Истина о мастерстве и героизме - Виталий Гурин

Уже к концу 80‑х годов 20 века Слободушка полностью опустела.

А ещё 30 лет запустения пробудили лес.

Как будто лес пожалел Слободушку, покинутую своими жителями раз и навсегда, и укрыл в своих объятиях.

Он вернул её к природе.

Уже мало что напоминало о том, что здесь когда–то было большое селение, населенное работящими и зажиточными семьями. Возможно только остатки каменных печей домов, заросшее кладбище и останки старой деревянной церкви напоминали об этом. Её стены покосились. Позолоченный купол с крестом упал и давно заржавел.

Поросший мхом и изъеденный ржавчиной, он представлял жалкое зрелище.

Это место было покинуто. Ни один человек больше не придёт на проповедь, ни один мирянин больше не ступит на некогда священную церковную землю.

И именно это место облюбовало Великое Лихо. Оно ждало, и готовилось 300 лет. Нет — оно не забыло. Оно всегда было рядом.

И в этот момент оно пришло. Пробралось в наш мир из преисподней.

Тучи почернели, смолкли все животные, а в покосившихся оконных проемах старой церкви вспыхнул свет.

Но ничего общего со святостью тот свет не имел — напротив, от него веяло богохульством и развратом. От него веяло — тьмой.

И тьма была уже здесь.

Она распространялась по принципу — если вам не нужно, то нам сойдет. И некогда покинутое святилище стало порталом для Великого Лиха.

Из остатков дверного проема вылетела стая черных ворон.

Никто не смог бы сосчитать количество этих птиц. Да и птицами в действительности они не являлись. Просто образ, запечатленный на задворках сознания, окутанного ужасом.

Облако призрачных ворон взмылось над покосившимися старыми церковными стенами, насмехаясь, пролетело по кругу вокруг покинутого храма и устремилось прочь от древнего места по черному небу.

Но так получилось, что пришествие великого зла на грешную землю не осталось незамеченным для глаз смертных.

Старый мирянин Тихон пришел на забытое кладбище — почтить память предков.

Его верный старый пёс Пятнышко трусливо жался к ногам Тихона, поджав уши и опустив хвост.

— Ишь ты — нечистая. Произнес мирянин, перекрестившись двумя перстами. — Не думал, что на моем веку такого прибудет. Окаянный их сдобал.

Тихон ещё раз перекрестился, помянул Господа нашего Иисуса Христа, потрепал за ухо испугавшегося Пятнышко и побрел в сторону своей деревни. Путь был не близкий, а у Тихона было мало времени и много дел.

Стая

Черные вороны летели с огромной скоростью в сторону автострады. То расстояние, которое обычный человек прошел бы за неделю, до так называемой «цивилизации» демоны покрывали за минуты.

И, вот, перед стаей призрачных птиц открылся тонкой нитью, разрезая дремучие леса насквозь один из оплотов современной человеческой цивилизации — автотрасса, ведущая в сердце одного из самых могущественных государств человеческого мира.

Вороны повернули и неслись уже прямо над дорогой какое–то время. Затем постепенно начали снижать высоту. И, вот, уже через считанные минуты их призрачные крылья коснулись ровного дорожного полотна.

Глаза сторонних наблюдателей, увидев эту картину, тотчас же ослепли бы. К счастью для самих же людей, никого рядом не было.

Между тем птицы, парившие почти впритык к дорожному полотну трассы не снижая скорости, начали терять свои очертания.

Их крылья стали размытыми, черные глаза исчезли вовсе, клювы стали бесформенны.

Через долю секунды образ птиц уже вовсе перестал угадываться. Казалось, что над дорожным полотном парят полупрозрачные обрывки лоскутов.

Затем лоскута начали соединяться между собой, переливаясь черным и не отражая света.

И, вот, над дорогой уже парило огромное лоскутное полотно, причудливо полыхая на ветру.

Своими четырьмя концами полотно уже касалось дороги, постепенно обретая земную форму.

Спустя долю секунды остатки лоскутов создали действительный образ.

Теперь по автотрассе мчался черный автомобиль. Какое–то время это было Ауди V8, потом форма автомобиля изменилась на БМВ в 38 кузове. Ещё через десять минут автомобиль принял форму мерседеса CLS 450 черного цвета 74 года выпуска. И, видимо, больше не собирался меняться.

Зловещий автомобиль вез двоих существ, визуально не отличимых от людей.

За рулем сидел высокий мускулистый мужчина лет тридцати в строгом костюме.

Его спутник сидел на соседнем месте. Он был парнем лет двадцати пяти от роду. Тощего телосложения. Одет в джинсы и гавайскую рубашку. На его коленах располагался открытый ноутбук. Парень активно набирал какой–то объемный текст.

Глаза обоих были скрыты за темными очками.

В обычных обстоятельствах демоны не могут существовать в мире смертных.

Представьте человека, попавшего в открытый космос без скафандра. Этому несчастному не суждено выжить там, в силу совершенно иных физических условий.

С демонами примерно происходит тоже самое. Однако, являясь нематериальными сущностями демоны могут, как бы, натягивать свой собственный «космический скафандр» — человеческое тело.

Таким образом, в мире людей издавна были известны случаи одержимости, когда слабый духом человек идет на уговоры демона и как бы пускает его в свое тело взамен на лживые богатства, блага и даже чудеса.

Естественно, демон, обретавший полный контроль над человеческим телом, сразу забывал про все свои обещания и отдавался всем смертным утехам какие мог вообразить его извращенный мозг.

Однако к нашим новым знакомым эти постулаты отношения не имели. Они были рождены особой темной целью, глубины которой восходили к тайным уголкам вселенского человеческого сознания.

Они были не просто демонами, но порождением всех темных человеческих пороков, собранных временем за все существование людей, на этой грешной земле.

— Долго ещё? — Без особой заинтересованности спросил водитель.

— Да, ещё пару глав. — Спокойно ответил пассажир, не отрываясь от набора текста.

— Успеть бы. — Вскользь бросил качок. В этот раз что–то долго мы выходили. Я уже начал сомневаться…

— Не очкуй. — Парировал парень и взглянул на часы. Как раз когда я закончу, подъедем к больнице. Успеем. Если что — тормознем время.

Мускулистый утвердительно кивнул, в знак согласия с выбранной тактикой, и добавил:

— Ты, это…. В этот раз пиши побольше про баб, там…. Про чревоугодие. Ты же знаешь, запреты и призывы к благочестию, как красная тряпка для быка. Стоит помахать и люди точно все извратят своими грязными помыслами.

— Что я не знаю что ли? — Молодой возмутился. Мы учли весь накопленный опыт.

Водитель продолжил:

— До выезда мы проводили определенные исследования в этой области. Знаешь, чем занимаются благочестивые арабы в тюрьмах израильтян?

Молодой, конечно, знал, но не стал отвечать — был занят созданием текста.

— Пишут доносы друг на друга, уличая, кто и как совокуплялся с родными братьями и сестрами. — Демон помолчал некоторое время, а затем добавил. Вот до чего воздержание доводит. Ну, а про местного патриарха и всю его братию священников тоже все верно. Я, конечно, не понимаю — как самые дорогие автомобили соотносятся с аскетичным образом жизни.… У католиков ещё интересней — с бабами нельзя. А вот, про маленьких мальчиков мы им ничего не написали.

Демон вздохнул:

— Прав ты тогда был. Не стоило писать. — Водитель обратился к коллеге, но тот был погружен в работу. Иисуса все–таки по–своему жалко. Смотрит он сейчас на все это дело и, наверное, расстраивается.

Казалось, демон о чем–то задумался. Лик его погрустнел, сожалея о чем–то.

— Хороший был мужик. — Вздохнул демон. Не то, что эти…

А потом добавил через какое–то время:

— Но дурак был…

Черный мерседес уносило по пустынной трассе, ведя к неназванной цели его пассажиров.

Боли Виталик уже не чувствовал. В том смысле, в котором он понимал и ощущал боль до этого своим разумом и телом. Он понимал, что его глазницы лопнули от жара окутавшего его пламени. Виталик не чувствовал конечностей, потому что знал, что руки обуглились, а ноги были придавлены огромной деревянной балкой перекрытия. И жить ему осталось всего несколько минут. Вот так вот он и уйдет — ничего не достигнув в этой жизни, полной разочарования и несбывшихся надежд.

Несмотря на эти удручающие обстоятельства душа его, была спокойна как никогда. Он не гордился тем, что он сделал, но и ни капли не жалел. Что ж, если ему суждено уйти так, то он не устрашится этого.

Ещё каких–то двадцать минут назад Виталик возвращался домой из института, и ничего не предвещало беды.

Знакомые переулки провинциального города. Вечно ремонтируемые дороги, которые находились как всегда в ужаснейшем состоянии. Невысокие кирпичные пятиэтажки и тополиный пух. Этот пух конкретно бесил. Этим летом его было особенно много. Он летал повсюду, ложился на крошившийся асфальт убогих дорог, залетал в нос в глаза. От него было сложно дышать. Автовладельцы поминали его добрым матерым словом, потому что, залетев в салоны автомобилей, он представлял неприятности.