Дерьмовый меч - Инесса Ципоркина

— Кто?

— Задохлик наш, — умильно проворковал меч. — Муха наша осенняя. Сурок наш беспробудный. Утипутеньки!

Мой блистательный ум привычно отмахнулся от кучи вываленных на меня ненужных сведений, отметив главное: не летает и не участвует. Значит, зря я сюда тащилась. Что толку будить дурацкую ящерицу, даже такую огромную, если она не будет жечь галоперидольцев струей огня? Ах ты паразит чешуйчатый! В раздражении я махнула на Задохлика рукой, указательный палец нечаянно щелкнул по большому… Гигантский кислотно-розовый файербол со свистом сорвался с моей руки и врезался в складчатый лоб Задохлика. Какое-то время морщины на лбу дракона сияли, словно облака на рассвете, потом погасли. Зато загорелись глаза дракона — нехорошим красным цветом, ну вылитые подфарники моего бентли.

— Разбудила? Ты меня РАЗБУДИЛА?!! — взвыл Задохлик. Теперь его, пожалуй, придется переименовать. Например, в Громудилу. — Арррргггххх!!! — И дракон протянул ко мне когтистую лапу.

Я попятилась. Мы все попятились, даже меч в моей руке искривился в сторону, не решаясь скрестить свое лезвие с драконьими когтями. Но дракон опустил лапу на траву ладонью вверх и… улыбнулся. В непостижимой проницательности своей я поняла, что ужасный оскал шириной во всю поляну таит не угрозу, а радость.

— Первый раз в жизни меня разбудили. Кажется, ты действительно Избранная, если вылечила меня! — и бывший Задохлик, а теперь полноценный Громудила растроганно всхлипнул. — Отныне я твой верный слуга! Повелевай мной, моя госпожа!

Храбро и гордо вступила я во владение личным драконом. Пришлось, цепляясь руками, матерясь, поскальзываясь и буравя драконью чешую каблуками, лезть наверх. Несколько раз моя тушка едва не рухнула обратно на травку, но через пару часов я вскарабкалась на Зад… Громудилу. И только тут поняла, что могла бы взлететь сюда на своем крылатом коне. Все-таки иногда мой острый ум прокалывается.

— Тьфу, черт! — мрачно ругнулась я, обнаружив два сломанных ногтя. — Где я тут типсы возьму? И такой лак? А, ладно! Слушай, дракон. Я назову тебя Громудилой и вместе мы совершим невиданные подвиги. Мы непременно продолжим драконий род и род Ипритских. Стране нужны правители и драконы!

Дракону новое имя понравилось. И мысль продолжить свой род тоже понравилась. Хотя… попробовал бы он возражать своей повелительнице!

— Вперед, на Галоперидола! — прозвучал мой боевой клич. Громудила расправил гигантские крылья и с ревом взмыл в воздух.

— Ты че? — неожиданно завизжал меч. — Спятила? Какое «на Галоперидола»? Вертай назад!

— Это еще почему?

— А потому! Пусть сперва коронуют! Если ты его некоронованной победишь, в стране сразу воцарится мир и спокойствие! Нафига мирной-спокойной стране Избранные дур… Мурмундии с их монстрами и артефактами?

Ну что за пессимист! Но в чем-то он прав, мой Дерьмовый меч. Люди — сволочи и требуют, чтобы к ним относились по-сволочному.

— Что же тогда делать? — спросила я.

— Я знаю, я! — выкрикнул Лассаль, порхающий вокруг на волшебном коне. — Быстро переносим столицу в другой город и коронуемся там! Я знаю отличный приморский городишко. Какие там отели! А какая рыба!

— Рыбки я бы поел, — пробормотал дракон. — Мне как-то привозили… просроченную. Пикантно! — и от глубины чувств дракон выдохнул струю огня, поджегшую чьи-то озимые. А может, яровые.

— А как же дворец? — удивилась я. — Там же нас ждут!

— Да он давно сгорел! — махнул лапой кот. — Ты же сама его подожгла. Неужели не помнишь?

— Оно и к лучшему, — философски заметила я. — Нет дворца — нет проблемы.

Так я начала мыслить государственно…

Потуга шестая

Государственные мысли со скрипом приходили в мою красивую голову. В конце концов, я рождена царствовать, а не думать! Пусть вон Задохлик думает, у него голова как барбакан. Хотя интересно, а море у них тут в какой стороне? и есть ли там пляж? Неужели во всем королевстве не найдется ни одного пятизвездочного отеля? Нет, как только коронуюсь — велю немедленно построить. Для себя любимой. Должен же у меня быть отдых от государственных дел.

Я поудобнее устроилась на жесткой шкуре дракона:

— Ну так мы летим или где? Пристегните ремни!

— Не так быстро, принцесса, — произнес за моей спиной бархатистый хриплый голос.

Скосив глаза, я увидела, как к моей спине прижался длинный закругленный нож.

— Эльф Розамунд! — пискнул Лассаль и спрыгнул со спины коня в ближайший терновый куст.

— Собственной персоной, — подтвердили за спиной.

Я отпрыгнула, сделала кувырок через голову, переходящий в боевую стойку «Летящая гусеница» и наконец увидела своего противника. Он был нечеловечески красив. Может, именно потому, что он был эльф, чистокровный эльф без всяких посторонних примесей. Его острые уши с зелеными продолговатыми глазами выдавали в нем наличие древней крови.

— Тебе никто не говорил, принцесса, что этот лес — мой? Надо соблюдать технику безопасности, если хочешь остаться в живых. — Эльф улыбнулся и крутанул своим длинным мечом. Да он надо мной издевается, поняла я! К счастью, я знала, чем ответить на его наглость.

— А ты че борзый такой? — спросила я сквозь зубы. — Ты с какова раена?

— О, ваше высочество… Или величество? — красавец небрежно поклонился. — Не желаете ли сразиться на мечах?

Его насмешливые жесты вывели меня из себя, и, кипя негодованием, как гейзер, я ринулась вперед. Мозг отключился совсем, и внезапно я почувствовала себя совершенно другим человеком. У меня как будто выросли еще девять рук, так быстро я вертела перед собой Дерьмовым мечом. Меч светился коричневым светом и орал:

— Давай-давай, жми, принцесса, туды его в качель!

— Бей в глаз, не порти шкуру! — поддерживал меня Лассаль, благоразумно не показывавшийся из кустов. Дракон в этот момент меланхолично объедал верхушки деревьев.

Эльф отбивался как мог, но мы с мечом были намного проворней. Мы кружили вокруг дракона, размахивая мечами как поварешками. Наконец я особо изящным ударом ноги выбила железяку у него из рук и приставила к его горлу Дерьмовый меч. Эльф поморщился и сказал:

— Ладно, сдаюсь. Я пошутил, принцесса.

— Для тебя — ваше величество Мурмундия Ипритская! — гордо сказала я. — Ты ваще за кого: за меня или за Галоперидола? Отвечай, пока не отрезала тебе ухо.

Эльф улыбнулся чарующей улыбкой:

— Ты прекрасна даже в гневе, Избранная. Разве я могу променять такую королеву на этого Галоперидола?

— То-то же, — буркнула я, убирая Дерьмовый меч в ножны.

Эльф Розамунд встал передо мной на одно колено:

— Знай, принцесса, — тихо сказал он, — мы, эльфы, бессмертны, но теперь я насмерть сражен твоей красотой. Наша земля не видела королевы прекрасней и доблестней тебя, это так же верно, как то, что меня зовут Розамундом. Ты — та, что была предсказана пророчеством. Отныне и навеки я буду служить только тебе. О твоей красоте будут петь менестрели, и этим песням научу их я.

С этими словами он вынул из кармана мандолину и запел глубоким сопрано. Впервые в жизни я пожалела, что ни слова не понимаю по-эльфийски. «Бона сэра, кретино бамбино» — пел Розамунд, и это было так возвышенно и печально, что даже Лассаль утирал слезы пушистой лапой. Допев, Розамунд обратился ко мне:

— Я знаю, что ты никогда не ответишь на мои чувства, и я буду носить тебя как занозу в сердце — вечно. Но я буду терзать себя надеждой, что когда-нибудь моя любовь и преданность спасут тебе жизнь. Запомни: сигнал для вызова — три зеленых свистка. Если тебе понадобится моя помощь — только свистни.

Он протянул мне хрустальный свисток, небрежно бросил мандолину в карман, и, завернувшись в плащ, исчез в ближайших кустах.

Потрясенный Лассаль так и сидел под кустом.

— Не может быть… — прошептал он. — Это же Розамунд. От него никто живым не уходил.

— А вот она не ушла, че она — колобок, что ли? — проскрипел меч. — Он нас сам покинул. Но как трогательно пел, я чуть не заржавел!

Я встряхнула авантюриновыми волосами, вытряхивая из головы грустные глаза эльфа. Время не ждет, надо ехать к морю, основывать новую столицу (раз старая сгорела в драбадан), короноваться и принимать командование. Тяжелая у нас, Избранных жизнь.

— Задохлик! — скомандовала я. — Мы летим к морю.

— Ты летишь, — отозвался дракон. — А я — иду. Я уже старый, из меня при полете песок сыплется.

— И что ты мне прикажешь делать? В гололед пускать тебя над столицей полетать? — возмутилась я. — Ах ты, ящерица-переросток! Я тебе приказываю — летим!

— Кажется, мы здесь не одни… — пробормотал меч.

Из кустов тихим строевым шагом выходили гвардейцы Галоперидола.

В этот момент конь, утробно визжа, ринулся с небес, подхватил меня и забросил на спину дракону. Лассаль вцепился в мой бронелифчик, да так и не хотел его отпускать.