Сокрушённые - Джон Френч

— Рогал Дорн просит, чтобы вы вернулись на Терру, — сказал Крий. — Чтобы держать там оборону вместе с нашими братскими Легионами.

— Просит? — произнёс Афанат.

— Или требует? — добавил Фидий.

— Для защиты Терры до́лжно собрать силы всех Легионов, — сказал Борей, делая шаг вперёд. Крий мог видеть, как становятся резче морщины на лице храмовника. — Вы должны вернуться с нами, как говорит лорд Крий.

— Лорд Крий... — проурчал Афанат, кивая на разрубленные цепи, по-прежнему свисающие с запястий Крия. — Чей он лорд?

Борей дёрнулся ответить, но Афанат заговорил вновь:

— Твоя сила давным-давно иссякла, Крий Кадоранский. Мы не возвратимся с тобой. Мы не покажем спину тому, что лежит перед нами.

— Что насчёт сигнала, который вы посылаете в пустоту? — спросил Борей. — Военный сбор?

— Мы здесь, — сказал Фидий.

— А прочие выжившие, остаток Легиона?

— Мы не видели никого другого из Легиона со времени резни, — сказал Афанат.

— До настоящего момента, — пробормотал Фидий.

В голове у Крия щёлкнуло — детали встали на место, довершая схемы и отсекая возможности. В нём вырисовывалось осознание. Он протяжно выдохнул и, несмотря на стелющийся в воздухе зной, вдруг ощутил потребность поёжиться.

— Сигнал — это не призыв, — произнёс он. Борей повернулся к нему. — Это приманка.

— Мы завлекаем к себе наших врагов, — кивнул Фидий.

— Среди звёзд ошиваются охотники, — сказал Афанат. — Они сейчас ищут нас, как не переставали заниматься этим с момента нашего побега с Исствана. Они услышат наши призывы. Они знают о нас достаточно, чтобы понять их смысл. Они придут, и мы встретим их лицом к лицу.

— С горсткой? — спросил Борей.

— Со всем оружием, которое только у нас есть, — ответил Афанат.

— Если бы вы имели численность в сто раз больше... — сказал Крий, затем покачал головой. — Вы здесь сгинете, братья.

— Сгинете... — эхом отозвался Афанат, отправляя слово катиться сквозь горячий воздух.

— Как можете вы надеяться добиться здесь чего-то помимо вашей смерти?

И тогда Афанат засмеялся. Это был трескучий раскат, который прогромыхал в тишине, как скрежещущие шестерни.

— Это больше не война под флагом надежды, брат, — это война ради отмщения, война на истребление, — он покачал головой. — Примарха не стало, с Великим Крестовым Походом покончено, и вскоре придёт очередь Империума. Всё, что имеет значение, — это чтобы те, кто привёл нас к этому концу, разделили наши могилы.

Борей гневно взрыкнул. Крий услышал скребущий звук клинка, начинающего покидать ножны храмовника. Он развернулся и стиснул руку на рукояти полуизвлечённого меча, встречаясь глазами с пылающим взглядом Имперского Кулака. Он услышал, как со всех сторон пискливо завывают заряженные фокусировочные кольца и клацают предохранители волкитного и болтерного оружия, приводимого в боевую готовность.

— Нет, — произнёс Крий. — Здесь и сейчас твоя или их смерть не послужит никакой цели.

Борей упёрся в Крия взглядом, его бесстрастное лицо служило оправой бешенству в его глазах. Крий слышал, как завывают сервоприводы его рук, силясь удержать меч в неподвижности. Крий медленно разжал свою хватку и повернулся обратно к Афанату.

— Прости нашего родича из Седьмого. Твои слова... — Крий замолк, его язык замер за раздвинутыми зубами. Его глаза щёлкнули и перефокусировались. — Твои слова его удивили.

— Ты неправ, когда говоришь, что смерть не служит никакой цели, — сказал Афанат. — Смерть — это всё, что сейчас есть.

"Что сталось с этими братьями?" — спросил себя Крий, когда Афанат отвернулся от него, скрипя и шипя бронёй. Фидий и остальные Железные Руки развернулись, чтобы последовать за ним.

— Мы останемся с вами, — объявил Крий. Борей поймал его взгляд, но промолчал. — Пока что.

— Ты так говоришь, словно существовал какой-то другой выбор, — заметил Афанат, уходя прочь.

— Безумие, — выдохнул Борей.

Крий не ответил. Они с Бореем стояли на мостике "Фетиды", на гранитном полуострове, который располагался под её командным троном и над каньонами систем управления, наполненными сервиторами. Весь зал имел пятьсот метров в длину и был вполовину меньше в ширину. Колонны, тянущиеся ввысь, уходили к сводчатому потолку в ста метрах над палубой. С цепей свисали жаровни из чёрного железа, добавляя зарево тлеющих углей к холодным зелёным и синим цветам гололитических экранов. Безмолвные члены экипажа сидели за своими пультами, склонив головы. Из складок их тёмно-серых одежд змеились кабели, соединяясь с блоками аппаратуры. Между машинами привидениями двигались техножрецы в белых и красных одеждах.

Даже в этом месте воздух был напитан неистовым жаром, пахло изношенным металлом и электричеством. Крию всё это было не в диковину, но в то же время вызывало тревожное ощущение, словно лицо друга, тронутое едва уловимыми шрамами.

Фидий сидел в командном троне, возвышающемся за их спиной. Поверх космодесантника кишмя кишели кабели, связывая его с корабельными системами. Афанат и другие Железные Руки исчезли после того, как они покинули ангарную палубу, — да так и не появились вновь.

Крий вернул глаза на дисплей, показывающий пустое пространство вокруг "Фетиды". Это был многогранник из голубого света, который вращался над постаментом из чёрного хрусталя. Через голо-проекцию, центрированную вокруг "Фетиды", плыли информационные руны, отслеживающие положение космических осколков. "Связанный Обетом" находился вне поля зрения, в тени астероида, который медленно катился сквозь близлежащие пространства. Фидий велел Борею, чтобы тот приказал своему кораблю удалиться и хранить молчание, что бы ни случилось. Не требовалось озвучивать никаких угроз — все и так понимали, что если "Связанный Обетом" не подчинится, он будет уничтожен. Борей отдал приказ.

Крий медленно развернулся и посмотрел на храмовника. Борея окутывал заряд холодной сдержанности и сосредоточенной ярости. Они были как твёрдая и мягкая сталь, скованные вместе при выделке клинка.

— Те силы, что у них имеются, сгинут здесь, растраченные впустую в озлоблении, — произнёс Борей.

— Они не намерены здесь умирать, — сказал Крий после долгого мгновения тишины. — Это не в нашем обычае.

— Они не похожи на тебя. Они не похожи ни на кого из Железных Рук, которых мне доводилось встречать.

"Да, — подумал Крий. — Они похожи на другой Легион или на тень, отброшенную прошлым..."

Им не было позволено покидать мостик, и на своём пути с ангарных палуб он таки и не увидел ни единого признака других Железных Рук — лишь сервиторов да серфов, закутанных в истрёпанные серые одежды. Он сделал глубокий вдох и снова спросил себя, почему же так жарко.

— Корабль с целым хозяйством каркасов штурмовых судов, но только с "горсткой" воинов... — сказал Борей, позволяя словам подвиснуть в воздухе. — И теперь Афаната нигде не видно, — он посмотрел на Крия с мрачным лицом. — Секреты, — тихо пробормотал он, как будто следуя за нитью своих подозрений.

— Нет, причины, — сказал Крий. Борей держал его взгляд. — Они остаются моими братьями. Даже если они изменились. Мы остаёмся роднёй. Мы остаёмся...

"...сынами мёртвого отца". Мысль засела в голове, и он ощутил, как внутри снова поднимается волна опустошённости.

"Глядите", — раскатилось по мостику из вокс-динамиков. В голове у Крия тут же прояснилось, и он посмотрел вверх на командный трон. В воздухе снова прогрохотал голос Фидия: "Они идут".

Крий вернул глаза на гололитический дисплей. На краю проекции моргнули красные руны, отмечающие неприятельские корабли. Рядом с расползающейся кучкой судов начали формироваться названия.

— Сыны Хоруса, — выдохнул Борей. — Они даже не скрывают своей принадлежности.

— Они хотят, чтобы мы знали, кто они, — сказал Фидий. — Они хотят, чтобы когда они нас уничтожат, мы знали, что это были они. В этом они не изменились.

Крий прочёл сведения, сыплющиеся из вражеских судов. Он узнал их всех. Три корабля имели стреловидные корпуса в обшивке из бронзы и адамантия цвета морской зелени. Они были рождены в кузницах Арматуры и презентованы Хорусу Жиллиманом. Повелитель Ультрадесанта назвал свои подарки "Ударом Копья", "Волком Хтонии" и "Рассветной Звездой", и мало какое судно могло состязаться с ними в скорости и свирепости.

Четвёртый корабль, большего размера и с более сглаженными очертаниями, имел прошлое, которое тянулось вглубь веков к первым войнам за рубежами лучей солнца Терры. Император окрестил его "Детищем Смерти", и он всё ещё носил это имя в предательстве.

— Две тысячи легионеров, — пробормотал Крий, подсчитывая возможную численность. — Если нам повезло, то у них будет некомплект.

— Они стреляют! — крикнул Борей.