Ты родишь мне после развода (СИ) - Мария Устинова

квартала, рассчитав, как быстрее выйти к дому. Лучше бы вызвать такси, слишком все болит, но видеть сейчас людей и подозревать в них сообщников Ярова и остальных не хочу. Тем более, если пройти через промзону, будет быстро и немноголюдно. Около дома я появляюсь минут через двадцать.

Мы живем в старой пятиэтажке. Только здесь жилье оказалось нам по карману.

Двор тихий, здесь много пенсионеров. Пространство засажено деревьями, кустами шиповника и бузины, разбиты большие клумбы. Раньше благоустройство бесило, потому что приходилось сдавать на него деньги. Теперь я рада — благодаря саду здесь много укрытий.

Чужих не вижу. Осторожно вхожу в подъезд, поднимаюсь и отчетливо понимаю, что остаться, видимо, не смогу. Такой страх у меня вызывает осознание, что мой адрес могут знать…

Ключей нет. Звоню.

— Кто? — раздается раздраженный голос мужа.

С сердца падает камень. В такой момент даже голос опостылевшего мужа будет звучать райской музыкой. Дома все привычно, как всегда. Никаких засад и бандитов.

— Я… — бормочу я, и он открывает дверь.

— Ты что, в униформе пришла? — он окидывает меня удивленным взглядом.

Я прохожу мимо. Меня отделало в аварии, одежда и волосы в беспорядке, на лице такие выражение, словно началась война, а он, черт возьми, спрашивает про униформу.

У нас небольшая квартирка, вся мебель старая — на новую вечно нет ни денег, ни сил. Раньше я полностью вкладывалась в здоровье, а Вадиму это не надо. Ни мебель, ни отпуск, ни нормальная жизнь. Он хочет полностью сосредоточиться на проекте, и чтобы я не мешала мечтать о том, что скоро у нас будут деньги, слава и все, о чем грезили в молодости. Его дело. А мне надоело снимать лапшу с ушей.

— Карин? — он тащится следом, и я прячусь в ванну, запираясь у него перед носом.

— Уйди, — раздраженно бормочу я.

Включаю холодную воду, умываюсь и только потом смотрю в зеркало. Гарнитур для ванной — единственное, что есть неплохого. Его я когда-то любила. Мне хотелось красивую ванную. Я представляла, как буду проводить здесь много времени, принимать ванну, делать уходовые процедуры для молодости и красоты. Глупые мечты. Ни разу толком не удалось в ванне с пеной понежиться, а об уходе вообще забыла…

У меня перепуганное, даже какое-то неживое лицо. Белое, в царапинах после аварии, на лице слева решительно наливается краснотой ушиб. Волосы в беспорядке, в них запутался какой-то мусор, который я подцепила, выпав на дорогу.

— Что мне делать? — шепчу я от отчаяния вслух.

С Вадимом даже не пытаюсь говорить. Я его знаю. Он ничем не поможет, только время на объяснения тратить.

— Карин? — он стучит в дверь.

— Что? — выдыхаю я.

— А что с тобой? Ты что такая странная прибежала?

— Отстань, — прошу я. — Так, надо разобраться…

Пытаюсь мыслить логически и мне, черт возьми, плохо удается. Слишком я перепугана и тревожусь за сестру с племянницей. Могут ее найти или нет? Наверное, могут, раз упоминали о ней. В любом случае перестраховаться нужно. Сестра одна, защитить ее некому.

Затем вспоминаю, что в ее квартире ремонт, строители все раздолбали, и она с племяшкой временно перебралась в квартиру какой-то знакомой на окраину. Выдыхаю. Таким образом, под ударом пока я и муж. Вадим… Вряд ли бандитам что-то от него будет нужно. Они любят давить на слабые места: угрожают детям, родителям, мой муж-недоразумение вряд ли их заинтересует. А вот мне может угрожать опасность.

Лучше уйти из дома.

Кроме бандитов, от которых сбежала, меня может искать Яров. Правоохранительные органы. И что это было в напитке — яд? Я слишком мало знаю, чтобы быть хоть в чем-то уверенной и успокоиться. Нужно во всем разобраться, хотя бы понять, насколько все плохо и в чем меня могут обвинить.

Я быстро развязываю фартук и швыряю в корзину для белья.

Наконец, могу дышать полной грудью.

Ребра болят после удара об асфальт. Тело побито, как яблоко после неудачного падения с яблони. Одежда на мне — белая блузка и черные зауженные брюки — типичная униформа «Амелии». Срываю с себя блузку, рассматриваю тело в зеркале, изгибаясь.

На ребрах будут синяки. Даже поворачиваться и то больно.

Я измученно выдыхаю, и выхожу из ванной в одной белье.

— Карина! — возмущается Вадим, тому, что я прохожу мимо, не собираясь утруждать себя объяснениями.

— Ну что? — из шкафа вытаскиваю первые попавшиеся серые джинсы и черную футболку с крупными маками на груди. — У меня проблемы на работе.

Быстро кидаю в дорожную сумку несколько шмоток. Белье, джинсы, пара футболок. Немного денег, мой старый телефон, который я оставила, как резервный, и надо же — пригодился.

— Ты же не деньги потеряла? — пугается он.

Материальная ответственность для него — самое страшное. Знал бы он, что правда еще страшнее.

— Вадим, — я поворачиваюсь к нему, морщусь, вдруг подумав, что муж для меня скорее обуза в любой ситуации, чем помощник. И произошло это абсолютно незаметно. — Меня могут искать и пару дней я поживу в другом месте. Да, это из-за денег. Но меня подставили!

Непонимание в глазах сменяется страхом. Тот выплескивается в раздражение:

— Ты чем думала только? — набрасывается он.

Я вздыхаю и выхожу в коридор с сумкой. Пока обуваюсь, стараюсь не смотреть в сторону мужа.

— Я позвоню, — говорю я, беру с вешалки ветровку. — Если кто-то спросит, где я, ты не знаешь!

— А куда это ты намылилась?

— У сестры поживу.

Я хватаю сумку и выхожу поскорее, пока Вадим снова не впился в меня, как клещ, со своими претензиями.

Кроме злости муж ничего не вызывает. Я вспоминаю Ярова и усмехаюсь. Мне он при встрече свернет шею. Но ведь есть девушка, у которой он ночует и хорошо проводит время с ней в постели.

И сейчас я ей завидую, еще не зная, что скоро окажусь на ее месте.

Глава 3

— Ты как? — Ленка обнимает меня, и пропускает в квартиру.

Сестра у меня неплохая, но непутевая, как про таких говорят.

Нас обеих вырастила бабушка.

До восемнадцати мы жили в селе, затем приехали поступать в город. Я удачно поступила в педагогический. Ленка два раза провалилась, пристроилась в колледж с горем пополам, но затем бросила и его, благополучно забеременев. Когда бабушка умерла, дом и землю продали. К тому времени я была замужем, так что на те деньги купили Ленке малосемейку на отшибе, которую она ремонтировала последние несколько месяцев, переехав в квартиру знакомых.

В квартире бедлам, все вверх дном перевернуто.

— Извини за беспорядок, времени нет.