На дальних рубежах 2 (СИ) - "Incognito"

«Эхо» подчинялась Главному Межпланетарному Разведуправлению, выполняла задачи особой важности и повышенной сложности, а потому вызывала естественную опаску у тех, кто проводил время в тылу. Даже десантники и спецназовцы других структур с уважением относились к конкурентам, избегая открытых столкновений, последствия которых могли вызвать апокалипсис. Только что вернувшиеся с боевого задания бойцы «Эхо» были людьми очень злыми и вспыльчивыми. Проще было освободить им стол и не связываться.

Была у «Эхо» еще одна странность, настораживающая многих тыловиков. Обычно состав такой боевой группы в Альянсе формировался по формуле «1+8», то есть один командир и восемь высококвалифицированных бойцов со специальностями, соответствующими потребностям отряда. В «Эхо» же было десять человек. И все бы ничего, если не упорные слухи о том, что один из бойцов принадлежит к классу «MFS». Очередная сухая армейская аббревиатура скрывала весьма интересное явление - Military Fighting Slave, армейский бойцовый раб. Однако определить, кто именно в прямом смысле являлся собственностью Вооруженных Сил, было невозможно.

Невольничий труд в военных нуждах использовали в двух случаях — если нужно было обеспечить полный контроль над теми, у кого есть доступ к чему-то секретному, и если речь шла о чем-то опасном. Назначение подневольной бойцовой единицы в боевой группе вроде «Эхо» было простым — она должна была погибать вместо своих свободных товарищей, служить живым щитом и повышать чужие шансы на выживание ценой собственной жизни. Если подозревалось, что впереди ловушка, мины или засада, полагалось первым выпускать именно живое оружие класса «MFS». Где-то для таких целей использовали К-9, где-то людей, чьи жизни ценились в разы меньше, чем жизни свободных служащих и собак.

Бывало, даже без нашивок бросалось в глаза, кто именно играл такую незавидную роль. Боец с затравленным выражением на лице, с пустыми безнадежными глазами, часто с незалеченными травмами, похудевший из-за необходимости отдавать часть пайка любому, кто потребует, - такой выделялся издалека. Только не в группе «Эхо». Здесь можно было опознать только командира — и то только по тому, как все ему мгновенно подчинялись, а вот кто из оставшихся богатырей на бумаге числился вещью — тут уже можно было делать ставки. Все в отряде вели себя раскованно и свободно, подшучивали друг над другом и явно привыкли доверять своим товарищам.

Дело было, в первую очередь, в командире, хотя бойцам тоже следовало отдать должное. Когда Кайлу Муру объявили, что вместо кинолога с К-9 его отряду выделят боевую единицу «MFS», тот был не в восторге. Своим людям он строго-настрого запретил дедовщину в отношении нового бойца. Им предстояло вместе рисковать жизнями, и ставить под угрозу выполнение задач из-за того, что кто-то кого-то довел до крайности и толкнул на месть, было глупо. Его команда была с ним в принципе согласна, но желание устроить проверку на вшивость новому члену группы не ушло. Понятное дело, что что-то они должны были придумать, чтоб и приказ выполнить, и новичка достать.

Когда Мур получил новую боевую единицу, его обуяли сомнения. Парень был явно хорошо подготовлен, но больше походил на чертова киборга. Никаких эмоций на лице, четкие, выверенные движения, простые, механические ответы со стандартными формулировками строго по уставу. Вроде бы, ничего особенного для армии, но все же неуловимая разница между тем как держали себя свободные солдаты и этот, была. Кайл сразу подумал, что его черти на говно изойдут, пытаясь спровоцировать новичка.

У "Эхо" была своя часть в казармах, и Кайл твердо решил, что для хорошего взаимодействия команды, новичок будет жить точно так же как и все остальные. Кайл Мур никогда рабовладельцем не был, его семья не обладала достаточными средствами для покупки движимого имущества. Собственно, из-за нехватки средств Кайл изначально в армию и пошел. Рабами управлять его не учили, но Кайл решил, что будет относиться к своему смертнику, как к солдату, а уж солдатами-то он умел командовать!

В первый день общей тренировки ребята действительно пытались всячески поддеть парня, мгновенно получившего прозвище "Киборг" за морду кирпичом и штампованные ответы. Окончательно кличку утвердил его ответ на вопрос об имени - парень отчеканил свой порядковый номер, будто его так матушка в детстве называла. Но чего у Кибера было не отнять, так это способности выполнять все задачи на отлично, пропуская мимо ушей подколы и стёб.

Все шутки встали у ребят поперек глотки, стоило им сообща отправиться в душ после тренировки. Это был первый раз за день, когда Мур увидел, как Кибер замешкался. Понукать его не пришлось, парень быстро взял себя в руки, снова напустил на себя невозмутимый вид и отправился вместе со другими в общую душевую. Бойцы "Эхо" были воробьями стреляными, их, казалось бы, не могли удивить шрамы. Но к таким шрамам они - точно так же как их командир никогда не владевшие рабами - не привыкли. Охота стебаться и прессовать человека с такой шкурой отпала сразу.

Нет, спуску Киберу никто не давал, но ребята быстро сориентировались и выбрали линию поведения с новым членом команды. Он никогда не жаловался, не останавливался, не выказывал дискомфорта, выполнял приказы мгновенно и беспрекословно, явно имел некоторый боевой опыт и хорошую подготовку. Все это помогло примирить команду с его присутствием. Сам Кибер оттаял не так быстро, что было вполне понятно. Ему потребовалось время, чтобы убедиться, что никто не собирается отбирать у него пайку и заставлять выполнять любые пожелания всей команды.

Свое имя он назвал только после первой миссии, когда вдруг стало понятно, что, несмотря на его роль в отряде, его не воспринимают, как что-то одноразовое. Да, ему приходилось быть на самом острие атаки, но он был не один, а частью команды. И тогда, когда команда уже летела обратно на базу, кто-то одобрительно хлопнул его по плечу:

— А ты ничего, Кибер!

Парень вдруг улыбнулся и ответил:

— Меня зовут Джейс.

С тех пор все встало на свои места. Джейс, которого все равно чаще называли Кибером, все больше вливался в команду, и вскоре вне боевых операций стало трудно понять, кто именно по окончании тура*** поедет домой, а кого пошлют в "отстойник". Сейчас, когда команда работала вместе уже целый год, Джейс проводил свободное время, как и полагалось обычному члену отряда - наравне со всеми пил, ходил в увольнительные, играл в карты и гонял в пул.

Вот и сейчас весь отряд наслаждался разливным пивом в огромных кружках и осторожно принюхивался к тому, что было у них в тарелках. Загадочные блюда выглядели свежее, чем то, что наваливали в подносы в столовке, но все равно вызывали вопросы. И все-таки после двух недель на сухпаях хотелось чего-то, что не надо было выдавливать или высыпать из упаковки и греть в пакете.

— Ну, давай, Кибер, вперед, грудью на амбразуру, - решил подтолкнуть события корректировщик Грей. - Тебе, вроде как, положено.

— Так я за вас двери вышибать и пули ловить подписывался, а не травиться, - возразил Джейс.

И все-таки он выловил кусок чего-то темного, волокнистого и твердого, внимательно рассмотрел и вынес вердикт:

— Как человек, до армии работавший на ферме, ответственно заявляю, что это никогда не мычало, не блеяло, не хрюкало и сдохло от старости или было сбито машиной нашего генерала, - он откусил маленький кусочек, пожевал, пожал плечами и добавил. - Жрать можно.

— Ты что угодно сожрешь и не подавишься, - фыркнул подрывник Лиам, которого чаще называли просто по фамилии - Причер.

— Практика, - снова пожал плечами Джейс. - Мне случалось и у собак хавчик отнимать, и по мусоркам лазить, пока никто не видит. Жить захочешь, что угодно и сожрешь, и переваришь.

— Это что, на твоей ферме так туго с кормежкой что ли было? - удивился Лиам.

— Это до фермы было. На ферме наоборот, кормили от пуза и как в ресторане, - с ноткой ностальгии ответил Джейс.