Герой моих грез и кошмаров - Лана Ежова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но самая главная заслуга – он сумел использовать «Запиратель миров», заклинание, которое многим чародеям оказалось не по зубам. Я лично знала парня, у которого «Запиратель» отобрал зрение и магию.
– Вы до сих пор здесь? – удивился инспектор, закончив разговор с главным стражем Подгорска.
– Еще скажите, что я специально осталась, чтобы вас подслушивать! – вспылила я.
Что недалеко от истины, но кто же признается?
Я развернулась спиной к чародею и устремилась в сторону выхода, старательно обходя разбросанные вещи.
– Госпожа Рутшер, вы зря покрываете своих друзей. Если они невиновны, им нечего бояться.
Не оборачиваясь, я оскорбленно ответила:
– Лорд Аламейский, мне нечего сказать.
– Хорошо. Жду вас и ваших коллег в кабинете Вандура завтра в девять часов утра. Не опаздывайте, иначе не узнаете тайны своего чудесного директора.
Взволнованная, я вылетела из дома, как будто за мной гнался голодный демон.
– Джемма, что вы здесь делаете?
Я ошибалась: демон поджидал меня впереди.
– Госпожа Клочик, добрый день.
Строгого кроя темно-серое платье до земли, постное выражение лица, острый нос, бескровные губы и стянутые в тугой узел русые волосы. Да так стянуты, что кожа на висках натянулась, делая разрез водянисто-голубых глаз еще уже. Ученики не зря прозвали мага-хозяйственника Снулой Рыбой.
– Этот день совсем не добрый, – всхлипнула Рыба, – прекрасного человека больше нет. Айона может радоваться, теперь она под стать вам, вы подруги недаром.
– Почему Айона должна радоваться гибели своего мужа? – Мне хотелось скрежетать зубами от злости.
Госпожа Клочик осудила бы и самую добродетельную даму, если той еще не было пятидесяти лет. Грешницы и потенциальные прелюбодейки – вот кем мы были в глазах старой девы. Еще бы! Мы смели надевать приталенные платья, носить украшения и даже – кошмар какой! – подкрашивать глаза и губы.
– Айона не любила своего супруга, она вышла за него, чтобы заполучить статус уважаемой дамы. Бесстыдница!
Сейчас не время отстаивать честь подруги, и я, сделав глубокий вдох, потребовала:
– Госпожа Клочик, позвольте пройти.
– Правда глаза колет? – восторжествовала Снулая Рыба.
– Кстати, о глазах. – Я восхищенно уставилась на лицо желчной девы. – Вы сегодня подкрасили ресницы?
– Что?.. – На бледных щеках вспыхнул багрянец возмущения. – Я ничего не красила!
Ее визг сейчас приятнее любимой музыки.
Я вежливо улыбнулась и покачала головой.
– Не смущайтесь. Вам идет. Очень!
И пока хватающая ртом воздух женщина не пришла в себя от моего наглого вранья, я побежала домой, не подозревая, что меня там ждет.
Глава вторая, в которой дамы планируют обвести господ вокруг пальца
За суетой в школе и походом к коттеджу Вандура прошло полдня, и домой я попала к четырем часам. Пик летней жары минул, но все равно хотелось забраться в ванну и не вылезать до глубокого вечера.
Неисполнимое желание: мне предстояло доделать последние заказы и собрать вещи, чтобы быть готовой покинуть город, когда найдут убийцу директора. Инспектор дал понять, что сразу займется моими нарушениями, значит, на побег у меня будут считаные часы, если не минуты.
Войдя в дом, я окунулась в тишину. Подозрительную, тягучую, не свойственную нашей семье. Если бы не приятный аромат куриного супа, я бы встревожилась.
На мысли о еде живот отозвался урчанием, но в первую очередь я заглянула в спальню.
Оливер спал поверх одеяла, раскинув руки и ноги в стороны. Каштаново-рыжие, как у меня, волосы задорно взъерошены, на лице мальчишки – тень улыбки. Даже во сне видит проказы? Не удивлена.
Чувство умиления сменилось тревогой: стоящий у постели сына кандедрон нагло благоухал, выкинув аж три большущих ярко-синих цветка. Утром, когда я уходила в школу, даже намека на стрелы не было, не то что бутоны.
Тревогу бить рано, но интуиция уже заливалась слезами.
Так, не буду испуганно заглядывать в будущее! Проблемы решают по одной.
Собравшись с духом, я отправилась на кухню.
Гибкая фигурка в простом зеленом платье неутомимо порхала от стола к печи и обратно, словно в танце. Светловолосая девушка резко обернулась, будто почувствовав, что не одна.
– Ой, Джемма! А я не успела…
– Что, Лил?
Я с нарочитым удивлением приподняла брови и обвела взглядом кухню. На краю стола остывал круглый и золотой, словно солнце, хлеб, на печи булькал томящийся на медленном огне суп.
Сделав вдох и ощутив ароматы, витающие на кухне, предположила:
– Печенье не успела или жаркое?
Девушка покраснела.
– И то и другое… Еще полчаса.
– Спасибо, ты снова нас балуешь.
Пообедав, я блаженно зажмурилась на миг, а затем приступила к выговору:
– Было невероятно вкусно, Лил, но в энный раз прошу не усердствовать. Трать время на обучение, домашние дела – моя забота. Без печенек мы проживем, а вот на экзамене может попасться то, что ты не выучила, готовя десерт.
Упрямица хитро улыбнулась.
– Джемма, я помню, но готовка меня успокаивает. А когда я спокойна, знания усваиваются лучше.
Вроде бы говорит умные слова, да только «успокаиваться» Лил любит каждый день. Бытовая магия – это не то, чего желала бы я для талантливой воздушницы.
– Ты не кухарка, Лил, ты будущая магичка или вообще чародейка.
Девушка возмущенно фыркнула:
– Тебе не надоело подзадоривать меня, откровенно льстя? Вторая стихия у меня выражена слабо, третья точно не светит. Так какая из меня чародейка?
– Ты слишком поздно начала заниматься, – с нажимом на слове «поздно» произнесла я. – Еще одна стихия может проснуться и через полгода после совершеннолетия.
– Нет, Джемма, я обычная магичка, мне и этого с головой.
Лил не позволила мне мыть посуду – нагло отобрала тарелки.
– И да, я насмотрелась на пробуждение чародеев, подобного счастья мне не надо.
Я не стала заверять, что у нее все будет иначе, – она почти взрослая, и ломка ей не грозит.
– Видела, кандедрон зацвел?
Посерьезневшая Лил кивнула.
– Подожди расстраиваться, возможно, земля дает о себе знать.
Скручивая вышитую салфетку в тугую трубочку, я покачала
