Лукоморье Сити - Наталия Носкова

жива была его матушка, Марья Тимофеевна, дом держался на ней. Она и внука воспитала, и с правнучкой занималась, и на сына влияние имела, вразумляла его. А когда её не стало, то из дома будто всё тепло ушло. Эта вот фотография их последняя совместная. С тех пор уже шесть лет прошло, а в доме с каждым годом всё хуже. Раньше хотя бы ссорились, тарелки-чашки били, а теперь всё больше молчат. Машеньке уже шестнадцать, и Павел Никанорович хочет, чтобы она возглавила его компанию. А Машенька совсем не хочет этим заниматься, она собирается стать филологом и изучать фольклор. Ведь прабабушка её, Марья Тимофеевна, много сказок да историй знала и ей привила к ним любовь. Машутка ведь одна сейчас в меня, Домового, верит, угощения мне оставляет по праздникам, молочко да блины.

Совсем плохо стало после того, как Павел Никанорович объявил о новом проекте — Лукоморье. Да ещё на каком месте, на волшебном, где наш народ издревле живёт! Даже у людей это место известно, Машеньке про него прабабушка много рассказывала. Ох и скандалов было по этому поводу!

«Зачем именно это место рушить, оно ведь одно такое волшебное у нас в городе осталось, неужели тебе всё денег мало? Ты ни о чем, кроме них думать не можешь!» — это самое безобидное, что Машутка выкрикивала. Родители её поддерживают, но Павел Никанорович слушать никого не хочет.

«За это место давно строительные кампании борются, а я почти получил. Это ведь практически центр города, а там лес какой-то с болотом, сколько земли пропадает. Для Вас же стараюсь!» — кричал он. Даже в сердцах сказал, что всегда мечтал о внуке, продолжателе дела, а внучка ему ни к чему. Ой, да что это я! — вдруг воскликнул Демид. — Взял, да и выболтал всё про свою семью, совсем уже забылся. Потому что поговорить то не с кем, на сердце копится, — всхлипнул Домовой.

— Ничего, ничего, Демид, не беспокойся, все свои, — успокоил его Главный. — Выговорись и полегчает. А гостья наша, Кикимора, между прочим прямое отношение к этому делу имеет. Ведь она приехала сюда прямиком из Чащобы, это её болото хотят засыпать и построить там Лукоморье Сити.

Я закивала в знак подтверждения.

— Да, уважаемый Демид, так и есть, — сказала я. — Меня сюда чутьё привело, и как вижу, не зря. Я тоже, как и Машенька, не хочу, чтобы Чащобу уничтожили. И кажется мне, что услышанное сегодня мне поможет.

— Вот я пустая башка, — хлопнул себя по лбу Демид. — Разболтал всё. Но хозяевам вредить не позволю, буду защищать их до конца!

В подтверждение своих слов кудрявый Домовой встал в боевую позицию.

— Не беспокойся, Демид, я не собираюсь использовать во зло то, что услышала от тебя, — сказала я. — Мы с тобой заодно. Я не хочу, чтобы моё болото уничтожили, а ты хочешь наладить мир в семье. И, чувствую, что если мы отстоим Чащобу, то каждый получит желаемое.

— Что же, коли так, то я не против, — добродушно сказал он.

— Ну вот и славно, на том и порешили, — хлопнул в ладоши Гордей Гордеевич.

***

До своего болота я благополучно добралась на том же автобусе. Под камнем у входа обнаружилась записка, которая гласила: «Вечером приходи в местный ДК, там будет собрание жителей в защиту Чащобы». И подпись: «Инспектор Прудов».

Отлично, подумала я, дела принимают серьёзный оборот. На собрании придётся опять скрывать свои перепонки и зелёную кожу, так что сейчас до вечера нужно передохнуть. Я задремала и проснулась вечером, перед закатом.

— Ой, надеюсь не проспала! — я вскочила, быстро навела морок и побежала в ДК, благо он был недалеко.

Народ уже собрался и что-то обсуждал, разбившись на группы. Всего было около двухсот человек. Многие из собравшихся часто гуляли в парке и были мне знакомы.

— А вот и ты, Кикочка! — крикнул мне Водяной в образе Прудова. — Пойдём, познакомлю тебя с вождями нашего сопротивления.

И повёл меня в гущу толпы, ближе к сцене. Здесь, вокруг нескольких человек, собралась самая большая и шумная группа, все что-то выкрикивали и размахивали руками. Подойдя ближе, я разглядела центральные фигуры и сразу узнала тех о ком говорил Водяной.

Юноша со светлыми жёсткими волосами и прямым взглядом ярко голубых глаз, видимо был Саша Зябликов, юный эколог. А маленькой, но внушающей уважение, пожилой женщиной, с лиловыми волосами, собранными в тугой пучок на макушке, точно была Нина Петровна Падучая, пенсионерка-зоолог. Так и оказалось, когда мне их представили. Когда дошла очередь назваться мне, я запнулась.

— Ки… Кира. Да, Кира Заболотная, очень приятно, — пожала я им руки. — Я недавно сюда переехала, но успела полюбить Чащобу и очень хочу её сохранить. Давайте действовать вместе!

— Да-да, у Кирочки большие познания в области защиты окружающей среды, они нам пригодятся, — подмигнул мне Водяной.

Нина Петровна очень внимательно посмотрела на меня своими карими глазами с зелёными искорками, мне даже стало не по себе, как будто она видела меня на сквозь.

— Ну что же, нам пригодится любая помощь, — наконец сказала она. — Итак, продолжим собрание.

Нина Петровна явно обладала большими организаторскими способностями, потому что легко руководила всем этим шумным сборищем. Видимо, сказалась работа со студентами. Благодаря её четким указаниям вскоре все были при деле. Жителям района она предложила писать жалобы во все доступные органы власти — чем больше жалоб, тем вероятнее всего отреагируют. Все, кто по работе мог так или иначе помочь делу, должны использовать все свои знакомства и связи. Уничтожению Чащобы нужно придать как можно больше общественной огласки, поэтому предлагалось также писать в газеты, на радио, телевидение, и интернет-ресурсы.

Директор местной типографии предложил бесплатно подготовить и напечатать листовки с информацией о важности Чащобы, которые можно было бы раздавать всем желающим. Это предложение было встречено бурными аплодисментами.

Саше Зябликову было поручено подготовить отчет о благодатном влиянии Чащобы на климат района и города, и об ухудшении экологической обстановки в случае её уничтожения. А его товарищи должны были создать и вести страницы в социальных сетях, освещать ситуацию. Также молодёжь вызвалась по вечерам раздавать листовки в оживленных местах. Сама Нина Петровна должна будет привлечь всех своих знакомых из мира науки и других сфер.

К концу собрания все были переполнены решимостью и энтузиазмом. Казалось, что Чащоба спасена. Народ потихоньку начал расходиться, а я, задумавшись, осталась сидеть в кресле.

Оказывается, так много людей готовы защищать Чащобу! Для них она тоже важна. Это было приятным открытием.

Переведя взгляд в сторону сцены,