвёртом — выплёвывал наловленное на красные плиты и с аппетитом пожирал поджаренную добычу. Впрочем, и аппетит и пожирание были домыслами Борха — так-то синеног просто затягивал змей обратно в себя, хлюпая при этом ещё громче и чаще.

Кадры на экране принялись прокручиваться заново, а Борх согнулся в припадке неконтролируемого смеха. Подумать только: всё это время чёртовы змеи трясутся над парком аттракционов предыдущих хозяев планеты. Парком, одним из развлечений в котором были ловля и пожирание их предков!

Отсмеявшись, Борс вытащил из рюкзака записывающее устройство и принялся устанавливать его перед экранами. Моавец ни за что не поверит, что ему придётся отвалить столько денег за поджаренного змея и прогулку авантюриста по древнему парку