Великий князь Иван III Васильевич - Александр Воробьев

Когда Ивану не исполнилось еще и года, произошел новый конфликт между Василием II и Дмитрием Шемякой, выступавшим на этот раз без поддержки брата – Дмитрий Красный уже умер. Столкновение было неизбежно – не важно, кто именно занимал великокняжеский престол, он в любом случае стремился к объединению русских земель и к их централизации. Это означало постепенное ущемление, а затем и лишение политических прав удельных князей. Дмитрий Шемяка уже успел ощутить постепенное усиление вмешательства Москвы в его дела.

Первый поход Д. Шемяки на Москву закончился вынужденным примирением с великим князем. В конфликт вмешалась Русская православная церковь, последовательно поддерживавшая Василия II. За московского правителя в этот раз хлопотал игумен Изосима, возглавлявший Троице-Сергиев монастырь, к которому на Руси питали большое почтение. Помимо авторитета церковного иерарха, замять дело помогли и уступки со стороны государя – один из союзников Шемяки получил Суздаль.

Новый акт междоусобной войны начался неожиданно, когда великий князь, потерпев поражение от татар и оказавшись в плену, откупился, пообещав баснословную сумму денег. Вместе с Василием II на Русь прибыли сборщики-татары, росло недовольство населения тяжестью непредвиденного побора. Воспользовавшись падением авторитета своего двоюродного брата, Дмитрий Шемяка принялся собирать союзников, убеждая их возможностью избавления от навязанных перед татарами обязательств. Действуя быстро и решительно, заговорщики захватили отправившегося на богомолье Василия II и ослепили его в феврале 1446 г., отчего тот получил в исторической традиции прозвище Темный. Пленного князя в дальнейшем заставили дать клятву – никогда больше не оспаривать власть Шемяки. Так для него закрыли путь на великокняжеский престол.

Свержение Василия II имело печальные последствия для его семьи. Иван и Юрий Васильевичи находились вместе с отцом на богомолье в Троице-Сергиевом монастыре. Сторонники великого князя надежно укрыли их там, а потом вывезли в Муром. Мать Василия II, к тому времени вступившая в преклонный возраст, отправилась в ссылку в Чухлому.

Вступив в Москву триумфатором, Дмитрий Шемяка не смог удержать полученную власть. Очевидно, ему было далеко до своего отца, сочетавшего в себе качества не только хорошего воина, но и расчетливого политика. Наряду с глухим недовольством звучали голоса и тех, кто открыто выступал против сына Юрия Звенигородского. Дмитрий Шемяка не видел угрозы со стороны Василия II, его больше тревожили осевшие в далеком Муроме дети низложенного великого князя. Прибегнув к помощи рязанского епископа Ионы, в епархии которого располагался Муром, Шемяка уговорил князей Ряполовских выдать ему Ивана и Юрия, обещая наделить их подобающими земельными владениями и другим жалованьем.

В результате 6 мая 1446 г. в Переславле сыновья Василия II встретились с Дмитрием Шемякой, человеком, искалечившим и лишившим власти их отца. Прием был холодным, ни одна из сторон не имела причин испытывать друг к другу теплые чувства. Вручив подарки, Шемяка отправил братьев в заточение в Углич. Очередная ссылка, вероятно, воспринималась несколько легче детьми, увидевшими наконец родителей. В Угличе к тому времени уже находились Василий II и его супруга, здесь же в августе 1446 г. у них родился третий сын Андрей.

Ослепление великого князя Василия II Васильевича Тёмного. Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.

Изоляция бывшего политического оппонента и его семьи не помогла укреплению положения Дмитрия Шемяки. Отстоять власть силой он не мог, пришлось прибегнуть к более дипломатичным методам, тем более решение лежало на поверхности. Уже знакомый нам рязанский епископ Иона, став митрополитом, активно уговаривал Шемяку исполнить обещание и освободить Василия II с семьей. В Угличе в торжественной атмосфере состоялось примирение Дмитрия Шемяки и Василия II. Простив друг друга со слезами на глазах и целовав крест, они вместе отправились на организованный к случаю пир. Бывший пленник, его жена и дети получили подарки и отъехали в Вологду, ставшую теперь вотчиной слепого князя.

Вынужденный мир не положил конец недовольству бояр и детей боярских, а увечье и многочисленные унижения не сломили Василия II. Прошло немного времени, и игумен Кирилло-Белозерского монастыря Трифон освободил Василия II от клятвы, принесенной по принуждению. Его новым союзником стал тверской князь Борис Александрович, пятилетняя дочь которого была помолвлена с семилетним Иваном III в 1457 г. Даже современникам не приходилось сомневаться в политическом характере запланированного брака. Жители соперничавших городов – Москвы и Твери, согласно летописи, радовались их символическому единению, а Василий II и Борис Александрович Тверской, по образному выражению, «воедино совокупишася (объединились. – А. В.)».

«В Московском Кремле». Художник А. М. Васнецов

Сражение за Москву так и не состоялось – многие московские ратники остались верны Василию и переходили на его сторону, а потому Дмитрий Шемяка, не доверяя войску, отступил на север. После взятия Галича, являвшегося вотчиной его отца Юрия Дмитриевича, Шемяка перестал представлять реальную угрозу. Завершилась же феодальная война в 1453 г., когда нашедший пристанище в Великом Новгороде Дмитрий Шемяка умер, съев курицу, отравленную поваром по приказу московского князя.

Впрочем, незадолго до смерти Шемяки в 1452 г. Василий II предпринял против него поход, ставший боевым крещением для двенадцатилетнего Ивана III. Наследник великокняжеского престола, руководивший отдельным отрядом, прикрываемым основными силами, посланными на Великий Устюг, должен был захватить небольшую крепость Кокшенгу. Сопровождаемый опытными воеводами, княжич «городок Кокшенский взял и кокшаров секл (убил. – А. В.) множество».

В России той эпохи полагали, что уже с 15 лет отрок был готов к несению военной и иной службы, другими словами, в этом возрасте он становился совершеннолетним. Ничто не мешало юноше считаться взрослым и до достижения пятнадцатилетия, если он поступал на службу, как это и случилось с Иваном III. Оттого неудивительно, что вскоре после возращения из своего первого похода он, следуя договору между их родителями, женился в Твери на десятилетней дочери местного князя Марии Борисовне 4 июня того же года.

Мария Борисовна, жена великого князя, была женщиной спокойной и послушной, или, как записал летописец, «христолюбивой, доброй и смиренной», а спустя столетие Андрей Курбский (знаменитый перепиской с внуком Ивана III – Иваном Грозным) назвал ее святой. Княгиня подобно многим женщинам того времени занималась рукоделием. В Государственном музее Московского Кремля хранится пелена, скорее всего, связанная с мастерской Марии Борисовны.